Он коснулся клавиши, и на экране появилась висящая в усыпанной звездами космической черноте ажурная чаша. Элкон пояснил:
— Вон та красная точка справа — вимана. Для иллюстрации масштаба.
— Да... — сказал Сварог. — Оценил. Тут добрая сотня уардов в поперечнике... Они еще где-нибудь остались?
— Зачем? — пожал плечами Элкон. — Все до единого демонтированы пару тысяч лет назад.
— А подробная документация? Рабочие чертежи?
— Все в Музее техники.
— В открытом доступе? — спросил Сварог, чувствуя, как по спине пополз неприятный холодок.
— Конечно, — сказал Элкон. — Какой смысл был их секретить?
Он вдруг уставился на Сварога, чуть побледнев.
— Вот именно, — сказал Сварог. — Тоже подумали о том же самом, а? Ну да, тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы связать очевидные вещи. Полная документация и все чертежи в открытом доступе, как музейный хлам. Кучка не самых бездарных ученых из Магистериума, старательно инсценировавших свою смерть. И немаленькая территория Горрота, абсолютно недоступная для наблюдения. Вот там энергоприемников можно установить чертову уйму, где-нибудь в горах — Литта, кстати, упоминала про какое-то «Горное гнездо», не так уж далеко от столицы... На той части Итела, что входит во владения Горрота — и, соответственно, недоступна наблюдению, — можно пришвартовать не то что десятки, сотни подлодок, которых мы до последнего момента просто не увидим.
— Вы уверены? — тихо спросил Элкон.
— Ни в чем я не уверен, — сказал Сварог почти грубо. — Просто выдвигаю версию... смею думать, не самую дурацкую. Должен же быть какой-то — и весьма серьезный — мотив, из-за которого токереты вдруг стали оказывать горротцам нешуточные услуги вроде нападения на Батшеву? Такие вещи никто не делает из чистой филантропии, это я вам как король говорю. Союз двух государств всегда подразумевает взаимную выгоду. Быть может, для Токеранга она в первую очередь в том и заключается, чтобы получить от Горрота необходимую энергию? Это многое объясняло бы...
— Но если так, мы в скверном положении... — сказал Элкон.
— Мы в хреновейшем положении, если это так, — сказал Сварог. — Я имею в виду в первую очередь Талар. Для Империи это, полагаю, не так уж и страшно... но, в любом случае, как только они вылезут из-под защиты Горрота, будет серьезная война. Неба это не коснется, я полагаю, а вот З е м л е от такой войны придется ох как несладко... — он наклонился вперед и впился взглядом в глаза собеседника: — Или вам, Элкон, как многим, тоже наплевать, что будет с Землей?
— Не наплевать, — сказал Элкон, бледный, серьезный, не отводивший глаз. — Честное слово. Я здесь... — он замялся, подыскивая нужное слово, — прижился. Конечно, не так, как его высочество принц Элвар, но все же... Нет, не наплевать! Командир, вы сами нас учили... Я готов драться...
— С кем? — вкрадчиво спросил Сварог. — Вот то-то, что молчите. С к е м, мы теперь примерно представляем. Но вот к а к... — он похлопал юного сподвижника по колену. — Не паникуйте, Элкон. Хуже нет, когда начинается паника и опускаются руки. Есть кое-какие шансы... Что?
Он обернулся к Мяусу, объявившемуся поблизости с каким-то очень уж выжидательным видом. Хотя роботам эмоции и не свойственны, но сейчас Мяус удивительным образом напоминал Интагара.
Золотой Кот самым недвусмысленным образом, едва заметно повел головой в сторону коридора.
— Погодите минутку, — сказал Сварог, резко вставая. — Тут какие-то дела...
Он вышел в коридор, прошел шагов пять и плюхнулся на роскошный мягкий диван. Мяус ловко запрыгнул следом.
— Простите, ваше величество, — сказал он, — но я не знал, можно ли о таких вещах говорить при господине Элконе. Я имею в виду Золотую Щуку и прочее из Арсенала...
— Никогда не следует, — сказал Сварог твердо.
Он доверял своим ребятам, но до поры до времени о существовании Арсенала должен был знать только он один. Слишком молоды, сподвижнички. Он бы и от Яны это скрыл, но тут уж никуда не деться — она кое-что видела, не так давно ее охраняли Золотые Филины и Золотой Дракон. Правда, и Яна не знает, сколько золотых тварей в Арсенале, и про Арсенал не знает...
И тут до него дошло. Он едва не вскрикнул:
— Что со Щукой?
— Она только что вернулась, ваше величество, — бесстрастно ответил Мяус. — Она сделала видео акции... Желаете просмотреть?
— Нет, потом, — нетерпеливо сказал Сварог. — Докладывайте.
