— Да, не считая проколотых ушей.
— О, прекрасно. Мне нравится лишать девственности, — он улыбается мне. Он действительно очень хорош собой. Это может быть веселее, чем я думала. У него светло-каштановые, слегка длинноватые волосы, вьющиеся за ушами и сзади под кепкой, которую он носит. У него светло-голубые и сияющие озорством глаза, которые, как он наверно полагает, произведут на меня особое впечатление. Его лицо идеального типа. Если бы не огромные количество проколов в ушах, кольцо на губе, пара колец в брови и яркие рисунки, покрывающие обе руки, я бы подумала, что это место не для него.
— Ха, уверена, что нравится. Итак, что от меня требуется?
— Разденься, дорогая. Футболку, лифчик и штаны тоже можешь снять, если так тебе будет комфортнее. Устраивайся поудобнее и откидывайся на спинку. Сначала мне нужно отметить тебя маркером, чтобы убедиться, что я идеально размещу штанги. Я бы не хотел испортить эти прекрасные сиськи.
Решив игнорировать его явные заигрывания, я хватаюсь за низ своей футболки и стягиваю ее через голову. Я завожу руки за спину и расстегиваю лифчик, бросая его и футболку на краешек кресла. Сев и откинувшись на спину, я поднимаю руки и стягиваю свои густые волосы в небрежный пучок на макушке. Все это время я наблюдаю за возникшим на его лице похотливым взглядом.
Тайлер тянется ко мне и помогает наклониться вперед так, чтобы он мог пометить маркером мои соски. От его руки в перчатках поначалу холодно, но он шустро выполняет свою работу. Он быстро сжимает, после чего выпускает набухшие кончики моей груди, и я убеждена, что этот этап работы приносит ему гораздо больше удовольствия, нежели разметка моих будущих проколов. В этот момент меня даже не волнует, что прошло немало времени с тех пор, как к моим сиськам прикасался кто-нибудь, кроме меня, поэтому, даже не смотря на неловкость, его прикосновения не так уж неприятны.
— Ты готова? — спрашивает он. Я чувствую легкий укол иглы на левом соске. Это терпимо, где-то на грани между болью и, несомненно, удовольствием. Разумеется, в такой момент просто ненормально испытывать возбуждение.
— Ага, делай свое дело, — я зажмуриваюсь и жду. Он сильно сжимает сосок, после чего я чувствую, как он проталкивает через него иглу. Я выпускаю из себя воздух, который до этого удерживала в своих легких… не плохо. Боль уже отступает, и ее место занимает странное жгучее онемение. Если именно так чувствуешь себя при каждом пирсинге, то теперь я понимаю, почему у Тайлера его так много.
— Неплохо, да? — спрашивает он, пока направляется к другой стороне кресла. Похоже, он растерял свой игривый запал и превратился в настоящего профессионала. Он поднимает голову и чуть заметно мне подмигивает. Ладно, возможно в его организме еще осталась доля кокетства.
— Нет, — смеюсь я, — определенно не плохо.
— Хорошо, готова к следующему?
— Действуй, — я снова зажмуриваюсь, и процесс повторяется, но в тот момент, когда я чувствую, что он заканчивает, закрепляя шарик на кончике моего нового пирсинга, раздается громкий удар в дверь, и внезапно она резко распахивается. Тайлер вскакивает, чтобы встать передо мной, стараясь меня прикрыть. Со своего места, укрываясь за спиной Тайлера, я вижу одну длиннющую покрытую джинсовой тканью ногу и громадный ботинок. Я не узнаю эту обувь, но мне удается заметить еще кое-что по ту сторону Тайлера – один сжатый и подрагивающий от напряжения гигантский кулак.
Затем я слышу тихо произнесенную команду, пронизанную таким количеством ярости, что только дурак ее проигнорирует. Я снова зажмуриваюсь, уповая на то, что неправа в своих подозрениях и перед Тайлером стоит не тот, о ком я думаю.
— Свали. Исчезни нахрен с моего пути. Сейчас же, черт возьми.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо!
Тайлер смотрит на меня через плечо, пытаясь выяснить, знаю ли я кто это и нужно ли ему выпроводить незваного гостя. На самом деле вся эта ситуация довольно забавна, ведь ему ни за что не сдвинуть с места этого мужчину. Понадобится каждый человек, находящийся в этом здании, чтобы убрать отсюда эту разъяренного дикаря. Тайлер заводит руку за спину и вытаскивает полотенце, которое висит у него за поясом. В данный момент это не самая чистая в мире вещь, но, по крайней мере, она поможет прикрыть мое тело. Вернее часть моего тела.
— Спасибо, — еле слышно говорю Тайлеру. — Все в порядке. Я сейчас выйду и рассчитаюсь.
