магам живется спокойно? Не понимаю.
– Все просто, всех магов в империи отправляют на войну, можно сказать, используют как оружие. Тебе же это не грозит, слава Небу!
– Неужели всех? – испугалась я. – Даже детей?
– Магия у детей спит, а проявляется уже у подростков, примерно в твоем возрасте, и они после небольшого обучения в академии для магов отправляются в армию императора.
– Но как же так? Как их отпускают родители?
– Кто будет слушать родителей? Если будешь противиться воле императора, то тут же окажешься на каторге. Родители, может, и рады были обменять свою жизнь на жизнь ребенка, но так не получится. На каторгу отправляют всю семью, и никто оттуда не возвращается.
– Ужас какой, – от этих рассказов меня затрясло, бедные дети, бедные родители. Что же это такое. – Как император такое допускает? Неужели ему не жалко людей?
– Что там говорить о людях, которых он и не знает, если император собственного сына не пожалел! Тот уже генерал, хотя он младше меня, почти подросток, всего пару лет в силе.
– Бедняга, – почему-то я пожалела этого молодого генерала, в абсолютной уверенности, что у меня был совсем другой отец, хотя не смогла даже образ его представить.
– Наверно, никогда не задумывался об этом, Эдмон кажется рад своему назначению, ему не терпится начать войну с Несанетом.
– Что за Несанет?
– Это последнее независимое от империи королевство, Виктор давно на него облизывается, да только боится, оно одно стоит нескольких государств. Сильное, богатое, с множеством магов, мудрым правителем.
– Так может, нам сбежать туда? – вдруг предложила я, желая бежать прямо сейчас из этой зловещей империи куда подальше.
– Не получится, границы охраняются, я каким-то чудом смог тебя протащить, но перевезти маму, тебя и сбежать самому не удастся. Сама ты без нас и без памяти, боюсь, пропадешь. Помимо всего граница со стороны Несанета магически защищена, оттуда можно пройти в империю, а в него уже просто так не попадешь. И, самое главное, что Несанет все равно обречен, рано или поздно его захватят, обрушив защиту, как все остальное королевства, в империи в этом плане уже намного спокойнее, хотя и тяжело жить. Не маги обычно мало зарабатывают, но на жизнь хватает. При этом у них хотя бы какая-то жизнь, в отличие от магов.
– Понятно, – загрустила я, перестав трястись и снова почувствовав ужасную слабость.
– Ладно, пойдем, поспишь, слишком много всего узнала, но я не хочу от тебя ничего скрывать, Тея, – с сочувствием и как будто пробуя на вкус мое имя произнес Паоло.
Он проводил меня до комнаты, и я сразу же уснула на мягком уютном диванчике. Большое количество информации отяжелило мою голову, и она отключилась, едва коснувшись подушки. Тяжесть в голове и тревога на сердце не помешали мне спокойно заснуть в этом чудесном гостеприимном доме.
Утром я чувствовала себя намного лучше, ушла тянущая к земле слабость. Паоло завтра уезжать, а нужно еще оформить документы, пока он здесь. Ему как магу не будут задавать ненужные вопросы, побоятся.
Мы втроем отправились к местному старосте. Сгорбленный старичок на первый взгляд казался абсолютно безобидным, но, когда речь зашла о выдаче заверенных им документов, он сразу стал задавать множество вопросов, с подозрением поглядывая на нас, развел волокиту. Пришлось снова сдавать анализ крови, из-за чего я чуть не осталась без пальца, кажется, хотели протестировать не только мою кровь, но и плоть. Бррр.
– Он что, любит издеваться над людьми? – возмущению моему не было предела, на фоне терпеливых Верены и Паоло, старикан казался самим злом.
– Ты на него не обижайся, девочка, он просто боится сделать неверный шаг, ведь могут за это серьезно наказать. Еще хорошо, что не отказал, а то пришлось бы тащиться в администрацию района, там волокита в разы больше, да и выяснить могут то, что у меня нет никакой племянницы, тем более сироты, – со вздохом произнесла Верена.
– Вы тише давайте, тут все ушастые, – шикнул на нас Паоло, мы все же сидели под очередным кабинетом в ожидании сотого штампика.
Когда все круги ада были пройдены, и мы трое буквально вывалились из местной администрации, было единогласно решено отпраздновать победу над бюрократией! Но сначала часа два поспать, ибо сил совсем не осталось. Паоло даже утверждал, что спецподготовка у пограничников и то не так напрягает.
Поспать похоже удалось только нам с Паоло, а Верена хлопотала на кухне. Нас разбудили потрясающие запахи.
Я проснулась от урчания живота, ммм, как же вкусно пахнет!
– Просыпайся, я тебя ждать не буду, – парень заглянул в комнату, такой взъерошенный и домашний, совсем еще мальчик, мамин любимый мальчик, которому не терпится отведать ее угощения.
– Эй, подожди меня, – окрикнула его, выпутываясь из одеяла, которое явно не хотело меня отпускать из своих теплых объятий.
– Ну что с тобой делать, – Паоло подошел и вытряхнул меня, я, крякнув, кулем свалилась на пол, но меня быстренько подняли, встряхнули и сделали вид, что так и было.
Потом мы буквально наперегонки понеслись на кухню.
– Вы такие растрепанные, как будто за вами гнались! – с притворным ужасом вскрикнула Верена.
– Это не за нами гнались, это мы вышли на охоту за вкусняшками! – смеясь ответил сын.
– Садитесь, мои хорошие, тут на всех хватит, главное, не лопните! – мама рассмеялась в ответ.
Мы ужинали, болтали обо всем и ни о чем, и мне казалось, что так было всегда, что я тоже часть этой семьи. Кажется, я уже полюбила этих светлых людей.
Утром встали еще до рассвета, чтобы проводить Паоло. От веселого настроения не осталось ни следа, тяжесть снова навалилась, только теперь она ощущалась не на плечах, а в области сердца. Мне стало тяжело дышать, когда я увидела еле сдерживаемые слезы в глазах матери. Она храбрилась ради сына, которому и так было не сладко. Он покидал родной дом, в который может и не вернуться.
Я слез сдержать не смогла, обняла Паоло крепко-крепко, всей душой желая ему удачи!
Паоло со спокойной улыбкой сел в седло и ободряюще нас взглянул. Как же ему идет улыбаться, даже глаза у него смеются.
После отъезда Паоло дом как будто застыл. Верена ушла к себе в комнату под предлогом отдыха и весь
