Не выстояли дэвы, побежали. Пустились цари, обрадованные и осмелевшие, в погоню, убивали и разили их беспощадно, отшвыривая убитых в сторону.
Пять дней и ночей шел непрерывный бой, и око человеческое не видывало подобной сечи. Все яростнее и яростнее сражались цари, и усталости в них не чувствовалось, будто они сидели за пиром. Но не кончался бой, дэвы все еще были сильными и многочисленными. Тогда взялись за дело Зав и Мисри, схватили по одному дэву, Мисри швырнул своего в Бакбак-дэва, а Зав — в Черного дэва, и закричали они: «Эй вы, богом проклятые, в чем они виноваты? Перед нами они ни в чем не провинились, а может, перед вами они согрешили, если вы хотите отомстить и если вы добрые воины, отчего с нами не схватитесь?»
Рассердились Бакбак и Черный дэв и собрались было вступить в бой, но сказал им Хазаран-дэв: «Пять дней и ночей сражаетесь вы, уже руки и плечи ваши окрашены кровью. На сегодня хватит, отступите, а завтра сразитесь с ними один на один, без своих дружин». И крикнул Черный дэв Заву: «Брата моего предательски убил ты спящего и теперь со мной так же расправиться хочешь! Сейчас не время сражаться, вокруг такое смятение, из-за гор мертвецов мы друг к другу близко подойти не можем. Теперь давай разойдемся, а завтра, коли ты добрый молодец, приходи испытаем друг друга».
Отвечал ему Зав: «Я давно раскусил ваши колдовские чары! Вы хотели утомить нас. Мы уже шесть дней сражаемся, и спросите ваших воинов, в какой сече мы не участвовали, а вы все на престолах отсиживались. Ладно, пусть и теперь будет по-вашему и, кто завтра первым выйдет на площадь, пусть бог тому пошлет победу!»
На этом они разошлись, посчитали убитых: в тот день погибло двадцать тысяч дэвов и десять тысяч царских воинов. В ту ночь обе стороны готовились к сражению, и, как только занялась заря, пять государей обратились к богу с просьбой даровать им победу: «О владыка неба и земли, солнца и луны, который даровал нам, недостойным, достоинство, сделал нас царями. Ты же дай нам силы одолеть этих неверных, не развеивай их чарами нашу славу и не дай нечистым завладеть землей. Взгляни на нас милостиво, пошли мечам нашим остроту, дабы очистить землю от колдунов-дэвов, да славится имя твое во веки веков».
Как окончили они молитву, вышли на поле и, не увидев там никого, обрадовались и послали гонца к дэвам: «Мы, пятеро, готовы к бою, выходите и вы впятером, и сразимся, как было нами положено. Если бог пошлет нам силу и избавим мы землю от скверны, пусть ваши дэвы не надеются живыми возвратиться домой, иначе они снова вздумают воевать с нами. А если вы нас одолеете, значит, опостылела господу земля — заполнится она скверной и нечистью!»
Обидели дэвов такие речи, сказали они друг другу: «Это уже не называется жизнью. Зачем мы пришли сюда, если не хотим воевать! Если даже крепки они, как железные горы, и тогда не устоять им перед нашим натиском».
Пошли разъяренные дэвы, изрыгая пламя, бранясь и грозясь. От их тяжести содрогалась земля и темнел воздух. Поглядели на них цари, удивились их величине и сказали друг другу: «Кто с кем из этих поганых сражаться будет?» Мисри ответил: «Вы прикажите, кому на кого идти». — «На Черного дэва меня пустите, — сказал Навшадур, — я хочу рассчитаться с ним за все!» А Зав молвил: «Черный дэв мне угрожал, я сам с ним и разделаюсь. А вот трудно придется тому, кому достанется Бакбак-дэв». Сказал Мисри: «Клянусь тобой, я возьму его на себя, а остальных пусть выбирает кто хочет. Я или уничтожу его, или сам сложу голову». Поблагодарил Зав его за это и сказал: «Не подобает мне торопить вас ввязываться в битву, ибо сражаетесь вы отважно, но не стоит мешкать в спорах, кому с кем единоборствовать. Скажу вам, что Разим-дэв от старости, похоже, обессилел, с ним пусть Настур сразится, ибо и он уже простился с молодостью, а с Хазаран-дэвом и Дораз-дэвом сразитесь вы с Горшарабом».
Здесь битва Зава с Черным дэвом, Мисри — с Бакбак-дэвом, Навшадура — с Хазаран-дэвом, Горшараба — с Дораз-дэвом, Настура — с Разим-дэвом и победа их божьей милостью и гибель дэвовПомянули они имя божье и пошли и схватились с дэвами. Едва подойдя, Зав метнул палицу — подарок Мисри, поранил Черному дэву правое плечо. Вскричал дэв громко от страшной боли, изрыгнул пламя изо рта, подступил к Заву и взревел: «Ах ты злодей, семя злодейское! Ты недостоин даже имени брата моего, Белого дэва, называть! Вот теперь пришла твоя смерть». Но отвечал ему Зав: «Неужели моя палица принесла тебе какую-то весть? Тебе не удастся собраться с силами, сегодня тебе не уйти от моих когтей».
