того, как начала отбиваться от женщины второй раз. Вот только вряд ли это можно считать хорошим исходом.
Стоило мне открыть глаза после короткого сна и вызванного отвратительной жидкостью обморока, как я сразу же поняла, что больше не чувствую боли в горле и теле. Собственно, я не только боли не ощущала, я не чувствовала вообще ничего. Мое по обыкновению тяжелое в последнее время из-за недосыпа и волнения тело сейчас не ощущалось живым. Нет, не только не ощущалось… Оно действительно было словно мертвое!
— Черт подери, ты что со мной сотворил⁈
Выкрикивая это, я смотрела на собственное тело со стороны. Мой разум и тело больше не были связаны. Как парень-охотник того и желал, я действительно покинула свое хлипкое тело, точнее, покинула тело моя душа!
— Черт бы тебя побрал, охотничек!
Обездвиженное лежащее в центре ведьминого круга худое тельце практически не дышало. Оно не двигалось, но все еще было живо. Хоть я этого и не чувствовало, но по лицу катились слезы. Я плакала… нет, скорее уж, безутешно рыдала. Будто внутри моей головы продолжали крутиться кошмары.
— Ну-ка сделай со мной что-нибудь! Я схватила саму себя за руку, но у меня не получилось за нее зацепиться. Я была не просто полупрозрачной, я была абсолютно невидимой, нематериальной, совсем неживой.
— Эй, парень, слышишь? Что ты со мной сотворил⁈ Эй, верни мое тело! Верни мою душу на место! — я начала колотить по нему, но и чужого тела касаться у меня не получилось. Что-то было не так, о таком я ни разу не слышала, не читала и уж тем более не видела в сериалах.
Охотник не чувствовал, что я его бью. Он уже в третий раз начал зачитывать молитву изгнания, но мое тело не выдавало наличие засевшего в сердце демона или проникшего в голову духа. Из-за отсутствия с моей стороны какой-либо реакции лицо парня хмурилось. Чем сильнее молитву он брал, тем меньше в нем оставалось уверенности, что он поступает как того требовали его семейные предписания (или чем там вообще руководствовались охотники, если не здравым смыслом).
В его сердце начало закрадываться ощущение, что я не врала, когда звала себя человеком.
Что отличало демона, духа и смертного?
Человека, захваченного демоном или духом, от простого смертного отличала энергетика, исходящая от тела. От меня он ощущал густую и плотную темную энергетику, такая свойственна только демонам, высшим призраком или…
— Ведьма? — пробормотал он, смотря на мое бледнеющее тело и синеющее лицо.
— Нет! То есть да… Но нет! — причитала я, пока смотрела, как лицо парня то и дело меняется.
Охотники не жалуют ведьм как и демонов. Демоны всего-то пожирали людей, а ведьмы, по мнению охотников, на смертных еще и опыты ставили. Ну не смешно ли?
— Эй, парнишка, давай ты сейчас забудешь обо всех плохих сказках о ведьмах и вернешь мое сознание в тело? Хорошо? Договорились?
Вот только уговоры не помогали, он же меня все равно не слышал. Да что уж не слышал, он меня даже не видел.
— Калиса, тебе страшно? — внезапно прошептал на мое ухо до ужаса знакомый голос.
Будь я сейчас в своем теле, моя спина покрылась бы мурашками, а от лица мгновенно отлила бы вся кровь. Это был ее голос… это она — мой самый страшный кошмар, женщина из сна с коридором.
Стоило мне услышать ее шепот, как я замерла.
— Нет-нет-нет, невозможно, — начала убеждать себя я, но уже было поздно.
Не оборачиваясь и не смотря себе за спину, я попыталась уйти, но как и во сне каждый раз, когда я предпринимала попытки сбежать, она хватала меня за шею словно котенка.
— Мне убить всех, кто тебе дорог? Почему ты бежишь, моя милая девочка? — продолжала она шептать, прижимаясь к моему уху.
По привычке я отогнала от себя какое-либо желание двигаться. Я перестала сопротивляться и как полагает безвольной кукле ослабла у нее в руках. Может быть, теперь я действительно готова была исчезнуть?
— Чертовы ведьмы, как же я вас ненавижу, — прошипел сквозь зубы охотник.
Я почувствовала удар. Внезапно мне показалось, что в тело насквозь вонзили металлический стержень, рука женщины-монстра ослабла, мой дух начал растворяться, а тело потихонечку оживать. Теперь я почувствовала, как мое сердце начало изо всех сил стучаться. Руки и ноги тоже снова начали мне принадлежать.
Мои глаза в тот же миг распахнулись, перед ними находилось чужое лицо — зеленые глаза, высокие скулы, светлые брови и густые ресницы. Чужие губы прижимались к моим и казались такими горячими, что я снова вспомнило ощущение, когда в горло вливали горькую жидкость.
Меня пробрал смех.
— Ну спасибо, что вернул к жизни, охотничек, — сказала я после чего снова провалилась в небытие.
Мое тело было окончательно сломлено грузом усталости. Недостаток сна и все произошедшие накануне события явно потрепали меня. Встреча с охотником тоже не зарядила энергией, а скорее только сильнее лишило желания жить. Вот тебе и жизнь за порогом дома ведьм, Келли…
* * *
— С ней точно все в порядке? — спросил первый обеспокоенный голос. Кажется, он принадлежал Нилу.
— Не паникуй! Сейчас главное привести Келли в чувства и понять, не болит ли у нее ничего, — таким же обеспокоенным, но чуть более властным голосом ему отвечала Соня.
По всей видимости, эти двое меня куда-то несли, потому что я чувствовало, что мои ноги не касаются пола.
— Я в порядке, просто вырубилась из-за усталости… — пробурчала я, крепче вцепившись в братца.
До меня только дошло, что Нил нес меня на спине, а Соня поддерживала руками, чтобы я не упала. Их командная работа заслуживала чистосердечной похвалы и величайших признательности, вот только из-за слабости и ломоты в теле тряска вызывала противное ощущение дурноты. Казалось, что еще пара секунд и меня вывернет наизнанку.
Заметив, что я пришла в себя, Нил затараторил:
— Келли! Как ты⁈ Где ты пропадала? Как ты себя чувствуешь? Что-то болит?
Я нахмурилась, меня больше интересовал другой вопрос:
— А где вы меня нашли?
— Ты лежала недалеко от крыльца, дурочка, — Нил шмыгнул носом, по всей видимости он успел порыдать. Я, если честно, на его месте тоже бы плакала. Как-никак он упустил из виду и потерял дочь ведьм, его за такое могли заживо в котелке сварить.
— Хей, со мной все в
