теряя лохмотья, словно старая тряпка. И всё бы ничего, но один из матросов, слишком крепко державшийся за лопнувший строп, соскользнул с рея и полетел вниз...
Он не закричал, падая с почти десятиметровой высоты, зато успел пару раз зацепиться за ванты, чем добавил себе шансов на спасение. И глухо ударившись о палубу, остался в сознании, только зубами заскрипел. Как ни странно, но «почётная пассажирка», совершив неожиданный и стремительный бросок, оказалась возле него первой и, не обращая внимание на сырую палубу, встала на колени, откинув капюшон.
- Не шевелись! - приказала она пострадавшему каким-то особенным голосом, и его тело будто бы само обмякло. Она сама перевернула его на спину ещё до того, как кто-то сумел ей помочь. Капитан невовремя встретился с ней взглядом и застыл, увидев горящие в её глазах яркие фиолетовые кольца. С топотом прибежал старпом, и точно так же застыл на месте.
- Голову ему держите! - она отвернулась, склонившись над раненым, а капитан, не раздумывая, сорвал с плеч свой камзол, расшитый цветами клана, свернул его комом и аккуратно подсунул под голову матроса. Удивиться никто не успел, всё произошло слишком быстро, а чародейка продолжила делать нечто, недоступное пониманию как простых мореходов, так и самого старшего наследника От её рук ощутимо потянуло жаром, и вроде бы, появилось небольшое зелёное свечение, но поклясться в этом не смог бы никто из свидетелей. Раненый вдруг открыл глаза и взревел от боли, рванувшись вверх, но три пары сильных рук удержали его, буквально пригвоздив к сырой палубе.
Так прошла почти минута. Ветер уже прилично измочалил сорванный парус, а раненый, наконец, перестал выть, и теперь только выступившие слёзы выдают его страдания. Впрочем, жизнь дороже боли. Теперь он вдруг выгнулся, захрипел, и на губах выступила кровь, но не в виде жуткой белёсой пены, а почти чистая, ярко-алая и какая-то нестрашная.
- Переворачиваем его! - приказала она, и поставленный на четвереньки раненый закашлялся, орошая палубу красными выплесками. Так же внезапно кашель прекратился, и матрос, словно не веря, вытер окровавленный рот рукавом и вопросительно взглянул на спасительницу.
- В легких чисто! - объявила она, устало поднимаясь на ноги, и все заметили, что никаких фиолетовых кругов в её глазах уже нет. - Остальное не смертельно. Неделю будет хромать, потом можно отправлять на рей. Да не в этом смысле!..
Заметив странные взгляды моряков, она поспешила уточнить свою мысль. А то вдруг, в самом деле, повесят беднягу за плохо поставленный парус... Кто их знает, этих морских чудищ в людском обличье!
- Сейчас больного напоить, накормить и положить спать! - напоследок велела она. - И мне в каюту принесите что-нибудь перекусить!
И лишь капитан вдруг понял, что чародейка еле стоит на ногах. Она только что с кажущейся легкостью вытащила человека из морской пучины, куда бы он непременно отправился, умерев в открытом море, но чего ей это стоило? Сколько собственных сил она потратила, сколько жизни забрала у себя, чтобы спасти простого матроса?
- Госпожа Тамиэла, - тихо, но настойчиво произнес капитан. - Я настаиваю на том, чтобы проводить вас. Держитесь за мою руку!
Она усмехнулась про себя, но руку не оттолкнула.
- Спасибо, Нэррис, - искренне ответила она. - Но позвольте мне ещё немного побыть на свежем воздухе. Всё равно, пока на камбузе проснутся и что-нибудь состряпают...
Раненого матроса подняли на ноги и увели вниз, так что, через пару минут рядом с пассажиркой и капитаном остался один лишь старпом. Словно издеваясь над командой, вылезло яркое солнце, а ветер, оставаясь свежим, по-прежнему подгоняет судно вперёд.
- Ставьте паруса, мастер, - приказал капитан старпому, и жестко добавил: - Все, какие сможете! Мы не имеем права терять время. Если надо, привязывайте матросов к реям тройным узлом, но клянусь кровью Чёрных и самой Смертью, следующего, кто свалится вниз, я сам выкину за борт! Вас, морских бакланов, много, а госпожа Тамиэла у нас одна. Нам может понадобиться её помощь в более важных делах!
Теперь слова капитана прозвучали совсем иначе, и мастер Шегрос мгновенно придавил в себе желание поспорить. Тем более, в этот раз чародейка не осталась в стороне.
- Капитан прав, - мягко подтвердила она. - Дело очень серьёзное. А если он ошибается, это стало бы для нас большим облегчением.
Мастер Шегрос нехотя кивнул, мол, мы люди маленькие, сами расхлёбывайте, и отправился искать боцмана. А капитан осторожно приобнял за плечи все ещё бледную девушку, этим безмолвным жестом словно обещая ей защиту и заботу. Пусть даже она и не горит желанием эту самую заботу принять. Под бодрые тирады боцмана матросы вновь начали ставить сначала марсели, потом фок и грот, а потом и до брамселей дело дошло, и корабль полетел вперёд так быстро и резво, что тревожно стало всем. От чего мы так бежим?
Остатки туч рассеялись, и южное солнце быстро испарило с палубы остатки воды и нагрело деревянный фальшборт до смоляного запаха, так сильно, что руками запросто не ухватишься. Но пассажирка словно и не чувствует ярости светила, и может показаться, что ей от этого жара даже становится легче. Её глаза полузакрыты, а губы чуть шевелятся, словно она напевает про себя какую-то милую песенку.
- Госпожа Тамиэла, - нарушил молчание наследник. - Вы поступили мудро. Спасибо, что поддержали моё решение!
- Не стоит благодарности, Нэррис! - Она одним быстрым движением накинула на голову капюшон и шагнула в сторону, вырвавшись из его деликатных объятий. - Продолжайте в том же духе, и не притворяйтесь столичным хлыщом. Таким, как сейчас, вы мне нравитесь куда больше.
И эти слова уже не оставишь позади, не забудешь в суете, как бы быстро ни мчался по волнам ваш корабль...
- Парус на горизонте! - раздался испуганный крик марсового матроса. - Серый парус!
2. Дуэльный кодекс
Марс, Ацидалийская равнина
Ноябрь 2065 года
Волны, повсюду волны... Слишком часто лезут в голову мысли о них, что-то нашёптывая белёсым от пены языком прибоя... На Марсе теперь есть свои небольшие моря, но они совсем не такие — свинцово-тёмные, слишком грозные и ветреные, от них пока лучше держаться подальше... Нет, в мыслях появляются совсем
