уже тут как тут.
— Комната родителей открыта? — спросил я дворецкого.
— Нет, господин, — ответил вояка. — Вот, держите, — он выудил из внутреннего кармана своего потертого и видавшего лучшие времена камзола ключ и передал его мне.
— Спасибо, — поблагодарил я слугу и хотел было подняться наверх, но кое-что вспомнил. — Держи, — я протянул ему кошель, в котором было около трех луидоров монетами различного номинала.
Фредерик удивленно принял кошель и заглянул внутрь.
— Откуда…
— Убийца поделился, — подмигнул я вояке. — Купи все необходимое для поместья и слуг, — сказал я дворецкому, и он ошарашенно кивнул. — Кстати, — я достал из своего кошеля еще один золотой луидор и положил его в нагрудный карман Фредерика. — Обнови гардероб себе и остальным, — добавил я уже давно заметив, что хоть слуги в поместье и ходят в чистом, но их одежда уже давно нуждается в замене.
Поднявшись на второй этаж, я остановился возле двери, ведущей в комнату родителей. Закрыв глаза, я прочитал молитву об усопших и, вставив ключ, открыл замок и зашел внутрь.
«Несмотря на то, что комната пустовала, здесь явно убирались», — подумал я, смотря на идеальную чистоту в хозяйской спальне Кастельморов.
«Хм-м, а тут уютно», — я огляделся по сторонам. В отличие от комнаты Люка, который видимо был еще тем перфекционистом, комната его родителей выглядела совершенно по другому.
Сложно описать. Чувствовался здесь какой-то уют в каждой мелочи. Давно у меня такого ощущения не было. Интересно, какими они были? Надо будет спросить Фредерика.
Первым делом, оказавшись в комнате, я подошел к столу, который, судя по разнообразной утвари на нем, принадлежал как Этьену, так и Луизе. Помимо нескольких пустых шкатулок, в которых раньше, видимо, были украшения, обнаружились и документы, подписанные главой семейства.
Также, помимо прочего, на столе была бумага и письменные принадлежности. Ящики в основном были либо пусты, либо забиты различными безделушками, которые, скорее всего, были памятны супругам. В платяном шкафу, кроме платьев Луизы и нескольких костюмов Этьена, тоже не нашлось ничего полезного, да и дальнейший «обыск» родительской спальни тоже не дал результатов.
Ценного в комнате ничего не было, и я уже собрался было покинуть ее, но напоследок решил окинуть спальню Кастельморов магическим зрением. И каким же было мое удивление, когда в стене, прямо за картиной я увидел то, что привлекло мое внимание.
«Хм-м, а Кастельморы всё-таки полны сюрпризов», — я подошел к картине и снял ее.
Под ней оказалась голая стена, но Василиска подобным не проведешь. Приложив руку к ее поверхности, я начал внимательно ее изучать и прощупывать. И ву а ля! Едва слышный щелчок и часть стены немного вышла из пазов.
«Какая тонкая работа», — подумал я, глядя на то, как хорошо в стене была сделана скрытая ниша. Наверняка, такая работа стоила много денег, и не думаю, что заплатить за нее могли себе позволить нынешние хозяева поместья. Это означало, что ее сделали давно — тогда, когда Кастельморы еще имели какой-то вес в этом мире.
А теперь самое интересное.
Я аккуратно коснулся панели и она и попробовал отодвинуть ее вбок. Получилось! Она без каких либо проблем мягко и беззвучно отъехала влево, а за ней оказалась небольшая, но глубокая ниша, в которой лежал сверток, покрытый вековой пылью.
— Интересно, — буркнул я себе под нос, доставая его и стряхивая пыль, которая сразу же взорвалась серым облаком.
Автоматически я задержал дыхание, хотя это пылевое облако явно не содержало отравляющих веществ. Но привычка есть привычка. Смертельная отрава Маршацкой крипты тоже выглядела как пыль, но унесла множество жизней неудачливых авантюристов.
«Что же там такое?» — подумал я, когда понял, что в моих руках ткань, в которую было обернуто что-то длинное и твердое, а по всей длине обмотано тесьмой, которая когда-то явно была белой. Недолго думая, я развязал ее, а затем снял ткань.
— Шпага, — произнес я вслух, улыбаясь, когда понял, что в моих руках лежат пыльные ножны, из которых торчала рукоять, чей эфес был стилизован под змею, так что навершие рукояти заканчивалось ее головой. Тонкая работа! И явно стоит очень больших денег.
И что самое главное, эта шпага была магической, ибо только поэтому я смог обнаружить ее с помощью магического зрения. Я взялся за рукоять, которая словно влитая легла в мою ладонь, и вытянул лезвие из ножен.
— Неплохо, — резюмировал я, смотря на оружие длиной чуть больше метра, которое предназначалось для нанесения колющих ударов. Более того, качество стали было отменным. Это я тоже смог сразу отметить. Рад, что оружие оказалось именно оружием, а не декоративной бутафорией, предназначенной для торжественных приемов.
Я, конечно, предпочитал сражаться другим оружием, покороче и покомпактней, но и шпагой также владел в совершенстве. Поэтому дуэль на шпагах для моего потенциального обидчика, скорее всего, закончится для него весьма плачевно.
Не успел я насладиться смертоносной красотой моего нового приобретения, как в дверь постучали. Показывать Фредерику фамильное сокровище или нет? Это оружие наверняка стоило больших денег. Прекрасный металл, магические свойства и будь оно у Этьена, то, продав его, денежные проблемы Кастельморов были бы решены.
С другой стороны, это все же была фамильная реликвия. И не факт, что даже если бы наследнику древнего рода пришлось бедствовать, он бы продал эту шпагу.
— Заходи, — произнес я, убирая оружие в ножны. Дверь резко открылась, и на пороге появился взволнованный Фредерик.
— Там снова Рошфор, —
