Лак и Пак посоветовались и решили, что без масла пирожки не нажаришь и что они понесут узелок горячих лепешек.
— Пак, тогда, пока я замешу тесто, вы раскалите печку-танур! — сказала Лак.
Пак принес дров, заглянул в печку-танур и увидел, что она красная-красная. А печка была красной от лучей солнца.
«Она ведь уже раскалена!» — подумал Пак, пошел и преспокойно уснул.
Вот Лак накатала лепешки и поднесла их к тануру. Смотрит — он накаленный докрасна. Она налепила на под танура лепешки.
Пришел Пак. Сидят и смотрят Лак и Пак на лепешки, а они не румянятся. Час смотрят, два смотрят — а они не румянятся.
— Лак, Лак!
— Что, дорогой Пак!
— Неужели так и будем сидеть да смотреть? Давай выроем танур, возьмем его на плечи и пойдем — лепешки по дороге и испекутся!
Увидели родственники зятя, что идут отец с матерью невестки и несут на плечах печку-танур, побежали они им навстречу, сняли печку и поставили ее в сторону, а гостей ввели в дом и хорошо угостили.
Наступила ночь. Лаку и Паку постелили постель в одной комнате. Они лежали и осматривали комнату.
— Лак, Лак!
— Что, дорогой Пак!
— Посмотри-ка на стену, всюду она потрескалась!
— Пересохла, вот и потрескалась! — сказала Лак. — Бедная наша дочка, не догадалась помазать ее маслом. Тогда она бы не пересохла.
— Ну тогда давай сами вымажем ее маслом! — предложил Пак.
Лак и Пак поднялись, нашли на полке кусок масла и вымазали им всю стену. «Ну, дело сделано, теперь будем спать!» — сказали они, но в это время Пак увидел в чуланчике два кувшина.
— Лак, Лак!
— Что, дорогой Пак?
— Неправду ты говоришь, что наша дочь глупая! Посмотри-ка, какая она умница: родители пришли издалека и пропылились, пусть покупаются! — вот, видишь, она приготовила для нас две корчажки воды.
Лак и Пак начали купаться.
— Ах, какая сладкая вода! — сказал Пак.
— Видно, вода в этих местах сладкая! — откликнулась Лак.
Но была это не вода, а виноградная патока. Лак и Пак выкупались в патоке и легли в свои постели спать.
Занялась заря, забрезжил рассвет, взошло солнце. Хозяева дома разостлали во дворе ковер, расстелили по краям одеяла, развернули дастархан, приготовили чай и сидели, поджидая гостей. Но Лак и Пак никак не вставали. Хозяева были вынуждены войти в комнату и увидели, что гости прилипли к одеялам и не могут пошевельнуться.
— Эх, — сказали хозяева, — мы думали, что только дочь у них глупая, оказывается, родители еще глупее!
Однажды родственники дочери Лака и Пака ушли далеко в гости. Дочь одна осталась в доме мужа. Встав утром с постели, она не захотела умываться и так, с неумытым лицом, взяла хлеб и стала есть.
Вдруг она заметила, что теленок высунул голову из хлева и промычал: «Му-у».
«Ох, окаянный, увидел-таки, что я неумытая ем хлеб! Теперь расскажет всем об этом и опозорит меня! Что же мне делать?» — подумала дочь и побежала домой к родителям.
— Лак, Лак!
— Что, дорогой Пак!
— И действительно, у дочки получилось неважно! — сказал Пак. — Ну, ладно, доченька, не печалься, эта беда поправима. Мы пойдем к судье и подадим ему прошение, чтоб он запретил рассказывать об этом людям.
Лак и Пак со своей дочерью пришли к судье.
— Это зависит не только от меня, — сказал судья, смеясь про себя над этими глупцами, — если, например, я запрещу говорить об этом у себя в городе, то по всей стране запретить не могу! Это зависит только от падишаха, идите к нему!
Лак и Пак со своей дочкой пришли к падишаху. Он выслушал их и повелел: «Запретить кому-либо рассказывать о завтраке неумытой дочери Лака и Пака!»
Глашатаи объявили об этом приказе падишаха по всей стране.
УМНЫЙ ОСЕЛ
Жил-был дехканин. У него было два вола и один осел. Каждый день рано поутру дехканин взваливал на осла пшеницу, садился на него сам и гнал перед собой быков, направляясь в поле пахать землю и сеять пшеницу.
Однажды вечером после работы один из волов пожаловался ослу, с наслаждением спавшему на соломе.
— Эй, друг, — сказал вол, — ты счастливее нас, тебя не так уж мучает наш хозяин. Отвезешь на поле пшеницу с хозяином, оттуда привезешь дров — на этом и кончаются твои муки. Ох, будь проклята воловья доля, мучения наши намного тяжелее: каждый день хозяин впрягает нас в ярмо и без передышки с утра до вечера гоняет. Если мы от усталости чуть замедляем шаг, он безжалостно избивает нас так, что ноет мозг наших костей. Очень трудно нам жить.
Осел подумал и сказал:
— Я дам тебе совет, и если ты меня послушаешься, то избавишься от мучений.
— Что это за совет? — с надеждой спросил вол.
— Сегодня на рассвете, — начал осел, — ты ничего не ешь, притворись больным и начни стонать. Хозяин подумает, что ты сильно заболел, и не погонит тебя в поле.
Совет осла понравился волу. Когда утром в хлев пришел хозяин, стал класть в ясли скоту солому с сеном, он вдруг заметил, что осел с одним волом охотно принялись есть, другой же вол, словно больной, не смотрит на еду.
Когда, перед выходом в поле, хозяин снова пришел в хлев, то опять увидел, что один вол ничего не ел и лежит понурый. «Что же мне теперь делать? — подумал хозяин. — Нельзя пахать на одном воле!». И вдруг его взгляд упал на жирного и гладкого осла. Хозяин сразу повеселел и сказал:
