он снова исчез. Теперь он на первом этаже. Бородатый стрелок прицелился в него из автомата.
Но одноглазый взмахнул рукой, и стрелка отбросило, как сильным ветром. Он врезался в стальную дверь с такой силой, что едва не вышиб её. От такого стрелок наверняка умер мгновенно.
Я сбежал вниз по ступенькам. Раздалась трель звонка, открылись все двери разом. Заключённые выходили с опаской, глядя на эту картину побоища.
— Господин генерал! — раздался крик со стороны.
— Некогда! — я побежал в тот проход, куда скрылся одноглазый мужик в белом.
— Это срочно!
Я посмотрел на кричащего. Мужик с пушистыми рыжими усами семенил ко мне, потому что ноги у него были закованы в цепи. Лоб замотан грязной тряпкой, руки тоже.
— Вы же старший механик Ужаса Глубин! — узнал его я. Но с трудом, у механика сильное истощение.
— Да! Первый пилот Марк в блоке Цэ, он для особо важных заключённых, — проговорил мужик. — Нужно его вытащить, их приказали перебить.
— Вытащу. Всем! Обыскать камеры! Зачистить тюрьму и вывести пленных!
Небольшая заминка, но она помогла, теперь я знаю больше. Тем более, судя по табличкам на стенах, урод в белом пальто как раз бежал в сторону блока Ц.
Сделаю два дела одновременно. Убью этого типа в белом и освобожу Марка. Не знаю, кто этот одноглазый тип. Но мне кажется, если его не станет, многие вещи будут проще.
Проход стал совсем узким и низким. Мне приходилось пригибать голову, я то и дело задевал стены плечами. Если он захочет выстрелить, то легко меня убьёт.
Я прямо на бегу вытащил револьвер. Вдруг стало свободнее, коридор расширился. Впереди развилка. Блок Ц в одной стороне, а вот тип в белом в другой, у закрытой решётки. Он стоял, пытаясь отдышаться. Но всё равно опасен.
— Что, сложно бегать? — спросил я, выдыхая. — Или не получается пролезть через прутья?
Цепи плотно обмотали мне руки. Я взвёл курок револьвера. Но подниму оружие, он наверняка переместится. Надо схитрить.
— Ты не понимаешь, — сказал он, кривясь от злости. — Ты упираешься, и всё портишь. Годы подготовки коту под хвост.
Я вскинул руку, выбрасывая красный сгусток огня с кончиков пальцев. Одноглазый, как я и ожидал, закрылся полупрозрачным барьером Небожителя. Это рефлекс у каждого из нас.
Во все стороны полетели красные искры, барьер скрипнул, как стекло. А я вскинул револьвер, но он вырвал его на расстоянии, одним взмахом руки.
Оружие упало на пол и выстрелило. Пуля ударилась в стену, отрикошетила и пролетела рядом с моим ухом.
Она снова взмахнул рукой. Меня подняло в воздух, горло сдавило, будто он душил меня. Но моя цепь успела обхватить его за ноги. Я силой дёрнул на её на себя.
Меня отбросило в стену, но я не долетел. Ведь за мной тянулось его тело.
Я грохнулся на пол, отбив плечо, а он грохнулся на копчик. И охнул от боли. Его пальто уже давно не белое, а борода растрепалась. Повязка с глаза слетела.
Цепь устремилась вперёд, к решётке. Меня подняло на ноги, и я с разбегу пнул гада в морду. Так сильно, что что-то хрустнуло. Он скривился… и исчез снова!
Зараза! Он с той стороны решётки. Он посмотрел на меня и побежал, сильно прихрамывая.
Я вцепился в решётку цепями и дёрнул, но эти прутья держатся крепче.
— Не уйдёшь, — сказал я. — Я тебя…
Раздался протяжный звон со всех сторон, от которого заболели уши. Голос в громкоговорителе начал долбить со всех сторон.
— Тревога! — послышался хриплый рёв через динамики. — Нападение на тюрьму! Всему персоналу! Ввести в действие протокол «Спасение»! Начать с блока Цэ!
Долго они собирались. Я помню, что это значит. Ликвидация всех заключённых. Надо торопиться.
Позади, в блоке, рядом с которым я находился, послышался звук пистолетного выстрела. Потом ещё.
Охраны рядом со мной нет, после этой погони все отстали. Но ждать некогда. Я подобрал револьвер и вбежал в блок Ц, благо, двери уже открыли. Тут всего один этаж, несколько камер уже открыто.
Надзиратели открывали следующие двери ключами, входили и стреляли.
Зараза! Всё как тогда, когда я хотел сбежать.
Один надзиратель только что вышел и посмотрел на меня выпученными глазами. Я выстрелил ему в грудь и коротко глянул в камеру. Там труп, но некогда разглядывать, кто это.
— На нас напали! — другой надзиратель начал отстреливаться, заметив меня.
Я швырнул в него сгустком красного огня. Горящее тело отбросило, как от взрыва. Следующего надзирателя прибил цепью. Последний, стоящий у самой крайней камеры, с ужасом посмотрел на меня, но открыл дверь и шагнул внутрь.
Выстрел! Совсем приглушённый. Потом какой-то звон и прочие звуки.
Я вбежал в камеру. Надзиратель лежал на полу и хрипел. Сзади его душил заключённый цепями собственных кандалов. Я помог, пристрелив надзирателя выстрелом в торс. В ушах зазвенело.
— Рома? — удивился заключённый, пытаясь выбрать из-под тела. — Ты жив? Вот тебя я точно не ожидал здесь увидеть.
— Уходим, Марк, — я помог ему стащить покойника. — Надо сваливать. Мы тут сильно пошумели. Как ты умудрился на него напасть?
— Да я, — Марк усмехнулся. — Да я книги положил на кровать, а сверху одеяло. Он подумал, что я лежу!
Как я и в своё время. Правда, я тогда сиганул сверху, но у Марка не было труб под потолком.
Марк сильно оброс, похудел. Такое грязный, поэтому белые зубы сильно выделялись на лице. На ноге грубая повязка.
— Ногу тогда сломал, когда Ужас упал, — сказал он, показывая на неё. — Придётся тебе помочь, мне тяжело ходить.
— Ну погнали, — я закинул его руку себе на плечи и поднял. — Тут наши, мы уже уходим.
— А что остальные? — сразу спросил Марк мне в ухо. — Янек? Валь? Мария и Катерина? С ними всё в порядке?
— Всё расскажу. Но потом…
Мы выбрались в коридор.
Раздался топот, это бежали наши.
— Господин генерал! К врагу подходит подкрепление!
Трое солдат в белых маскхалатах. Я вручил им Марка.
— Отходим, — приказал я. — Всем войскам отступить.
— Господин генерал! — в коридор вбежал майор. — Захватили пленного, но он умирает. Адъютант Келвина Рэгварда, который прибыл сюда с остальными.
— Заберите его с собой.
— Он очень плох,
