очень странное решение?
Я молчу пару минут, обдумывая, что говорить, а потом решаю говорить правду.
В конце концов, он меня, как невесту, родне представить хочет… Между женихом и невестой не должно же быть никаких тайн?
— Я тебе должна кое-что рассказать,— вздыхаю я, собираясь с мыслями.— Моя бабуля была настоящей ведьмой. Поэтому, ты недалек от истины, когда называешь меня так. И мне снятся вещие сны. Иногда. Так вот, когда я родилась, моя бабушка просила назвать меня Аполлинарией, говорила, что имя Юля испортит мне в жизнь… Мама не согласилась. Знаешь, она была права. Я не хочу так больше жить. Хочу заново родиться и заново всё начать. И, возможно, я сама изменюсь вместе с именем.
Он задумывается над моими словами, ничего не отвечает. Я тоже помалкиваю, предоставляя мужчине право самому решать, бред он только что услышал, или нет. И как относиться к этому.
Машина мягко скользит по дороге. Мелькают дома, светофоры.
Совсем тихо играет магнитола что-то умиротворяющее и приятное, очень подходящее к моему состоянию.
Я открываю сумочку и смотрю на тест. Две ярких полоски.
Резко защелкиваю замочек.
Смотрю в окно, прикусив губу.
Это ошибка, нужно смотреть первые пять минут, потом…
Эта надежда, умирающая последней, сведёт меня с ума.
Нельзя так…
Надо еще сделать.
Тесты делают по утрам, значит, я сегодня не пью и веду себя прилично. Всё самое плохое - завтра с утра, после того,как тест мне ничего не покажет.
А если покажет? Я выхожу замуж?
Даже если я не окажусь беременна, мне нужно замуж за такого, как Юра. Не за такого…
За него.
Сложного, властного, порой жестокого. Достоинства не беру в счёт, понятно, что круче любовника не было у меня и не будет, возможно. И богат, хорош собой. Любит девушек в теле, это большая редкость… И меня, похоже, любит… Из такой жопы вытащил…
Чего я кочевряжусь, дура?
Правильно Анька меня чехвостит…
— Как только тебе приснится вещий сон, ты мне сразу сообщи, — отмирает в этот момент Юра и усмехается.
Черт… Будет теперь меня подкалывать.
Ну-ну, вперёд и с песней!
Если б у меня действительно не было вещих снов, я бы наверное обиделась.
А так я могу вообще промолчать.
Не могу.
Чего это я должна?..
— Хочешь, тебе правду расскажу? — фыркаю с презрением, чтобы понял, насколько мне его «хи-хи» безразличны.
— Да, я хочу от тебя слышать только правду, - кивает Юра, улыбаясь.
— Так вот, я тебя видела во сне. До того как встретила. Ты спрашивал меня, почему я так себя повела странно… В тот первый раз… Когда мы встретились в лесу… Словно мы знакомы, словно мы с тобой виделись уже. Так вот… Мы с тобой виделись, охотник. Во сне.
— И что мы с тобой делали? — расплывается он в улыбке. — В этом вещем сне?
— Занимались тем же, чем занимались в реальности буквально через несколько дней.
— Правда? - он все еще не верит, считая это женской блажью, ерундой, - а тебе что-нибудь сегодня снилось?
Зараза недоверчивая!
— Дай-ка вспомнить,— киваю я, нахмурилась, напрягая память. — Мне сегодня снилась женщина с чёрными, длинными волосами. Моего возраста приблизительно. Она стояла голая, смотрела на себя в зеркало и плакала.
— А почему плакала? — неожиданно серьезно уточняет Юра.
— У неё шрамы на теле. Некрасивые очень. А сама она - очень красивая.
Юра удивленно присвистывает, что совершенно не вяжется с его классическим костюмом и строгим внешним видом.
— А вот теперь я тебе верю.
— Да? И с чего бы? — Ехидно интересуюсь я.
— У моего брата скоро свадьба, он нашёл себе женщину мечты, и она беременна. Её зовут Марта, он её чертовкой называет. Так вот,у Марты шрамы на теле после аварии.И да, она брюнетка. По крайней мере,я её видел последний раз чёрной чертовкой. Кирсанов говорит, что сейчас она перекрасилась.
— Смешно слышать от тебя, когда ты сам Кирсанов, - улыбаюсь я, оттаивая.
Все же, я - ведьма, права бабка…
Попал ты, Кирсанов.
Глава 34
Очередной шикарный ресторан в центре.
Я никогда в этом месте не была и теперь задумчиво оглядываю интерьер. Интересное сочетание неоклассицизма и типичной питерской простоты.
Изящные бежевые с позолотой стулья, обитые той же шикарной голубой тканью, что и стены. Полы, старые, паркетные, отреставрированные, но все равно потемневшие от времени. И это смотрится очень благородно. Так же благородно, как и темные серебряные приборы на столах.
Канделябры со свечами. Настоящими! По три свечи в каждом. И все это дело - на столе. На полотняной скатерти…
Интересно, как они решают вопрос с техникой пожарной безопасности? Это же… В любой момент может упасть, загореться… Или у них пропитка специальная у скатертей и обивки стульев? Да ну конечно! Тогда уж и у салфеток! А это - вообще бред…
Ловлю себя на этой мысли, усмехаюсь. Ты, Юлька-Апполинария, в своем репертуаре.
У тебя под боком шикарный мужик, от которого ты возможно беременна, он привез тебя выгулять в роскошный ресторан… Тут бы во все глаза смотреть и наслаждаться. Ловить удовольствие. А ты все про деньги… Про проблемы.
Смотрю на себя в потемневшее от времени зеркало, упакованное в старинную деревянную оправу, невольно выпрямляю спину, стараясь сделаться стройней и величественней. А вдруг в это же зеркало какая-нибудь императрица смотрелась?
Поправляла мантию, там, корону… Что еще они поправляют?
Короче говоря, поправляла и шла по своим государственным делам…
Время прошло, зеркало перекочевало из дворца с ресторан.
И теперь в него смотрюсь я, Юлька, девочка из сибирских ебеней.
Прикольное ощущение.
Юра галантно придерживает за локоть, не иначе, тоже проникаясь торжественностью момента, и я со всей возможной грацией иду за ним.
А может, это зеркало привезли из Москвы… И именно из него выходили приспешники Воланда в нехорошей квартире номер пятьдесят…
Ну все, полетела фантазия, как бы тормознуть теперь?
Проходим через зал вглубь помещения и оказываемся на пороге еще одного зала, даже больше первого.
Здесь в глубине прячется небольшая сцена со скромным роялем, у которого, больше чем уверена, совершенно нескромный производитель, по очертаниям породу видно даже
