Конечно, помню, — улыбнулась Арана, вызвав в памяти заносчивое поведение братца, которому достался крохотный кусок ароита. — Он всё мечтал собрать достаточно этого металла, чтобы сделать себе полную броню. Сделал, да?
— Хуже, — отозвалась старушка и пристально посмотрела в глаза сестре Примарха. — Теперь он буквально сам состоит из ароита. Убить его в боевой трансформации практически не представляется возможным. Только что эксперимент был завершён, и прошёл он успешно. Лишь узнав об этом, я помчалась к тебе, чтобы предупредить. Он ждать не станет. Сейчас придёт в себя и ударит всеми возможными силами. Так что лучше уходи, пока время есть.
— Это моя планета, — усмехнулась Арана, вставая со своего места. — Тут мои дети и друзья. Я никуда не двинусь с неё.
— Тогда ты умрёшь, — грустно произнесла няня. — И это не угроза, как ты понимаешь.
— Я понимаю, — ответила сестра действующего Примарха. — Но и ты меня пойми. Я не собираюсь бегать от брата. Я привыкла сражаться, не изменю себе и сейчас. Полагаю, у нас достаточно сил, чтобы победить его.
— Его невозможно победить, — повторила старушка своё убеждение и воззрилась на Арану с мольбой. — Я не хочу, чтобы ты страдала. Уходи, если есть куда.
— Я встречу его стоя, — отозвалась та, прикасаясь человеческой рукой к лапе няни. — И, если мне суждено погибнуть, я не стану роптать. Но и сдаваться без боя не намерена. Спасибо, что пришла и предупредила. Мы ускорим нашу подготовку.
— Хорошо, — смиренно ответила няня. — Примерно такого ответа я и ожидала, зная тебя. Но хочу сказать ещё вот что: он сильно изменился. Возможно, это ароит так влияет на его сознание и психику. Но он стал совершенно неуправляемый, раздражительный и кровожадный. Убивает вообще за малейшие провинности. Среди ближайшего окружения ходят разговоры, о том, что разум действующего Примарха помутился. После внедрения ароита в его тело лучше точно не будет. Я это к чему: это уже совсем не тот аэрах, которого ты знала. Это сущее исчадие зла.
— Он всегда был неуравновешенным, — сказала на это Арана. — Что ж, попробуем его уравновесить.
— Боги с вами, — проговорила старая няня и открыла обратный портал.
* * *
Друзья, а мы напоминаем, что ваши комментарии мотивируют писать нас чаще и больше! А ещё продолжает действовать акция: «Поставь 500-й лайк и получи бонусную главу в выходной день!»
Кажется, ещё до окончания моих посиделок с друзьями позвонил Марио Сан-Донато.
— Я прошу меня извинить за поздний звонок, — начал было он, и по его взволнованному голосу я понял, что случилось что-то важное.
— Говори, Марио, всё в порядке, — сказал я, отходя в более тихое место.
— Объявились Батори, — проговорил он, а затем затих на несколько секунд. — Практически в полном составе.
— И чего они хотят? — спросил я, напрягаясь, хотя чувство опасности пока дремало. — Или проявляют агрессию?
— Они каким-то образом узнали, что жива дочь Стивена, Эльжбета Батори, ну и пришли сдаваться, — с непонятной мне неуверенностью в голосе проговорил Марио.
— Сдаваться? — переспросил я, понимая, что именно в этом и не уверен Сан-Донато.
— Ну как бы… — он совершенно очевидно пребывал в замешательстве, пытаясь объяснить мне все тонкости в нескольких словах. — Они заявили, что собираются принести присягу Эльжбете, так как после смерти отца считают её легитимной правительницей рода, пока она не объявит что-то иное.
— А что Эльжбета? — поинтересовался я, так как мне действительно было интересно, что предпримет эта женщина, почти пятьсот лет проведшая во льду. — Примет их присягу?
— Она примерно в таком же замешательстве, что и я, — ответил Марио, а затем собрался с духом. — Но в целом намерена принять их присягу, чтобы, по её словам, не увеличивать хаос. А затем она просит включить род Батори в договор Пяти семей, чтобы он стал договором Шести семей. Так что получается, что некоторые наши враги становятся союзниками…
Но я слышал, что он ещё не верил в это.
— Что ж, — ответил я, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. — Полагаю, это правильное решение. Договор о ненападении нам нужен. Но я бы подумал о создании какого-нибудь объединения… Что-то вроде ассоциации эфирников, куда сможет вступить каждый по своему желанию. На базе этой ассоциации устроим школы, откроем свою академию и клинический центр, где сможем без риска запускать эфирные сердца. Как тебе идея, Марио? — спросил я.
И в какой-то момент подумал, что связь прервалась, настолько гробовая тишина стояла в телефоне.
— Марио? — позвал я.
— Да-да, — наконец, откликнулся он. — Это просто всё так неожиданно. И так замечательно! Такие радужные перспективы, что я даже дар речи потерял. Я только за, что сказать.
— И, полагаю, что ты справишься с должностью директора всего этого безобразия, а, Марио? — поинтересовался я, чем тут же вызвал самую настоящую бурю.
— Только не директором! Президентом, председателем, секретарём, начальником! Кем угодно, только не директором!
— Хорошо-хорошо, — рассмеялся я, понимая реакцию Сан-Донато. — Назначим тебя боссом эфирников.
— Никита… Александрович… — с некоторой заминкой проговорил Марио. — Ты шутишь?
— Конечно, шучу, — ответил я, и мы оба рассмеялись.
* * *
Где-то в середине ночи, убедившись, что Варвара спит после наших очередных «танцев», я встал с кровати, оделся, взял копьё и перенёсся на Курану.
Не могу сказать, почему именно туда. У меня возникло ощущение, что так будет правильно. Я открыл портал, шагнул внутрь. И первым делом чихнул. Грёбанные лилии! Почему я никак не запомню, что Курана теперь засажена ими вся?
Я отогнал от себя пыльцу и огляделся, чтобы понять, куда именно перенёс себя.
Это был небольшой скальный выступ над широким плато, простирающемся на многие километры во все стороны. Вдалеке виднелся космодром, который я когда-то принял за город.
Край горизонта прямо передо мной окрасился в рассветные тона. Люблю я это время суток, когда тьма отдаёт власть свету.
Я сел прямо на камень и подобрал под себя ноги, положив на них копьё. Или Чертог Души, как назвала это оружие Арана. Впрочем, название меня сейчас не волновало. Мне нужно было то, что сокрыто внутри.
Закрыв глаза, я прислушался к току собственной крови.
