— после чего он быстро подошёл ко мне и, положив руку на плечо, перенес нас.
В глазах снова потемнело, но почувствовав опору под ногами обрадовался, что меня не выворачивает наизнанку.
Перед тем как увидеть где мы, я услышал, грохот взрывов, наполненный болью людской крик, и звуки выстрелов. И когда зрение ко мне полностью вернулось, я увидел, что позицию охотников атаковали сотни, если не тысячи, жнецов. Тяжелые орудия БТРов не смолкали. Гремели разрывы гранат. Охотники вели очень тяжелый бой. Рядом с местом, где стояли я и Баринов, вспахивая землю врезались несколько шипов жнецов.
— Надо уходить! — положив мне руку на плечо, сказал Баринов. — Здесь их уже не удержать.
Я отпрыгнул от его руки, поняв, что он собрался переноситься, и когда обернулся успел увидеть удивление в его глазах. А потом он исчез. Сам же я достал из подсумка последний магазин и зарядив его в автомат начал стрелять, прокладывая себе путь к островку, где ещё отстреливались охотники. Вокруг последней баррикады из машин было полно трупов существ. Гранаты одна за одной летели в места их скопления. В ответ в них летели шипы. И пока я пробирался к ним с тыла, видел, как несколько мужчин упали, пораженные шипами. Охотники заняли круговую оборону рядом с бронемашинами, и стреляли из всего, что у них было.
Мне оставалось метров десять, когда рядом с собой я увидел тело военного, под которым лежал пулемет. Я перекинул автомат за спину, и забрал пулемет из уже начавших окоченевать рук.
Открыв огонь, сразу обратил на себя внимание выживших охотников. Я оставлял целые просеки в местах, куда направлял дуло пулемёта.
— Какого хрена ты здесь делаешь⁈ — закричал Некрасов. Он быстро помог мне сменить пулеметную ленту. — Где маг?
— Сбежал, — ответил я. — Но чёрт больше не угроза.
В этот момент рядом с нами раздался взрыв, из покорёженных обломков БТРа показалось два кошмара. Я начал садить в них не жалея пуль. Упокоив их, я не сразу заметил, что шипы стали бить рядом со мной, и стоило мне об этом подумать, как один угодил мне в плечо.
— Аааа, — сжимая пулемёт одной рукой закричал я. Рана была неопасной, но кость по-любому задета. Боль была ужасной!
— Костя, я понимаю, что больно, но твой ствол нам ещё нужен! — как бы я не терпел, но боль была очень сильной и на моих глазах появились слезы. Тем временем дядя Степа продолжал. — Я буду держать пулемёт, а ты стреляй.
Существа, словно ополоумевшие, перли на нас. Через минуту я понял, что ещё немного и пулемёт от перегрева просто заклинит.
— Гранаты! — закричал я во всё горло.
Через десять секунд раздались взрывы. За это время дядя Стёпа снова сменил мне пулемётную ленту. И я начал снова садить. Обзор закрывала гора существ. Что же касалось боли, то я перестал её чувствовать. Я был опьянён количеством разлитой энергии смерти. Она была повсюду…
Из этого чувства меня вывел приказ Некрасова.
— Отступаем! — он помог мне забраться на технику, поставил рядом со мной пулемёт. — Прикрывай нас.
Я кивнул, и зажав курок начал стрелять в ближайших жнецов. Вдруг в воздухе послышался гул двигателей нескольких самолётов, и за пару секунд дорогу, усеянную бегущими в нашу сторону жнецами, покрыли огненные всполохи.
Через минуту огонь осел и мы увидели, что выжившие существа начали сбегать.
Вдруг позади себя я услышал голос Баринова.
— Надеюсь никто не решил, что я сбежал? — и почему-то при этом он смотрел только на меня.
— Была мысль, — ответил я. — Но рад, что ошибся.
— Нас осталось слишком мало, — сказал Некрасов. — Ещё один приступ мы не выдержим.
— Я знаю, — ответил Баринов. — После смерти чёрта существа начали возвращаться в портал. Так что, пока есть время, берите ножи и собирайте камни. Уверен, что скоро здесь объявится гвардия Тулеева и присвоит ваши трофеи себе.
Некрасов кивнул. Рядом с ним собрались выжившие охотники.
— Вы всё слышали. Раненые, кто может передвигаться, ищут выживших и по мере своих сил, оказывают им помощь. Остальные собирают дроп, столько, сколько успеем. Вырученные деньги поделим поровну… — он сделал паузу. — На нас и погибших. Есть возражения? — и таких не последовало.
Среди выживших я старался найти лицо Ванеева-старшего, но его нигде не было.
— Ты куда? — остановил меня Баринов.
— Отца друга надо найти, — ответил я. Уже развернувшись в сторону, где была позиция дяди Саши, я почувствовал, что меня разворачивают обратно.
— Я вижу, что ты на меня сердишься, поэтому не стану сейчас объяснять свои действия. Однако с этим, — указал он на шип в плече, — ты не многим сможешь помочь. — И без предупреждения Баринов выдернул шип.
Со стороны казалось, что мои глаза увеличились в размере, и только я открыл рот, чтобы заорать от боли, как маг положил руку на кровоточащую рану, и я почувствовал разливающееся по всему телу тепло.
— Я найду тебя позже, Селезнев Константин Сергеевич, — сказал Баринов, прежде чем переместиться к Некрасову. Краем глаза я заметил, что маг тоже собирает камни силы наряду с остальными.
У нас было два часа, прежде чем появились гвардейцы и начали нас прогонять. Они хотели наложить лапу на мешки, в которые мы складывали камни силы, но на наше счастье очень вовремя вмешался Баринов и «душевно» поговорил с капитаном гвардии графа Тулеева, после чего те забыли про свои помыслы. Однако заниматься сбором камней силы нам запретили, аргументировав это тем, что больше всего существ погибло от налёта авиации.
На этих словах Баринов сделал жест Некрасову, и тот нехотя согласился. Всё-таки ему предстояло здесь жить. И портить отношения с местной властью было бы опрометчиво.
Что касалось Ванеева-старшего, то я нашёл его под трупами жнецов. Он был весь в крови, и вначале я подумал о худшем. Но как же сильно я обрадовался, когда увидел, что он дышит. У него были раны в груди и на ноге. И быстро обработав их, я позвал на помощь Некрасова. Тот, помимо того, что помог мне перетащить Ванеева к машинам, влил ему в горло зелье исцеления. Это помогло остановить кровь. Но ни о каком полном восстановлении и речи быть не могло. Здесь нужны были врачи, а лучше всего целители.
Статистика потерь среди
