что она получила силы Охотника за Сновидениями от Локи. Ведь это такая ответственность. Вхождение в Мир Сновидений само по себе бремя. Я не буду добивать ее, открыв правду кто она такая на самом деле.
— Я просто беспокоюсь, что в Мире Сновидений она узнает правду о себе, — призналась Шу. — Кто знает, что может произойти?
— Чтобы достать Руно Локи, придется рискнуть, — сказала Бабушка.
— Как на счет странной зависимости от хлебных крошек?
— Все потому, что она в последнем Дримори, она испытала на себе сильное заклинание, — сказала Бабушка. — Думаю, потому она внезапно поняла, что она — Гретель. Из-за той связи с Локи.
— Так значит, она связана с нами обоими, со мной и с Локи? — Шу закрыла глаза. — Что может прийти в голову этой прелестной девушке, с таким тяжелым грузом на плечах?
— Думаю, с ней все будет в порядке, — улыбнулась Бабушка, довольно милой улыбкой для отвратительного призрака.
— Послушайте, — произнесла Шу, разглядывая ее. — Мне правда жаль по поводу Локи, но произошло столько всего. — Шу прикоснулась к медальону Локи на шее. — Мне, правда, жаль.
— Я не хочу, чтобы ты извинялась, — ответила Бабушка. — Ты удивишься, как я надеюсь на возвращение Локи. После того, как он воскресал и умирал последние пару лет. — гордо ответила Бабушка. — Какая мать, таков и сын, полагаю. — Внезапно ее смех испарился. — Есть еще кое-что, что беспокоит меня, Шу, если не против, я скажу.
— Правда? Что же?
— Я обеспокоена тем, что вы с Локи влюблены, — сказала Бабушка. — То есть, если любовь по-настоящему Истинная, почему ты тогда не смогла прочесть то, что написано на кулоне во сне?
— Что Вы имеете в виду?
Бабушка колебалась, затем услышала, как Фейбл звала их в доме.
— Ничего, — ответила она и скрылась внутри. — Просто Локи никогда не говорил мне, что влюбился в тебя в Скорби два века назад. Не пойми меня неправильно, но я просто не представляю, как такое могло произойти. Он был… ну, злобным охотником, а ты — его заклятым врагом. Как вы вообще сошлись вместе?
— Должно быть, произошло что-то невообразимо прекрасное, — произнесла Шу, со слезами на глазах. Ее смущало то, что она совершенно не помнила как они с Локи полюбили друг друга. Но чувство было неоспоримым. Она так сильно любила его, что временами это казалось даже странным… особенно, после того, как ей пришлось убить его во сне. Шу приложила ладонь к груди, когда на лице появилась улыбка. Сомнений быть не могло… Локи в ее сердце.
Создать Храм Сна много времени не заняло. Локи объяснил как он работает, когда они были в Шлоссе. Каждую деталь: как нарисовать Храм Сна, и как использовать зеркала. У Фейбл промелькнула мысль, что Локи, может быть, чувствовал, что с ним произойдет нечто подобное. Быть может, он намеренно подготовил ее, не сообщая ей об этом, так же как Чармвилль готовил его. Фейбл почувствовала себя лучше от осознания связи с Локи. Он по-настоящему нравился ей с момента их первой встречи.
Прямо сейчас Фейбл и Шу лежали рядом друг в круге Храма Сна в подвале. Два зеркала стояли друг напротив друга, остальная часть ритуала также была подготовлена. Бабушка принесла две обольские монеты и положила их на веки девушке, это было необходимой частью ритуала. Затем она капнула по капле Детских Слез в глаза Шу. Шу выглядела сонной, когда Фейбл прошептала ей на ухо Инкубатор, последнее, прежде чем оказаться в Мир Сновидений.
— Вильгельм Карл Гримм, — произнесла Фейбл.
Пока она ожидала погружения в Мир Сновидений, Фейбл повернула голову к Бабушке и сказала:
— Не могли бы Вы дать мне немного хлебных крошек с собой в путешествие?
— Ты ведь знаешь, что в Мир Сновидений ничего нельзя пронести из внешнего мира, — напомнила Бабушка.
— Тем не менее, вреда не будет, если я попробую, — ответила Фейбл, ослабленная своей зависимостью от хлебных крошек. — Пожалуйста?
Бабушка принесла ей полную горсть хлебных крошек и вложила их в ладонь Фейбл, зажала ее пальцы и нежно стиснула ее руку.
— Спасибо, — сказала Фейбл. — Теперь я чувствую себя безопасней.
Бабушка подождала, пока Фейбл заснет и произнесла:
— Спасибо тебе, Фейбл, за то, что согласилась пройти через ад, чтобы спасти моего сына.
Часть 2. ПОТЕРЯННЫЕ ДУШИ И МАГИЯ
Шлосс
— Почему ты перестала читать? — спросил Аксель у Люси.
— Потому что мне не нравится этот дневник, — ответила она, положив книгу на колени.
— Что тебе не нравится? — удивился Аксель. — Это самый лучший дневник, который мне только приходилось читать. Меня тронуло то, как Кармилла конфликтует с зеркалом.
— О чем это ты говоришь, Аксель? — фыркнула Люси. — Это не та Королева Скорби, о которой я ожидала прочесть. Она слишком ветреная и хрупкая. Что это вообще такое?
— Я думал, она тебе нравилась.
— Нравилась, и до сих пор нравится, но я хочу, чтобы она стала сильнее, а не была жалким подростком, который только и делает, что скулит о своем внешнем виде, — сказала Люси. — Мне это не нравится.
— Я уверен, путь, что она избрала все равно превратит ее в жестокую Королеву Скорби, которая тебе так нравится, — сказал Аксель. — Иначе как бы она стала такой как сейчас?
— Как думаешь, что она увидела, когда посмотрела на отражение в воде? — внезапно глаза Люси вспыхнули. — Думаешь, она увидела вместо красавицы чудовище?
— У нас есть только один способ выяснить это. — Аксель вскинул бровь и указал на дневник, жуя Липкие Сладкие Косточки.
— Ты прав, — согласилась Люси. — Давай читать дальше.
Глава 20
Дневник Королевы
Когда я открыла глаза, я была удивлена и у меня не было времени увидеть в воде свое отражение. Прежде чем я полностью оглядела гребни волн пруда, чьи-то руки схватили меня сзади и потянули. Первой мыслью было то, что это был мой отец, он словил меня до того, как я уступила своей эгоистичности и послала свою семью и страну ко всем чертям. Но объятия были слишком настойчивыми, чтобы быть отцовскими. Это были вовсе не любящие объятия. Они хотели навредить мне. То были объятия врага.
Я не увидела своего похитителя, кем бы он ни был. Он начал душить меня. Все те года, что я провела в замке, я училась верховой езде и даже пользовалась мечем, но всего этого оказалось не достаточно, чтобы справиться с моим похитителем. Перед моими глазами мелькали самые мрачные развития сценария.
