гого, мечтая о его несчастье. Даже если он был к нам добр, мы не поможем
ни, поэтому Том оставил машину в первом же свободном от машин месте.
ему в трудный момент, мы притворимся невинной овечкой, и когда тот по-
Быстрым шагом он шел к входу, шатаясь во все стороны. Свет фонарей
вернется к нам спиной, безжалостно вонзим нож ему в спину. Мы будем
слепил его и без того мутные глаза. Его все больше одолевал страх, дыха-
стоять с высоко поднятой головой над ямой отчаяния нашего ближнего, не
ние учащалось, а ноги переставали слушаться. Он открыл дверь больни-
замечая края пропасти, на котором сами с трудом удерживаем баланс. Мы
цы, яркий свет сильно врезался в глаза, на небольшом диванчике он увидел
даже не задумываемся, что, может, уже завтра окажемся в этой яме, и нам
Майка. Майк сидел неподвижно и широко раскрытыми глазами смотрел
понадобится чья-то помощь.
вперед. Его галстук был распущен, а сам он выглядел измотанным и обе-
Мы одиноки среди огромного количества людей, и иногда одиноче-
скураженным.
ство является лучшим обществом. Своим безразличием и ненавистью друг
– Где она? Где она, Майк? – кричал Том.
к другу мы строим кирпичную стену на дороге в лучший мир. И с каждым
днём эта стена становится все больше и больше, все шире и шире. И тень
76
5
от этой стены становится все больше, она кроет нас от света, света, который
Он видел, как Дженни меняла его. Он перестал быть слепым злюкой,
стремится в наши души, дабы сделать их добрее.
ворчащим на весь мир, ненавидящим весь мир. Раньше Том видел только
Наше общество, словно огромная лодка, несущаяся на всех парусах
то, что хотел видеть. Видеть несправедливый и злой мир вокруг себя, ви-
в бурю. Мы слишком глупы, чтобы понять, что сами уничтожаем себя. Мы
деть бездушных людей, не замечая частичку радуги.
слишком ленивы, чтобы взять весла этой лодки и грести в обратную сторо-
Тома переполняли эмоции, на радостях он вытащил из кармана теле-
ну от бури. Мы готовы довериться течению и слепо плыть вперед, не видя
фон, чтобы позвонить Дженни и поделиться своими чувствами. Но на глаза
горизонта. Наша лодка под гордым именем “Жизнь” смело плывет навстре-
Тому попался знакомый бар, в котором раньше он любил провести оста-
чу своей судьбе, навстречу бесконечности, разбиваясь о скалы безразличия
ток тяжелого дня. Забыв о своем порыве, Том, закинув телефон обратно
и жестокости.
в карман, направился в бар. Он хотел в последний раз побывать в этом без-
И даже читая все это, люди все равно не вынесут урока, потому что они
радостном и забытом Богом месте. В последний раз взглянуть в глаза про-
не смогут противостоять обществу, его ценностям, потому что так глубоко
шлому и начать новую главу своей жизни.
погрязли в этом болоте грехов, что, пытаясь выбраться, увязнут еще боль-
Бар был, как обычно, полупустой, его постоянными посетителями
ше. Все, что нам остается – это пытаться оставить в себе хотя бы каплю че-
были какой-то бродяга, вечно спящий за столом с бутылкой пива в руке,
ловечности и передать эту каплю будущему поколению. Мы должны дать
и молодой парень, который, судя по одежде, был офисным планктоном,
им настоящие ценности, а не их заменители.
без друзей, девушки и личной жизни. Любимое место Тома было прямо
Деньги стали иллюзией счастья, деньги стали нашим покрывалом, по-
перед барной стойкой, Том по привычке занял его, еще раз оглядываясь.
крывалом, которое укрывает нас от внешних проблем, укрывает нас от ре-
Это место всегда вызывало у Тома смешанные чувства. С одной сторо-
альности. Чем больше денег, тем сильнее сгущается туман перед нашим
ны, оно помогало ему забыться, помогало забыть все невзгоды, которые
взором, мы перестаем видеть настоящий мир и начинаем видеть то, что хо-
произошли с ним за день. Это место чем-то напоминало исповедальню
тим видеть. Но деньги не смогут сделать нас счастливыми. Деньги пре-
в католической церкви. Тут тебя всегда выслушают, и никто не осудит.
