сыт. Премного тебе благодарен, кума. Мне хозяйка целый кувшин молочка поднесла…
Видит коза, что дело плохо, и пошла к хозяину. Прибежала к нему и рассказала всё по порядку. Говорит, а сама слезами заливается: очень уж обидно козе показалось, что никто не хочет помочь ей.
— Ну, — говорит хозяин, — это дело не совсем ещё потерянное. Только зачем же мне всех наказывать? Тебе ведь колокольчик нужен?
— Да, да, колокольчик.
— Ну, пойдём, я тебе сниму его…
Пошёл хозяин, снял колокольчик с дерева, повязал козе на шею.
— Сама ты, — говорит он, — за ветку зацепилась, колокольчик и повис на ней… А дерево тут ни при чём…
Но не поверила коза и хозяину. Она думала, что все её обманывают да обидеть хотят.
ассказывают старики, будто когда-то, давным-давно, паук и пчела были родные брат и сестра, дети одной матери.
И вот однажды сидел себе паук Паянжин и, по обыкновению, ткал свою лёгкую ткань. Вдруг к нему прилетает гонец — майский жук Кэрэбуш.
— Собирайся поскорей в дорогу, — еле переводя дыхание, сказал Кэрэбуш. — Мать твоя лежит при смерти, и перед смертью она хочет повидаться и попрощаться с дорогими детьми: с тобой, длинноногим пауком, и сестрицей твоей, пчелой светлокрылой. Ну, шевелись поскорей, и помчимся вместе… Садись ко мне на спину, и мы полетим.
Но паук и не думал трогаться с места, а продолжал работать как ни в чём не бывало.
— Неизвестно ещё, — спокойно сказал он, — умрёт ли наша матушка или нет. Старуха что-то очень часто помирать стала. Постонет, поохает, а там, гляди, и выздоровеет… Это старая песня. Кабы точно знать, дело другое. А я наверное не окончу своей работы, если пойду к ней! Уж ты один лети к ней, скажи, что я занят. Не стану я прерывать работу и никуда не пойду!.. А теперь проваливай, не мешай мне делом заниматься…
Опечаленный, полетел майский жук обратно.
Как раз в это же самое время грустную весть получила и пчела. Она даже лишилась чувств и едва смогла прийти в себя — так её поразило известие гонца. Жуку-гонцу пришлось брызнуть на неё водой, чтобы помочь очнуться… Добрая пчёлка сейчас же оставила всю свою работу, проворно облизала свои сладкие от мёда лапки и полетела поскорей. Она так хотела застать матушку в живых!..
Старушка очень обрадовалась, когда к её постели подошла ласковая дочь-пчела. Она нежно поцеловала её в головку и тихо сказала:
— Да умножится род твой, как трава полевая, как листья на деревьях в лесу, как песок на берегу моря. Это моё последнее желание на земле. Когда ты весной будешь вылетать из тёмного улья, тебе будут рады майские цветы и станут к тебе тянуться, отдавать свой сладкий сок. Ты никогда не будешь возвращаться с полей голодная и без ноши. Ты всегда будешь собирать мёд, слаще которого ничего нет на земле. Мёд будет услаждать людей, а пчёлы всегда будут жить тесной семьёй и любить друг друга, как и ты любила свою мать.
А о бессердечном пауке она сказала:
— Он всегда будет жить один-одинёшенек и вечно будет ткать свою нескончаемую паутину. Будет только питаться живыми мухами и высасывать из них кровь. Никогда не будет знать покоя и ни в чём не найдёт своего счастья… Все станут его презирать, как хищного разбойника.
Пожелания матери исполнились. Мы любим добрую пчелу и её сладкий мёд и ненавидим разбойника паука.
ил-был мельник. Был у него конь.
Столько он этого коня гонял, столько поклажи на нём перевёз, что остались от бедной скотины лишь кожа да кости. Увидел мельник, что не годится конь для работы, подвязал ему поводья к шее и отпустил: иди, мол, куда глаза глядят.
Побрёл конь по дороге и добрался до леса. Там нашёл он сочную травку, лесную прохладу, прозрачную воду. Конь травку щипал, отдыхал да сил набирался. Скоро округлились у коня бока, уж и рёбра не видны сквозь кожу, и шерсть залоснилась. Хорошо, вольготно жилось коню в лесу! Стал он даже резвиться: по зелёной траве кататься да на дыбы взвиваться.
Но вот пришла беда: увязался за конём медведь, всё норовит задрать да съесть. Заржал конь:
— Выкинь ты дурь эту из головы, медведь, а то как бы не пришлось тебе проклинать тот миг, когда мы встретились с тобой.
— Что ж, по-твоему, у меня зубы сточились и не могу я с тебя шкуру содрать?
— Неужто ты такой сильный?
— А как же.
— Тогда давай потягаемся. Покажи-ка, чего ты стоишь, — сказал конь.
Поглядел медведь вокруг, увидел огромный камень. Схватил он тот камень да как сжал — на мелкие куски раскрошил. Только пыль посыпалась.
— И это всё? — спросил конь. — А я вот стукну копытом о камень, так не пыль из него, а огонь полетит.
— Вижу, горазд ты хвастать, — рассердился медведь.
— Пойдём на дорогу, сам увидишь.
Пошли они. Стал медведь на задние лапы, смотрит. А конь отошёл подальше, разогнался и промчался вихрем мимо медведя. А дорога была каменистая — у коня из-под копыт искры так и посыпались.
Медведь даже присел от удивления и страха.
— Ну, что ты скажешь?
— В самом деле, ты куда сильней, чем я, — ответил медведь.
— Как же наказать тебя за то, что посмел зубы на меня скалить? Убить тебя и то мало!
— Не убивай меня, добрый конь. Какую хочешь службу тебе сослужу, только не лишай меня жизни.
— Так вот, в наказание будешь водить меня на поводу, выискивать траву повкуснее, пока я не усну.
Медведь и не пикнул в ответ — боялся, как бы не поднял конь ногу да не протопал ему копытом отходную.
Стал медведь коня пасти. Пасёт-пасёт, а сам ждёт — когда же он, проклятый, заснёт. Да не тут-то было — не спит конь! Изморился косолапый, зубами скрежещет, ругается на чём свет стоит, да всё про себя — как бы конь не услыхал. Как-то раз набрался он духу и говорит коню:
—