— Хорошо, ты уверена? — спрашивает он и, дождавшись моего кивка, быстро помогает мне спуститься с кресла и перед уходом говорит, что оставит лист с инструкциями у Трикс, в главном зале.
Я опускаю взгляд и убеждаюсь, что полотенце вполне меня прикрывает, затем поднимаю голову и встречаюсь с пылающими и злобными зелеными глубинами глаз Акселя. Похоже, будет не до смеха. Мало того, что я стою перед ним обнаженная по пояс, так вдобавок опять вижу его лицо, которое по-прежнему поражает, словно удар под дых. Даже дышать физически больно. Он выглядит иначе, от того мальчишеского лица, которое я помню по своим снам, ничего не осталось, он все тот же Аксель, но уже более возмужавший. Возраст придал этому мужчине поразительную красоту. Он всегда был высоким, но не таким крупным. Когда он уезжал в восемнадцатилетнем возрасте, у него было тело мальчишки, но сейчас ничего подобного не было и в помине. Он стал в два раза больше, его мышцы на руках подрагивают, сжимаясь от еле сдерживаемой, бьющей через край энергии. Злой энергии. Его черная футболка плотно обтягивает не только его сильные, покрытые татуировками руки, но и его плоский живот. Вам бы даже удалось разглядеть проступающий через ткань рельефный пресс. Его длинные и мощные ноги покрыты денимом. Я чувствую исходящие от него флюиды, и они явно не дружелюбные. У меня такое чувство, что сегодня он не просто недоволен, а на грани срыва. Когда он угрожал разыскать меня, то говорил, что постучит в каждую дверь. Как, черт возьми, он узнал, где меня найти?
Он делает угрожающий шаг вперед и захлопывает за собой дверь, закрывая нас в комнате и вставая на пути между моей одеждой и мной.
— Что я, черт возьми, говорил, Иззи? Я найду тебя. Ты, мать твою, не скроешься от этого разговора, слышишь меня? А теперь не хотела бы ты объяснить, какого хрена ты здесь делаешь без гребаной футболки? — Не нужно смотреть на его лицо, чтобы понять его настроение, он по-настоящему разгневан.
— Не мог бы ты передать мне мою одежду? — Кажется в данной ситуации моя просьба – это лучший способ защиты. Возможно, мне удастся его как-то отвлечь и убежать. — Пожалуйста, Аксель.
Он наклоняется, хватает мой лифчик и футболку с кресла, стоящего позади него, даже не потрудившись отвести взгляд. Ну и ладно, он видел их прежде, просто не видел их такими, какие они сейчас. Внезапно охватившее меня возмущение и возмущением-то трудно назвать. Я беру лифчик и позволяю полотенцу упасть. Услышав резкий вздох, я тут же устремляю на него свой взгляд. Его глаза полностью сосредоточены на моей груди и на ее новых украшениях. Я вижу, как часто вздымается и опадает его грудь, как раздуваются его ноздри, а руки то и дело сжимаются в кулаки.
— Что за черт? Ты позволила какому-то незнакомцу прикасаться к своим гребаным сиськам? — он даже не упоминает о штангах, каким-то образом упуская их из виду, а ведь они заметно выделяются своим серебряным великолепием на моих розовых сосках.
— Не твое дело, Аксель. Это чертовски давно не твое дело, — мой голос звучит странно. От былой уверенности не осталось и следа, поэтому меня практически не слышно. Сил на борьбу больше нет, и я знаю, что бесполезно даже пытаться сбежать от него. Хочешь не хочешь, но этот разговор состоится, просто я должна понять, что именно ему рассказывать и в каком количестве. Как же я пройду через это?
— Не мое дело, черт подери? Это мы еще посмотрим, Иззи. Надевай свою гребаную одежду, пока тебя еще кто-нибудь не увидел.
Я быстро натягиваю одежду, стараясь не задевать чувствительные и воспаленные соски. Когда я стою перед ним полностью одетая, поднимаю голову и просто смотрю на него. Я не могу поверить, что он действительно передо мной, такой живой и разъяренный. Я не могу определить, что скрывается в глубине его глаз, так как сейчас им управляет ярость, но, похоже, в них притаилось облегчение.
Он протягивает руку, но, даже не зная, какова его цель, я тут же отступаю назад, зажмурившись и отвернув голову от его руки.
— Какого хрена? Что это за дерьмо, Иззи?
Я не отвечаю ему, не могу. Моя голова до сих пор повернута в сторону в ожидании удара.
— Повернись, сейчас же, — кричит он. Когда я вздрагиваю еще сильнее и полностью отворачиваюсь от него, он еле слышно матерится. В этот момент я просто не могу остановить потоки слез, медленно струящиеся по моим щекам. В глубине души я понимаю, что Аксель мне не навредит, но это так долго было моей реальностью, что инстинкт защитить себя слишком велик.
