Ознакомительная версия.
Ратный сказал привезти её на водопроводный канал Учинского водохранилища, неподалёку от Пушкино. Я не хотел думать о том, что, возможно, её тело просто бросят в воду, и не хотел думать о том, что это произойдёт на моих глазах.
Я снова покосился на неё, и увидел синяк, расцветающий на её лице под мелькающими лучами дорожного освещения. Мой удар пришёлся на левую сторону, и на правой щёчке по–прежнему была та родинка, которая не даёт мне покоя.
Дорога заняла двенадцать часов без остановки. Я смертельно устал. Всё, чего я должен хотеть – это закончить дело и уйти. Всё, что я должен – это не думать о ней. Она – всего лишь объект; заказ, который я сейчас выполню.
– Пристрели, – ворвался в мои мысли её умоляющий голос.
Только Бог знает, как сильно я сжимал пистолет в руке, чтобы сделать тот проклятый выстрел. Но я не смог. Впервые в жизни я не смог выстрелить. Потому что я не выдержал бы, если бы увидел, как её красивые серо–зелёные глаза заволокла пелена смерти и покинула жизнь.
Она всего лишь объект; заказ. Она – никто для меня, и я не должен думать обо всём этом дерьме.
Машину затрясло на неровной дороге. Она не сказала ни слова с того момента, как очнулась. А мне хотелось бы в последний раз услышать её тихий голос. Но вместо него, я слушал Цоя и его нетленную «Саша»:
Мастер слова и клинка
Он глядит в свою ладонь.
Он пришёл издалека
И прошёл через огонь.
Я видел, что по её лицу текли слёзы, когда я подъехал к скоплению внедорожников Чероки у голубого обшарпанного здания. Заглушив двигатель, я, не включая свет в салоне, достал сигарету из пачки и закурил. Пока она тлела от каждой моей глубокой затяжки, я попытался просчитать, смог бы я сбежать отсюда вместе с ней.
Никаких шансов. Четыре человека справа и слева, у каждого АК–47 на плече. У меня всего один пистолет и два магазина. Шестнадцать пуль, минус две, которые я уже пустил в лесу, когда она пыталась бежать. Они не спасут, нас просто убьют, а я не хочу умирать.
Затянувшись в последний раз, я открыл дверь и выбросил окурок в темноту. Достав оружие из кобуры, я сжал его в ладони и вышел из машины. Четыре двери одного из Чероки распахнулись моментально: оттуда выплыли крепкие фигуры. Одну из них я узнал, потому что видел раньше. Я взял своё пальто с заднего сиденья, и надел его, косясь на небольшую армию, которая пристально наблюдала за моими движениями.
Молча я обошёл машину, игнорируя напрягшиеся тела. Открыл пассажирскую дверь и достал ключ от наручников из кармана пальто. Наклонившись к ней, я отстегнул сначала один браслет, а затем второй.
– Я хотел бы тебя не знать, – проговорил мой рот до того, как я сумел его заткнуть, – Но я тебя знаю.
Она посмотрела на меня, и тяжёлая слеза скатилась по её щеке, остановившись прямо на этой красивой родинке. Понимание промелькнуло в её глазах, и она обречённо кивнула.
– Пошли, – я обхватил её локоть рукой, и вытащил из машины.
Ратный выступил вперёд, и она задрожала под одеждой. Я сделал ещё несколько шагов и отошёл назад, встав за её спиной.
– Ольга, – произнёс Ратный.
Она вздрогнула и прижалась к моей груди лопатками, как будто я мог её защитить. Но, мир – дерьмо, а я не рыцарь в железных доспехах. Всё, что я мог сделать – это подтолкнуть её вперёд.
– Иди.
Она сделала шаг, а за ним следующий. Когда она встала перед ним, он отвесил ей звонкую пощёчину; которая эхом разлетелась в ночной тишине. Я не могу зажмуриться или отвернуться, я должен видеть всё, чтобы наконец–то покончить с этим.
– Влад, – скомандовал Ратный одному из своих охранников, – Прострели ей правую ногу, чтобы больше не бегала.
Короткий щелчок, звук выстрела прорезал холодный воздух. На моём лице не дрогнула ни одна мышца, потому что в этот момент Ратмир смотрел прямо мне в глаза, я не мог облажаться.
Громкий визг раскатился по моим венам, и мне пришлось сглотнуть. Надеюсь, ворот рубашки скрыл это от посторонних глаз.
– Молодец, Лазарь. Мы не могли найти её полтора года, а ты справился всего за два месяца. Как ты это сделал? – обратился ко мне холодный голос.
Я моргнул и увидел его улыбающееся лицо.
– Я не выдаю своих секретов. Мы закончили?
– Да, – он махнул рукой человеку, стоящему за своей спиной, и тот протянул ему коричневый конверт, – Остальная часть с трёхкратным увеличением, как и договорились.
Он подошёл ко мне и вложил это в руки. Оно сразу отдалось тяжестью в плечах и груди, потому что это те деньги, которые я получил за неё.
– Я еду первым, – я кивнул в сторону дороги.
Ратмир коротко кивнул, развернулся и зашагал к Чероки, насвистывая какую–то мелодию. Он прошёл мимо девушки, и коротко бросил своим людям:
– Уберите в машину.
Её взяли под руки и поволокли к внедорожнику, а она только билась в рыданиях.
Моё сердце обливалось кровью, но я должен закончить. Взглянув в последний раз в её красивые глаза, я выдавил из себя усмешку, и развернулся, идя к своей машине. Вытащив пачку сигарет из кармана, я посмотрел на нее и вышвырнул в какую–то лужу на моём пути. Затем я закрыл глаза, изо всех сил пытаясь не обернуться, пока она кричала надрывным голосом, пронизывающим меня до костей.
Салон машины всё ещё был тёплым, и я быстро тронулся с места, желая только одного – как можно быстрее убраться отсюда. Я ехал по Е115, до тех пор, пока не добрался до Химок. Остановившись в какой–то вшивой ночлежке, я рухнул на кровать и закрыл глаза. Потом я потянулся к телефону, который впивался в моё бедро сквозь ткань брюк, и расстегнул пуговицы рубашки. Набрав единственный записанный номер в телефонной книге, я долго слушал длинные гудки, до тех пор, пока трубку не сняли.
– Ну здравствуй, брат, – проговорил хриплый голос.
– Здравствуй. Где ты?
– Я в Питере, – он коротко рассмеялся, – Рад тебя слышать, Игорь.
– Я закончил, – подтвердил я его догадку, пытаясь прогнать от себя её лицо, которое отпечаталось на моих веках.
ГЛАВА 15
Уходи, но оставь мне свой номер.
Я, может быть, позвоню.
А, вообще, я не знаю, зачем
Мне нужны эти цифры.
И я уже даже не помню,
Как там тебя зовут.
И теперь для меня
Номера телефонов, как шифры.
Виктор Цой и Кино «Уходи»
Лазарь, 2013
Яркий солнечный свет проникал сквозь веки, и я усиленно зажмурился; а потом и вовсе зарылся лицом в подушку. Ощупав половину кровати по соседству, холодную и пустую между прочим, я поднял голову и встретился с парой миндалевидных ярко–голубых глаз.
– Твою ж мать, – сказал я неопознанному существу, сидящему на подушке, – Вот тебя матушка–природа не пожалела.
Перекатившись на спину, я сел на кровати. О мой бок тут же потёрлось это жутковатое создание, а затем оно издало какой–то низкий утробный звук, похожий на мурлыканье. Причём звук становился всё громче и громче, как будто завели двигатель у какой–то очень хорошей машины, и он постепенно раскочегарил и заработал в полную мощь. Я даже ощутил лёгкую вибрацию, завитавшую в воздухе. Вот чудеса.
В ванной гудела стиральная машина, за стенкой стучала посуда, слышалось какое–то тихое шипение и шорохи. Запахи, которые донеслись до моего носа, заставили желудок скрутиться в тугой узел, а после и вовсе тот подал свой громкий предательский голос из живота.
Настойчивое мурлыканье снова привлекло моё внимание, и я почесал голубоглазое чудо–юдо за ухом, от чего оно начало ластиться к моей руке и встряхивать головой.
– Или тебя хозяйка бритвой? – вслух сказал я.
На меня с укором посмотрела пара глаз с узким вертикальным зрачком. Я слегка опешил, потому что взгляд был таким глубоким и умным, как будто говорящим: «Хозяйку не тронь, она хор–р–рошая».
Недолго думая, я спрыгнул с постели и пошёл на запахи, из–за которых мой желудок фактически прилип к позвоночнику.
– Доброе утро, Сладкая, – вырвалось у меня при виде хозяйки квартиры, стоящей у плиты.
– Лазарев! – взвизгнула та, бросая в меня полотенце, – Когда ты научишься одеваться?!
Я заливисто заржал, запрокинув голову, и отфутболил несчастную тряпку Оле. Её щёки окрасились в пунцовый цвет, она отвернулась и принялась что–то усиленно изучать в кастрюльке на плите.
– Ты потешная, – со смешком сказал я, подходя к ней ближе, – Уж сколько раз видела меня голым, а всё равно краснеешь, как девственница.
– Нормальные люди не ходят голыми, – пробормотала она, помешивая странную красную субстанцию на плите.
– Я не нормальный, ты сама мне диагноз поставила, – я подошёл к ней вплотную, игнорируя её мгновенно напрягшееся тело, и откинул тёмные волосы на одну сторону, – Чем кормить будешь? – шепнул я, прикоснувшись губами к нежной шее.
Ознакомительная версия.