вращают нас в ребенка. Все материальное, все то, что мы покупаем на эти
Но это была часть прошлой жизни, жизни, которую Том хотел бы забыть
деньги, становится погремушкой в руках младенца. С такой погремушкой
и начать новую жизнь, в которой он был бы другим, счастливым. Часто
младенец счастлив, но, становясь старше, любой младенец понимает, что
пытаясь идти правильным путем, мы собираем слишком много кочек и в
это лишь кусок пластика. Понимая это, человек начинает паниковать, ис-
итоге падаем на землю без сил. Падаем и выбираем другой путь, не столь
кать что-то новое, то, что сделает его счастливым.
правильный, но более легкий, чтобы в последний раз ощутить вкус ста-
Но как бы не было развращено наше общество, радует то, что для лю-
рой жизни.
бого человека любовь так и осталась настоящим счастьем. Никакие деньги
Незаметно для себя Том вскоре был достаточно пьян. Одна стопка ви-
не могут заменить человеку чувства любви. Влюбляясь, мы осознаем, что
ски за другой и вот ты уже с трудом передвигаешь тело. Голова была словно
мы живы, мы обретаем настоящие ценности. Наши взгляды на мир меня-
чугунная и потихоньку укладывалась на барную стойку. Том и сам не особо
ются, мы становимся добрее. Но как я писал выше, доброта пугает нынеш-
понимал, как ему удалось так быстро напиться. Он оправдывался, что это
нее общество. И многие, понимая, что поддаются чувству любви, просто-
был последний раз и завтра будет по-другому. Почти уснувшего Тома при-
напросто пытаются закрыться от всех, делая себя еще более несчастным,
вел в чувство телефонный звонок. С трудом достав телефон из кармана,
делая себя еще более черствым, еще больше заходя в тень той кирпичной
Том ответил.
стены. Нынешнее поколение забыло настоящее значение любви, это пере-
– Алло… Да, алло? – бормотал пьяный Том.
стало быть чем-то интимным и стало общедоступным. К большому несча-
– Том, это Майк. Слушай, я не знаю, как тебе сказать. Дженни… Она…
стью, сейчас редко можно увидеть искреннюю любовь, разве что в чистых
Ее сбила машина, – тихим и потерянным голосом говорил Майк.
глазах младенца. Любовь к родителям, настоящую, неиспорченную и неиз-
После этих слов Том тут же протрезвел и пытался переосмыслить
вращенную суетой нынешних мегаполисов. Любовь не за что-то, а просто
услышанное. Он не хотел и не верил в то, что услышал. В его голове будто
так. Любовь – это то единственное, что осталось от нас как от людей, то,
что-то замкнуло и не хотело размыкать. Силы будто покидали его, а в голо-
что заставляет нас жить дальше, стремиться к большему, дает нам понима-
ве бурлили эмоции. Том с трудом стоял на ногах, и было трудно сказать, от
ние того, что мы живы.
алкоголя ли это или от такого удара.
6
75
– И почему вообще, тебя это так беспокоит?
– Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, вот и все. В конце концов, это-
го заслуживают все. Не хочу, чтобы она разбила тебе сердце. Не знаю, ка-
кая она сейчас, но в школе она была той еще стервой, – усмехался Майк.
– Насчет стервы не знаю, я запомнил ее в школе самой красивой и сол-
нечной девочкой… – не успел договорить Том, перебитый Майком.
– Зато, помню я, твои розовые очки мешали тебе тогда оценивать обста-
новку разумно, – сказал Майк.
“Сложно жить во мраке, зная, где просвет”. Когда-то так звучала лю-
– Тебе не кажется, что мы поменялись местами? Обычно это я был го-
бимая фраза Томаса Андерсона – известного писателя, которого пророчили
лосом разума, может, ты и прав и она не вся такая идеальная, которой я себе
гением современной литературы. Его имя не сходило с таблоидов, обложек
ее представил. Но я буду больше жалеть, если упущу ее сейчас, чем разоча-
глянцевых журналов, за ним охотились репортеры светской хроники...
руюсь потом, – сказал Том.
Интерес к писателю подогревался необычностью его литературной
– Решать тебе, надеюсь, ты не ошибешься, – сказал Майк.
биографии. Томас начал писать еще подростком и первой статьей вызвал
Он не знал, что лучше будет для Тома и счастлив ли он сейчас на самом
большой интерес к своей персоне. Уж очень необычным был стиль моло-
деле. Мир вокруг нас не меняется, меняется наш взгляд на него. Мы можем
дого автора – он видел людей насквозь, находил первопричину их поступ-
видеть лишь серые облака и не надеяться на солнечный день. Том злился не
ков, обладал не по годам развитой жизненной мудростью. Выход в свет его
на себя, он злился на мир вокруг себя. Встретив Дженни, он перестал заме-