Схватились они врукопашную, и казалось, что сошлись друг с другом две горы. Прошло время, и крикнул Зав: «Братья, поглядите теперь на деяния Зава!» Издал он боевой клич, поднял над головой Черного дэва и так швырнул его оземь, что переломил ему хребет. В тот же миг дэв поганый испустил дух.
И тогда обратился Бакбак-дэв к Мисри: «Ты таких богатырей-дэвов истребил, что и того не стоил, чтобы волосок у них вырвать, а не то чтобы убивать их! Теперь не избежать тебе тяжелой булавы моей, кости твои я истолку». Громко засмеялся Мисри и ответил: «Не волнуйся о них, несчастный, ты скоро последуешь за ними. Как они одолели меня, так и ты одолеешь! Не хвастай, я никуда не убегаю, вот я перед тобой, делай со мной что хочешь».
Подскочил дэв, занес палицу и собирался ударить, но Мисри увернулся, и удар пришелся мимо. Тогда издал Мисри боевой клич, схватил дэва за оба рога и так сильно пригнул к земле, что дэв упал. Прикончил его Мисри и крикнул Горшарабу: «Не медли, брат, Дораза ждут его дружки!»
Как услышали это Горшараб и Навшадур, рассердились на себя за промедление и крикнули Мисри: «Мы за вами следили и потому замешкались. А теперь поглядите на деяния ваших младших братьев». В то же мгновение двинулись они на противника с кличем, который походил на небесный гром. Дэвы и палиц поднять не успели, как Навшадур ударил одного мечом по голове и рассек его до пояса, а Горшараб отсек дэву правую руку и плечо. Упал дэв, но вновь вскочил, еще раз ударил его Горшараб палицей и прикончил.
Крикнул Навшадур Настуру: «Отчего ты так мягко с ним обращаешься? Неужто жалеешь за то, что его дни молодые прошли!» Застыдился Настур и ответил: «Сейчас увидишь, брат, на что способен старик!» Быстрее молнии налетел он на дэва и занес палицу над его головой. Дэв увернулся от удара и метнул в Настура свою палицу. Но промахнулся, и снова Настур взмахнул палицей, ударил дэва в спину, сломал ему плечо. Дэв был обессилен старостью и не мог как следует замахнуться, ударил он его [Настура], но не причинил ему вреда. Еще смелее стал Настур и проклял его десницу, достал меч и вонзил его дэву в сердце. Как увидели это остальные дэвы, тотчас бросились бежать. Своих слонов, престолы и сокровища — все им оставили. Витязи пустились в погоню за ними и били их и наводили страх, так что многих истребили криком. Изничтожили их так, что они лишь с помощью колдовства могли исчезнуть, а из тех, кого видно было, мало кто уцелел, да и те стонали.
Вернулись витязи с поля брани, радостные и разбогатевшие, осмотрели сокровища и несметную добычу. Разделил [Зав] все на четыре части и отдал все царям и их воинам, пятую часть пожаловал своим дружинам, а себе не взял ничего.
Потом морской царь Навшадур пригласил Зава и его побратимов к себе в столицу, долго умолял их согласиться. Много дней провели они в пирах и состязаниях. Затем Навшадур одарил четырех государей несметными сокровищами, пожаловал дары и богатые одежды их вельможам и воинам, знатным и незнатным. Тогда встал на колени царь Настур и просил всех посетить его. Пришли они в его страну, убранную столь красиво, что языком человеческим убранства того не опишешь. И Зав говорил, что не похож был нынешний стольный град Настура на прежний, так же как солнечный день не похож на пасмурный. Семь дней отдыхали там цари. Все семь дней одаривал Настур четырех царей несчетно, облачал в царские одежды — китайские, египетские, индийские и Морского царства. На восьмой день цари уже не могли счесть даров, а нам, приближенным, столько досталось, что всего унести мы были не в силах и больше не желали ничего.
Как пошли мы из Учинмачина, пригласил нас к себе Горшараб. Отвечал ему Зав: «Меня и Мисри ты не приглашай, пригласи Навшадура и Настура». Но как ни отказывались они, Горшараб не отступал, ему хотелось показать свое царство и свой дом дяде и брату своей жены.
Пошли мы в Индию. Привечали и ласкали нас там сверх меры, а поднесенных даров не описать и не счесть. Пробыли мы там неделю, а потом собрались в путь.
Сказал тогда Мисри [Заву]: «Клянусь тобой, я ни тебя не приглашаю, ни этих царей. Но я не поленился обойти три царства, чтобы не обидеть всех троих, и надеюсь, что друзья мои не поленятся посетить и мою страну. Я приглашаю вас ради вашей сестры, чтобы порадовалась она, на вас глядя, и я с ней заодно, освещенный сиянием ее красы».
