в виде укола «Ультраморфином», однако с его кожей игла шприца попросту согнется или сломается, так и не доставив обезболивающее в кровеносную систему.
Он уже не был похож на до блеска отполированную статую Аполлона. Скорее на поеденную ржавчиной глыбу железа, что громыхала и скрипела, рискуя в любую минуту вернуться в исходное состояние.
— Проклятье… локоть заклинило… — танк раздосадовано огрел тройку болотников смертельным ударом — Влад! А что насчет «Печати Заранды»? Может, применишь? Вдруг гидра отвяжется?
— Не получится — проорал я, отбиваясь от десятка врагов — Я же первый на неё напал! К тому же они проклятые! А на проклятых оно не работает! Видимо, у них иммунитет к способностям стихиалиев.
— Черт подери…
Друг в сердцах треснул по башке очередного монстра.
— И не говори — усмехнулся шаман, стреляя по врагам из рогатки — Ни «тотема жидкой магмы», ни «тотема разразившегося ливня», ни «шока земли» или хотя бы пресловутых «неваляшек». Полное дерьмо.
Бум!
Слева от меня пролетели две зубастые головы с торчащими из их шей пеньками перебитого позвоночника.
— Эй, ты, как там тебя… Аквариус! — проорал Гундахар — Меняй течения и направляй нас к западному берегу! Да поживее!
— Да, но орки?!
— Делай, как я сказал, кочерга тупая! Совсем скоро гидра подберется на расстояние удара и разобьет нашу льдину к чертям! Лучше сражаться на твердой поверхности! В воде от вас толку мало!
— «От вас» — передразнил Эстир, продолжая выпускать взрывные шарики один за другим. Те самые, что он использовал когда-то в Натолисе — Вы не замечали, что когда разговор заходит на тему чьей-либо слабости, то генерал никогда не говорит о себе? Исключительно о ком-то другом.
— Ай, закрой пасть. Кочерга, сейчас!
Кувырнувшись в сторону, маг переместился поближе к Герману и сосредоточился.
Очередной пас руками, и покачивающаяся льдина устремилась на запад, словно моторная лодка.
Вовремя.
Еще бы секунда и нас бы с головой накрыло очередным ядовитым дождем.
Гигантская гидра начала удаляться. Как и по-прежнему барахтающийся в воде Палефат, что всем своим видом напоминал мне четырехсоткилограммовую тетку, медленно рассекающую на тележке по Уолмарту в поиске колы и чипсов.
Послышалось очередное обиженное мычание, и слева от айсберга пронеслась очередная волна «камнедробилки». Мимо.
— Ай, да пошел ты нахрен! — не выдержав, Герман продемонстрировал черепахе средний палец — Куда прёшь, Донателло несчастный?! Шреддер там! В той стороне!
Друг указал на пятнистую гидру, будто это могло что-то да изменить. И что удивительно, но Палефат проследил за направлением его жеста. А затем, к невероятному изумлению всех присутствующих, повернул голову направо и неохотно сменил курс.
Теперь он бороздил просторы болота, двигаясь в сторону гидры.
— Надо же, запомнил — усмехнулся Гундахар, продолжая разбрасывать в разные стороны свежие трупы.
— Не понял. Что запомнил? — Герман пристально посмотрел на свой палец — Почему он вообще меня послушал?
— Да так. Однажды я задержался в Табрисе на три месяца. Решал кое-какие рутинные вопросы. И со скуки почти каждый день наведывался к этому ублюдку в вольер, где пытался научить его атаковать персонал. Думал, он тупорылый как пробка и из всех действий умеет разве что жрать и спать. Ан нет. Оказывается, запомнил.
— Охренеть… Так это ты его надрессировал?
— Как видишь.
Пш!
— Парни, вы еще живы? — пискнула рация голосом Августа.
Бум!
Ровно в этот же самый миг льдина напоролась на невидимое препятствие и, резко остановившись, стряхнула нас в воду.
Пш!
— Да, Август. Пока еще живы — вынырнул Аквариус — Но не уверен, что надолго.
— Хорошо. «Василиса-2» будет готова через полторы минуты. Через восемь прибудет подмога. Где вы находитесь? Гидру и Палефата я вижу. Вас — нет.
— Мы находимся в паре десятков метров от западного берега — маг выстрелил в воздух ракетницей — Полагаю, из-за деревьев не видно.
— Понял. Держитесь.
— Август, подожди. К нам через лес направляются орки. Думаю, Истязатель тоже там. Будьте осторожнее.
— Принято.
Инженер отключился.
— Так, все на берег — скомандовал генерал, после чего принялся снова замораживать воду — Следующее столкновение должно пройти на наших условиях. Больше никакой мутной жижи и брызг. Только ровная поверхность и твердая почва. Надоело.
— Согласен — кивнул я.
Вспышка!
Герман вернулся в исходное состояние и с грустным видом материализовал Небесное Возмездие. По сравнению с отливающим божественной сталью Веларионом щит Фройлина выглядел жалкой подделкой.
— Что-то мне подсказывает, что я потратил «возвращение к истоку» впустую. Лучше бы подождал и активировал сейчас.
— Что верно, то верно — усмехнулся Глас — Но зато у тебя есть «Ратник-7» и около пятнадцати секунд на то, чтобы переодеться. Точнее — нажать кнопочку облачения.
— Нет, нету — покачал головой танк — Я отдал костюм Готэну на ремонт. Забыл? Бойцы Доминиона практически полностью содрали с него весь вольфрам.
— Что ж, ничего удивительного. Где один просчет, так и второй, третий и так далее. Признаться честно, я вообще удивлен, что по-прежнему жив.
Не успел шаман весело улыбнуться и ступить на ледяную тропу Гундахара, как гигантская ядовитая капля обрушилась с неба и ударила его прямо в лицо, растворив Гласу голову за считанные секунды. Вместе с шапкой-ушанкой и прочими побрякушками.
— Так тебе и надо — прогудел рыцарь смерти, опустив глаза на опавшие в воду кончики пышных усов — Искренне надеюсь, что они больше не вырастут.
* * *
Выросли.
Но к тому моменту нам было уже не до смеха.
Третье по счету столкновение началось практически сразу. И по степени напряженности оно на порядок превосходило все остальные.
Монстры напирали безжалостно.
Выбираясь на берег, они разбегались и бросались в ноги, пытались укусить или хотя бы уцепиться за наши конечности. Подпрыгивали высоко в воздух, планируя свалиться на нас сверху. Прикидывались мертвыми, чтобы усыпить нашу бдительность, а затем резко вскочить и напасть со спины. В общем, делали все возможное, чтобы задавить нас числом в прямом и переносном смысле этого слова.
Кровь, когти и яд. Все это снова слилось воедино, превращаясь в оглушительно ревущее злобное месиво.
И хуже всего было то, что спустя всего пару десятков секунд к их атаке присоединилась и гидра.
Своим спасительным жестом Герман выиграл нам время, но не сказать, что много. Скорее, наоборот, самую малость.
Злобно пыхтящий Палефат все-таки успел добраться до ничего не подозревающей гидры и с видом сердитого дауна тупо укусил её хвост, дабы спустя считанные мгновения отправиться на перерождение.
Разъяренная королева болот не стала ни с кем церемониться и, круто повернув головы к черепахе, попросту выстрелила ему ядом в «дупло».
Так он и умер, оставив после себя дымящийся с двух сторон панцирь и погружающуюся на дно гору лута в виде золота, артефактов и драгоценностей.
Разумеется, мы этого не
