Вениамин Берман - Берман против Макаренко

(Снова В.С. Берман). Между тем существовало правительственное положение, согласно которому в Коммуне должны были находиться коммунары не старше 16-ти лет,

а они не хотели уходить из коммуны, когда выходил их срок,

А кто-то в этой эхе (Саша Миронов, что ли? Честно, не помню кто) все жалел подопечных Мака, что их, де, насильно за железной проволокой удерживают, и все закидывал меня сравнениями Мак-учреждений с чем? - С КОЛЮЧЕ- ПРОВОЛОЧHОЙ ТЮРЬМОЙ И МЕЧТАЮЩИМИ О "ВОЛЕ" МАЛОЛЕТКАМИ В HЕЙ.

И всем читавшим такие былые атаки на ZT было тогда: И ЖАЛКО, И СТРАШHО, - АЖ ЖУТЬ!

(Снова В.С. Берман). а они не хотели уходить из коммуны, когда выходил их срок, потому что жили в коммуне как во дворце. Они боялись выйти в жизнь. Помню, как-то пришла ко мне в служебный кабинет коммунарка, уже великовозрастная, и стала требовать, чтобы ее отпустили в Крым, она себя чувсвует плохо, а на мой вопрос, что с нею, стала на меня кричать, почему это ей не верят на слово,

и тут же пришел рабочий, который действительно нуждался в отпуске по болезни. Рабочего я удовлетворил, а девицу пришлось выгнать из кабинета.

Итак, коммунары превратились в самодовольную касту, зажиревшую, не думающую о других, командиры вели себя как атаманы, были, конечно, и случаи, когда старшие избивали слабых.

Берман, если это правда, только забывает сказать, что при Макаренко-то этого не было!

Вот так коммуна стала наростом на заводе, стала тормозом. Ежов ее и закрыл.

Заяц приютил в своей избушке лису, а она его вытурила...

Когда началась война, завод эвакуировался в Сибирь. Во время войны завод работал безупречно, всегда выполнял программу. Много за годы войны я получил наград, но все же в 1951-ом году со мной перестали считаться, и я подал заявление об уходе. Много я пережил горьких минут, не ожидал я и того, что никто из моих друзей не высказал сожеление о моем уходе.

Да, воспитывать детей не надо так, как это делал Макаренко, их надо воспитывать по Hекрасову в любви к народу, помнить народ.

======= (Конец монолога Вениамина Соломоновича Бермана).

Беседа продолжалась полтора часа, и не раз Берман казался во время беседы взволнованным.

(Конец 4-х листков).

Зиновий Тененбойм.