Серый Кот, Те Гуань Инь - Фанфик Время цветущих яблонь

— М-м-м... нет. Кто такие Пожиратели, я не знаю, а избили меня родственники, у которых я живу. Они так часто делают, но вчера особенно постарались.

— Как избили? Что это за заклятие?

— Простите, там не было никакого заклятия. Обыкновенно, кулаками.

— Кулаками? Маги? — глаза у Ксенофилиуса сделались еще более круглыми, чем у Луны.

— Обычные люди.

— Маглы?

Я молча кивнул, расправляясь с куском пирога.

— Но как ты у них оказался?

— Давайте по порядку... Я — сын наркоманов и алкоголиков, которые по пьяни разбились на машине. А меня подкинули на крыльцо сестре моей матери, и с тех пор я живу у нее нахлебником. Сплю в чулане под лестницей, но большего нахлебник и не заслуживает.

— Хи! — Луна фыркнула в чашку и отставила ее от себя. — Ну и притча. А они тебя подкинули до того, как разбились, или после? Или, может, одновременно?

— Согласен, бред. Но именно так мне все и рассказывали. И никакой магии, разумеется, не существует, а если вокруг меня что-то не то происходит, то это моя ненормальность — следствие родительской наркомании. И за нее меня надо наказывать.

— Но это же... — Ксенофилиус вцепился пальцами в волосы, — полная чушь!

— Да. А теперь версия неофициальная. В моем чулане под лестницей есть щели и через них можно подслушать, о чем говорят в гостиной. Так я и узнал о существовании магии и о том, что мои родители были магами. О магии тетя знает и искренне ее ненавидит. Ну и меня заодно. Тогда же я узнал, что меня действительно подкинули на крыльцо в ночь на первое ноября девять лет назад. Где я и пролежал до утра и сильно простыл. В пеленках оказалось письмо с шантажом и угрозами, подписанное Дамблдором. Потом я болел, но все-таки все шло более-менее нормально, пока у меня не случился выброс магии, перепугавший родственников. После выброса явился какой-то тип, который заявил тете с дядей, что если меня регулярно бить и морить голодом, то вся магия будет идти на залечивание повреждений, и выбросов случаться не должно. А если мои родственники окажутся "слишком мягкими", тогда очередной выброс магии может убить их или их сына. И еще, сказал он, мои выбросы магии могут обнаружить меня перед теми, кто убил моих родителей, и тогда они придут и "зачистят всех". Или они меня будут бить каждый день и морить голодом, или их всех убьют. Дядя очень испугался и спросил, что если он меня случайно убьет, его же в тюрьму посадят. На что волшебник ответил, дескать, не надо беспокоиться, существует некое пророчество, что убить меня может лишь один конкретный человек, значит я никак не могу умереть от голода или побоев.

— Это же ежедневный кошмар, — покачал головой Ксенофилиус. Я продолжал:

— Вчера у меня опять случился выброс. Дядя очень испугался, перестарался и сломал мне ребра. Я, наверное, умирал, по крайней мере постоянно терял сознание. Вновь появился маг, другой, судя по голосу, сказал про сломанные ребра и сильно ругался на дядю. Дескать, сломанные кости могут неправильно срастись, что потом будет трудно объяснить, и Дамблдор станет крайне недоволен.

— Берри! — голос девочки прервал мой рассказ. — Принеси визоры из маминой лаборатории.

— Вот они, хозяйка, — домовичка появилась буквально через секунду, держа в руках что-то похожее на очки со стеклами странной формы. Луна передала артефакт отцу, который тут же нацепил их и начал меня разглядывать.

— Ну-с, Гарри. Да, два ребра сломано и на них магические заплатки. Вчерашний визитер к тебе заходил, лечил?

— Не помню такого, сэр. Только то, что подслушал у щели.

— Но заплатки стоят. Скорее всего "obliviate", вот только почему тебе не дали костероста?

Ксенофилиус вытаскивает из кармана мантии еще один флакон, на сей раз с красно-бурым содержимым.

— Отсюда, половину...

Пью, хоть и гадость. Внутренним зрением замечаю, как начинают восстанавливаться ребра. Признаю, зелья в этой тени весьма продвинутые.

— Все звучит так дико, что даже похоже на правду. Как будто мозгошмыгами погрызено. Но как ты оказался у нас?

Возникло желание улыбнуться — эта часть легенды была у меня продумана лучше всего, но пришлось сохранять спокойствие.

— Я и сам не знаю. Этот маг, который вчера приходил, забыл страницу газеты, "Ежедневный пророк". А там некролог... Прошу прощения, что напомнил, — я опустил глаза, — но под некрологом фотография. Я на нее посмотрел и так захотел поговорить с нормальными магами, которые никого не советуют избивать и занимаются наукой...

В мыслях мелькнуло: "Знаю я ученых — те еще звери".