Выслушав все, он не испытал особенно ликования — но громадное облегчение было налицо. Сварог откинулся на спинку, вжавшись затылком в мягчайшую обивку диванной спинки, прикрыл глаза, это, конечно, никакая не победа. Это просто Очень Хорошая Новость...
Золотая Щука, как и положено роботам, задание выполнила педантично, не рассуждая и не своевольничая. Проникнув в пределы Горрота на десять лиг и, оказавшись в совершенно безлюдных местах, она подвсплыла, выпустила перископ и долго, тщательно осматривала берег, пока не убедилась в совершеннейшем отсутствии на приличном расстоянии вокруг человеческих особей. Зато на бережку имелось строение (судя по описанию Мяуса, дряхлый рыбачий сарайчик), а возле него на воде — привязанная к столбику лодка.
По ней-то Щука в полном соответствии с инструкцией и шарахнула зажигательным лучом на трети мощности, спалив всю надводную часть в мгновение ока (что вполне могло сойти за удар молнии). После чего Щука (опятьтаки в полном соответствии с инструкциями) развернулась и направилась обратно на малой скорости — она должна была уйти на глубину, если ее кто-то или что-то атакует. Но никаких атак не последовало, и она благополучно покинула горротские территориальные воды — в точности как не так давно случилось со Сварогом на «Рагнароке».
Ну что же, это, пожалуй, и называется: «Мы еще побарахтаемся». Хелльстадские наблюдательные системы, как и системы ларов, на территории Горрота не действуют — но если оружие ларов в Горроте бессильно, то хелльстадское действует исправно. И «Рагнарок», и Золотая Щука и побывали там, и оружие пускали в ход, и ушли незамеченными.
Что ж, если не будет другого вывода, если окажется, что дальше бездействовать просто нельзя, придется рассекречиваться. Расконспирироваться. «Дорожные знаки» — это, конечно же, какая-то сложная система, быть может, как раз и накрывающая Горрот этакой «шапкой-невидимкой». Любая сложная техническая система, охватывающая целую страну, просто обязана иметь единый центр управления, это вам скажет любой инженер. И есть сильные подозрения, что этот центр как раз и расположен в «запретном дворце», чтобы был под рукой. А возможно, там что-то еще, не менее интересное.
Дюжина Золотых Драконов над дворцом — и от тех загадочных зданий камешка не останется. А вот потом... Потом невозможно предугадать, как сложатся отношения с Канцлером, обнаружившим вдруг, какой боевой благодатью Сварог располагает. И наплевать. Главное, не будет той жуткой войны, которая может развернуться. Тут уж собственные удобства — на десятом плане...
Если смогла наблюдать Щука, значит...
— Мяус, — сказал Сварог. — Сколько потребуется времени, чтобы изготовить... ну, скажем, пятьдесят Золотых Шмелей?
Почти без промедления Мяус ответил:
— Около полутора часов, государь.
— Отлично, — сказал Сварог. — Немедленно отдайте распоряжения. Когда они будут готовы, в общий поиск их не включайте. Вечером я им дам конкретные задания и укажу маршруты.
— Будет исполнено, ваше величество.
Даже не разведка боем — крохотное подобие коей выполнила Щука. Просто разведка. Если все пройдет гладко...
Он подхватился с дивана, услышав в компьютерном зале визг Литты. Кинулся туда, не успев ни о чем подумать.
Когда он ворвался в компьютерный зал и добежал до дальнего его края, Литта уже не визжала. Ничего страшного с ней не происходило, наоборот — откинувшись в кресле, блаженно улыбаясь, она наполняла свой бокал. Встретив взгляд Сварога, нимало не смутилась, долила золотистого вина почти до краев, с большой сноровкой осушила, кивнула на экран:
— Вот, господа мои, извольте получить. Амель, граф Брашеро. Собственной поганой персоной.
И стала наливать себе снова. Сварог ей не препятствовал. Они с Элконом, стоя за ее спиной плечом к плечу, разглядывали фотографию мужчины лет сорока с небольшим. У Сварога отчего-то создалось впечатление, что этого человека он уже видел, хотя такого не могло быть. Просто, надо полагать, Литта очень точно описала то в лице, что Асверус в одном из стихотворений о статуе древнего владыки поименовал «надменный пламень».
Да, действительно... Красивое, жесткое и волевое лицо человека, убежденного, что все остальные — глина, из которой можно лепить все, что угодно. Те трое, сразу видно, гораздо жиже. А это — несомненный г л а в а р ь, и к старухе Грельфи не ходи. Серьезный попался противничек...
И на нем тоже — синий камзол Магистериума с золотой колбой в золотом полумесяце. Окружить бы этот гадюшник боевыми драккарами и всех до одного в з я т ь... Есть сильные подозрения, что это — затаенная мечта не только Сварога, но и Канцлера, увы, невыполнимая по причине чертовой Хартии Вольностей. Есть сильные подозрения, что и сегодня кое-кто из тамошних подвижников науки совершенно зря разгуливает на свободе...
