class="p1">Шар исчез со вклада, а на дисплее появилось оповещение:
'Базовая защита: +1
Ментальный удар: Ваши враги будут атакованы психическим импульсом. Определите силу удара и триггер для активации.
Настроить защиту?'
Я нажал подтверждение.
Ниже шло перечисление действий для ментальных атак. Можно было поставить силу атаки и триггер на срабатывание. Силу атаки я поставил среднюю (вылезло оповещение, что этого хватит на три атаки, а потом — сутки на зарядку), а триггер — пересечь границы моего острова. Границами считались края базы, три метра над уровнем камня и четыре метра ниже. Теперь буду знать, что снизу ко мне теперь никто не подлетит с недобрыми намерениями. Жаль, что нельзя опустить нижнюю границу еще на пару метров и просто выжигать мозги монстрам, вместо того, чтобы напрягаться и сражаться с ними.
Как только я закончил, появилось оповещение:
«На острове находится враждебное существо. Уровень враждебности — красный. Атаковать ментальным импульсом?»
Я оставил сообщение без ответа. Достав со склада кусок мяса, я отправился на поиски пса. Глядишь, приручу собственный кошмар, седой и тощий — станет вторым рубежом обороны.
Пес обнаружился за лабораторией. Собакен лежал у стены, но увидев меня, сразу же вскочил и поджал хвост. Но убегать не спешил, жадно наблюдая за куском мяса в моей руке.
— Будешь? Держи!
Красный шмат с сочным шлепком ударился о пол. Пес метнулся было в сторону, но заметив, что я его не преследую, замер. Подходить не спешил.
— Не буду тебе мешать, — сказал я, снова возвращаясь к дисплею. Увы, сообщение не изменилось.
«На острове находится враждебное существо. Уровень враждебности — красный. Атаковать ментальным импульсом?»
А ниже всплыло еще одно сообщение, пояснение для тупых:
'Существуют два уровня привязанности для существ, не являющихся вашим питомцем:
— Зеленый. Существо считает вас членом стаи.
— Желтый. Существо не считает вас ни другом, ни врагом.
Так же существует два уровня агрессии:
Красный. Если существо будет уверено, что убьет вас, оно обязательно атакует.
Черный. Существо атакует вас, как только увидит, независимо от разницы ваших сил.'
— Вот засада, — пробормотал я. — А нейтрального нет ничего? Или там «прикормил — стал другом»?
Я решил дать собакену еще один шанс. Атаковать я теперь мог его в любое время с помощью ментального удара или «ручных» змей.
Форум на счет питомцев не давал никаких приемлемых советов.
— Насчет черного уровня знаю — ночью все кошмары обращаются именно в кошмаров, — ответил Карамелькин. — И у всех черный уровень. Я как-то собаку почти приручил, кстати, потому знаю, о чем говорю.
— А как приручил?
Пользователь печатал пару минут, а потом отправил мне большой пост.
— Меня угораздило очутиться в пещере с полутораметровым волком. Я был ранен, волк был последним, так что я запрыгнул в клетку из прутьев и заперся изнутри. Волк стерег меня, пытался открыть клетку, грыз прутья, пока не получал по зубам, и едва не повизгивал от желания добраться до мяса. Зато я заметил, что он облизал прутья, на которых была моя кровь. Честно, я тогда был не в лучшей форме — рука распорота, а жгут из собственной футболки не слишком-то сдерживал кровь. В общем, я не думал, что делаю, но мне пришла идея напоить монстра своей кровью. Не помню, почему я решил это сделать — то ли раззадорить волка, то ли накормить (кровью, полутораметровую псину, ага). Но у меня получилось — волк меня не тронул.
— Погоди, а откуда там была деревня? И почему деревенские не возражали, что ты заперся в клетке? — вмешался кто-то третий.
— То есть, для того, чтобы приручить кошмар, его нужно напоить кровью? — уточнил я.
— Ты что, перебил разумных существ в деревне? Суки! Как вас вообще носит на себе земля⁈
— Да, это как-то так и работает, — ответил Карамелькин. На истерика мы оба не обращали внимания.
Я задумался и спросил сам себя:
— А что будет, если кровью одного кошмара напоить других?
Продублировал вопрос на форуме, но на него мне ответа никто не дал.
Я зашел за лабораторию, чтобы посмотреть, как там собачка, и обнаружил, что монстр выглядит гораздо лучше. Седина не исчезла, но бока раздались вширь, будто собакена неделю откармливали. Взгляд, которым одарил меня пес, был голоден и весьма задумчив. Монстр вальяжно встал и зарычал на меня, обнажив желтоватые клыки. Похоже, кошмар облюбовал себе место для жизни, окреп и не собирался выселяться.
Я вернулся к дисплею и снова увидев сообщение о красном уровне агрессии, все-таки вдавил кнопку «атаковать».
Собака даже не пискнула. Я нашел пса там, где оставил. Только теперь тушка пса валялась на боку, вывалив язык. Будто уснувший.
Я почему-то вспомнил гуляющий по сети жестокий и отвратительный ролик про то, как действительно усыпляют собак в ветклинике. Усыпление животных проходит с помощью препарата, останавливающего сердце или дыхание. Говорят, что для максимального расслабления питомца ветеринар предварительно погрузит больное животное в наркоз, а смерть наступит во сне, быстро и безболезненно. Не знаю, насколько это правда, и не буду утверждать, что все клиники, ветеринары и лекарства одинаковые, но картина бьющегося в судорогах и испражняющегося под себя животного до сих пор стоит у меня перед глазами.
Если бы кошмар умер его сразу отправило бы на склад. Но я все-таки наклонился над собакой, осторожно потрогал ребра, под которыми мерно колотилось сердце.
— Если бы ты был поменьше, я бы подумал, чтобы оставить тебя. А так ты же меня объедать будешь. Да и моменты с постоянным превращением в кошмар и обнулением твоего дружелюбия мне не нравятся.
Вообще сейчас люди готовы самих себя продавать ради воды или мяса. На фоне этого кормить собаку будет нечестно по отношению к людям. И хотя я вроде в еде не нуждаюсь, но и до мясного магната мне далеко.
И я резко опустил копье.
Я стоял посреди зала культивации. Дыхание мое было ровным и глубоким. Упражнения перетекали одно в другое, плавно и более того — почти правильно. Мышцы по-прежнему не были способны идеально повторить движения учителя, но я делал упражнения настолько верно, насколько мог, выгибаясь и растягиваясь до боли, до хруста.
Фреска передо мной струилась энергией, а второй поток энергии шел из живота. Ци напоминала чистый родниковый поток, проникающий в каждую клеточку моего тела, пропитывающую мышцы,