— Вот. Я смотрел на фотографию... смотрел, а потом меня как скрутило, и потащило как через узкую трубу. Очнулся у вас на крыльце.

— Все понятно, — Ксенофилиус сочувственно кивает, — самопроизвольная аппарация. Крайне опасна, но все обошлось. Сейчас Луна проводит тебя в гостевую спальню, ложись и постарайся поспать пару часов, пока действует костерост. Потом за завтраком обсудим, что делать дальше. У тебя, конечно, установлены магические стяжки, чтобы срослось ровно, но все-таки лучше полежать.

Спать хочется очень. Однако добавляю:

— Пожалуйста, никому не говорите обо мне.

— Не станем, пока не обсудим с тобой.

По лестнице поднимался уже почти как нормальный человек. Все-таки сила местных зелий — уникальная особенность этой тени, надо с ними разобраться подробно.

— Заходи сюда. За той дверью — ванная, в шкафу домашние халаты. Но все-таки пока лучше ложись прямо так, не тревожь ребра. В ванну потом сходишь.

— Я испачкаю постель.

— Ничего, Берри потом сменит.

— Спасибо.

Полумна остановилась на пороге и задумчиво посмотрела на меня:

— Я загадывала. Если ты на мой вопрос ответишь правду, мы всегда будем вместе и я уйду отсюда с тобой далеко-далеко. Но, выходит, мне встретится кто-то другой.

Оп-па... Поняла. Но выдавать не стала.

— Ты огорчена этим?

— Нет, если бы какой-то из вариантов меня не устраивал, зачем было бы загадывать?

— Ты еще встретишь кого-то другого.

— Конечно. Спи.

И я действительно провалился в сон, хотя не было ведь никакой магии.

Проснулся ближе к полудню, завтракали наверняка без меня, просто решили не будить. Оно и к лучшему — боли в груди больше не ощущалось, да и ссадины почти все исчезли, не мешая теплой воде смывать многолетнюю въевшуюся грязь. Завернувшись в халат, решил попробовать позвать домовичку. Отзовется или нет?

— Берри!

— Да, Высший.

Вот так. Потому и не хотел обращаться к ней при Лавгудах.

— Берри, могла бы ты называть меня просто "гость хозяев", не используя титул "Высший"?

— Да, гость хозяев, Берри может. Берри умная.

— Скажи, могу ли я заключить контракт служения с каким-нибудь домовиком?

— Маги заключают с домовиками контракты либо от магии рода, либо от себя лично. От магии рода гость хозяев не может заключить контракта, потому что у него нет родового поместья и родового источника. Берри это чувствует. Личный контракт маги могут заключить только с совершеннолетия, но Берри чувствует, что магия гостя хозяев уже взрослая. Берри не знает, почему так, но гость хозяев может заключить личный контракт.

— Берри действительно очень умная. А можешь ли ты найти свободного домовика, тоже очень умного, который захотел бы заключить контракт со мной?

— Берри найдет. У Берри есть друг, у которого недавно умер хозяин. И он будет счастлив служить Вы... гостю хозяев. Позвать его сейчас?

— Нет, позже, я скажу тебе когда. Не сегодня. А теперь, передавали ли хозяева что-нибудь для меня?

— Да, хозяева велели сказать им, когда гость хозяев закончит мыться.

— Хорошо, Берри, сообщи хозяевам, но сперва забери постирать мою одежду — она мне еще пригодится.

Домовичка молча исчезла, прихватив кучу грязных тряпок, называвшихся моей одеждой. И почти сразу послышались шаги на лестнице и аккуратный стук в дверь.

— Да.

— Гарри, доброе утро.

— Скорее добрый день, мистер Лавгуд.

— Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. Эти зелья просто волшебные... впрочем, что это я?

Ксенофилиус улыбнулся, кивнул головой.

— Время завтрака давно прошло, но скоро будет ланч. А пока как ты смотришь на то, чтобы пройти в кабинет и обсудить планы?

— В этом есть смысл, сэр... мистер Лавгуд.

— Ксенофилиус, для тебя просто Ксенофилиус.

Проходя по коридору, Ксенофилиус пару раз стукнул в одну из дверей. Предполагаю, это комната Луны. Понятно его желание иметь рядом Видящую во время разговора. Но тяжелая ноша такой дар в детстве. Луна и так ведет себя не на свои девять лет, а минимум на четырнадцать.

Кабинет хозяина дома оказался завален свитками, перьями, стопками писем. Чтобы освободить кресло, пришлось переместить одну такую стопку на пол. Но центром всего этого журналистского бардака оказалась стоящая посреди стола пишущая машинка. Механическая! С заткнутым в прорезь каретки большим павлиньим пером. Не перестаю удивляться, сколь причудливыми путями идет прогресс в разных тенях. Тем временем в кабинете появилась Луна и уселась прямо на пол, подставив под спину одну из бумажных стопок, как будто так и надо.