бы что-то почувствовав, создав препятствие, которое преградило им путь.
Само препятствие выглядело, как отливающий синим полупрозрачный барьер, установленный перед входом к одному из последних «лифтов», хотя назвать эти постройки этим термином было бы не совсем правильно. Мир, в котором всё-таки пришлось остановиться троим, представлял собой бесконечное каменное плато, уходящее вдаль. Тут и там были раскиданы массивные камни в два-три человеческого роста, покрытые серым мхом. А над головой светило тусклое солнце, его едва хватало, чтобы осветить серым безжизненным светом плато. Один из лифтов, как раз маскировался под одним из самых обычных камней и преобразился, под действием барьера лишь когда трое подошли к нему чуть ли не вплотную.
— Я не смогу быстро разрушить или обойти его, — сказал один из тройки, задумчиво осматривая появившееся впереди препятствие.
— Сколько нам осталось до цели? — спросил его Император.
— Не больше пяти переходов, если верить тому, что когда-то было сказано Непроницаемому.
Император кивнул, вглядываясь в барьер. Происходящее сейчас ему сильно не нравилось. Он тоже обладал частью воспоминаний великого Ткача, и пусть из-за ранений и переноса в далёком прошлом все воспоминания были фрагментарны, всё же общее понимание о строении, вокруг которого появилось Соцветие, у него имелось.
— Тогда, начинай снимать барьер, брат, — третий, до этого момента просто молча прислушивающийся к чему-то далёкому поставил точку в разговоре. — Другие ещё далеко, но это лишь вопрос времени, когда они нас догонят.
Уриил кивнул на это и двинулся к барьеру, на его ладонях появились странные, быстро закручивающиеся мистические круги, мало похожие на магию миров Соцветия. Уриил мог сейчас чистой силой уничтожить барьер, для него, да и для его братьев, это не составило бы особых проблем. Вот только было очевидно, что с уничтожением барьера пострадает и пространственный лифт.
Гавриил, несколько секунд смотрел, как его брат ломает печать, и повернулся к Императору.
— Михаил, я чувствую, что в Шпиле появилось двое сильных, прошлом справиться с ними мы могли бы без особых проблем, но сейчас они могут стать проблемой.
— Предлагаешь оставить им сюрпризы?
— Не только им, здесь хватает и всякой мелочи. Если на следующих ярусах Шпиля нас ждут такие же барьеры, то они догонят нас. Это неизбежно. И если кому-то и них, даже мелочи, удастся получить доступ к модулям управления верхних этажей — это станет большой проблемой.
— Хорошо, займусь этим, — кивнул Император и уже хотел было сделать шаг назад, как остановился, смотря куда-то наверх. Гавриил проследил за его взглядом и нахмурился.
На вершине одного из высоких камней сидел простой с виду человек. Его лицо можно было назвать «совершенно обычным» и непримечательным. Лишь иногда по его телу пробегал рябь, говоря, что это всего лишь иллюзия.
— Приветствую вас, братья, — усмехнувшись сказал он. — В прошлый раз вы отказались встретиться со мной. Сейчас, предполагаю, других вариантов у вас особо нет?
Гавриил молча поднял руку, готовясь развеять иллюзию человека. Заметив это, тот понимающе усмехнулся.
— Хочешь прогнать меня, как в прошлый раз, брат? Подумай вот о чём, сейчас в Шпиле, помимо обычных людей, находятся двое Скульпторов Реальности, один из которых равен по силам нам. В прошлый раз Михаил уже общался с ним, так дорогой брат?
— У меня нет веры к тому, кто предал великого Ткача, Сиятельный, — покачал головой Император. — Из-за тебя Ткач оказался в таком положении.
— Из-за меня ли? — усмехнулся Звезда. — В отличие от вас, я попал в Соцветие относительно недавно…
— Нарушив волю Непроницаемого!
— Нарушив? Ой ли. Осколки, застрявшие в Соцветии на несколько тысячелетий, что вам известно о происходящем сейчас в реальности паутины великого Ткача? Теперь мы сами по себе. Ткач изменился, изменились его мысли и изменились мы сам. Присоединяйтесь ко мне, и всё Соцветие будет наше.
Договорить Утренней Звезде не дали, он растаял, словно его и не было.
— Зря, его слова о плане Непроницаемого могут помочь нам, — сказал Император, ещё раз взглянув на место, где совсем недавно сидел Сиятельный.
— Ты без меня знаешь, что верить ему нельзя, даже в самом малом. Он пытается замедлить нас. Даже больше того, я уверен, что он сейчас занят восстановлением физической оболочки и когда Сиятельному удастся это сделать, у нас появятся проблемы посерьёзнее каких-то местных божков.
— Тот Скульптор бы непрост, — Император покачал головой. — Думаю, с нашей нынешней силой даже втроём справиться с ним будет непросто.
— Тем важнее начать работать, а не сотрясать воздух, Михаил, — сказал как отрезал Гавриил. — Займись ловушками.
Император мысленно поморщился, столетия заточения плохо отразились на брате. В этом плане Уриил оказался куда устойчивее. А ещё, Императора беспокоил один вопрос, зачем Сиятельный освободил тогда Уриила, ничего не став делать с ним? Складывалось впечатление, что они, как и все вокруг, являлись пешками Утренней Звезды, выполняющими какую-то его цель. И, скорее всего, именно так и было… Император слишком хорошо знал брата.
***
Мир, в котором мы очутились, оказался, как и второй этаж, наполнен тенями. Об этом мне радостно сообщил появившийся из пустоты Белый Тигр. Их здесь было так много, что по словам Иш`кафэля, иногда приходилось ходить на изнанке «по головам». Впрочем, меня больше беспокоило наличие химер, не хотелось бы оказаться в той же ситуации, как это произошло на втором этаже.
Ближайшая постройка оказалась хорошо знакомой копией башней, почти той же, что была в Связи Единства. Отличия были лишь в форме разрушений, ту к которой мы подошли, можно было бы назвать «практически целой», в отличие от руин внутри Связи. Ну и, конечно, здесь во внутренних помещениях башни не было никаких камней.
— Ха-а-а, — когда мы вошли во двор башни, Фома устало выдохнул и начал быстро снимать с себя комплекс поддержки боевой брони, и лишь когда он полностью освободился, я заметил след крови его правой лопатки.
Как он умудрился её схлопотать? И почему я не увидел этого? На вид рана выглядела неприятно, и, скорее всего, стрелок сейчас держался счёт вливаемых в него поддерживающих коктейлей экстренной аптечки. Слава, в это время также освободившаяся от комплекса, подбежала к Фоме и принялась обрабатывать его рану магией жизни. Несмотря на то что она не являлась чистым лекарем, магия жизни Славы всё равно крайне эффективна. Вот и сейчас уже через пару минут бледность на лице снявшего шлем стрелка пропала, а ей на смену пришёл обычный цвет лица. Алиса, стоящая неподалёку, также заметила, что Фоме ничего не угрожает и лишь после этого отошла в сторону.
— Пока устроимся здесь, — сказал я всем, немного расслабившись. — Юля, Алексей займитесь периметром.
