обойтись. У меня ведь тут доказательства, что за последние пару лет «Саламандры» погубили семь отрядов охотников. Такую информацию нельзя скрывать, её обязательно надо передать нужными людям. Пускай информация о судьбе этих охотников станет известна всем.
А так, что братва, что Ассоциация с Советом жиденько обгадились, уж простите за мой французский. Просто другими словами и не передать степень их глупости и халатности.
Первые должны были трясти все контакты Нестора, наблюдать за его дружками и компаньонами длительное время, чтобы они не помогли этому бывшему авторитету вернуться и встать на ноги. А они видать решили никого не трогать, чтобы отлаженные схемы продолжали работу. Как итог Нестор вернулся в игру, а они об этом даже не знают ничего. Ох, как же бывший авторитет сейчас смеётся над бывшими товарищами, которые не в курсе его делишек.
Совет и Ассоциация прошляпали стукача, может даже не одного. И как итог команды, которые работают на них, оказались убиты. А ведь у меня тут только доказательства деятельности «Саламандр», страшно подумать сколько в целом отрядов охотников погибло по вине стукача, что слил информацию о них людям Нестора. И тут вина конкретно на обеих этих организациях, которые не смогли найти то, что связывало бы погибших охотников и найти прямые доказательства вины «Саламандр». Когда обо всём станет известно, а это обязательно произойдёт, к организациям будет масса вопросов и желающих работать с ними резко поубавиться.
Ладно, с этим будем разбираться позже. Сначала займёмся дружкам Вороненко, слишком уж задерживаюсь я здесь.
Из информации в ноутбуке можно было понять, что они принимали активное участие в убийстве охотников. В общем, я искал повод не щадить этих уродов, я его нашёл. Эти люди согласились убивать ради денег, так что будет вполне справедливо если они получат крайне жестокое наказание. Они загубили столько жизней, так что смерть их будет ужасна.
А раз решение принято, пора готовится к сожжению этого места. Для этого я связался с Максимумом и Августом использую ментальную связь.
«Так, слушаем меня внимательно, кровососики мои. Берёте ноги в руки и валите в нашу гостиницу. Я тут немного задержусь, а затем двинусь следом за вами. Надо закрыть вопрос с „Саламандрами“ раз и навсегда.»
«Вы уверены?» - Услышал я отклик от Августа. — «Мы ведь можем просто посидеть на крыше и подождать вас.»
«Ну раз так вам хочется, то сидите. Главное под ногами не мешайтесь, а то можете оказаться в смертельной ловушке.»
С помощью Шафрана и переданных им образов убедился, что оба вампира на крыше. Нашёл рюкзак, в него закинул телефон и ноутбук с зарядками, повесил за спину и принялся готовить ловушку для негодяев. Для этого выбрался на улицу и используя маскировку начал чертить печати по периметру притона. На всё про всё ушло примерно семнадцать минут. Закончив с этим, присоединился к кровососам на крыше.
— Готовы к жуткому зрелищу? — Спросил я их.
— Наверное, — как-то неуверенно сказал Максимус.
— Тогда начинаем.
Я начертил на краю крыши ещё печать, после чего влил в неё магию. И сразу же притон окутал непроницаемый барьер, которые был едва-едва заметен, словно он состоял из очень тонкого стекла. Затем создал ещё одну печать и активировал её всё тем же способом. И сразу в трёх местах вспыхнул сильный огонь, который принялся распространяться по притону с невероятной скоростью. Магический огонь он такой, ага.
Мгновенное в здании поднялся шум, находящиеся внутри люди пытались выйти через двери и окна, но им мешал мой барьер. А вскоре послышались жуткие крики.
— Гори-гори ясно, чтобы не погасло, — пропел я негромко.
— Чувство юмора у вас то ещё, — сказал Август, который даже поёжился.
— Есть такое. Ладно, сваливаем отсюда. Нам тут уже больше нечего делать.
* * *
Рано утром, пока вся команда ещё отсыпалась, я спустился вниз и с помощью девушки на ресепшене разбудил Пельменя, который заявился в гостиницу с крайне заспанным лицом.
— Никита, я тя уважаю, но ты меня в такую рань разбудил, что мне сейчас хочется тебя придушить, — сказал хромой бандит. — Очень надеюсь, что у тебя реально важный вопрос ко мне.
— Важный, ты не сомневайся. Заглянул я ночью к «Саламандрам», скоро вместе с остальным городом узнаешь, что с ними произошло. А пока спрошу не знаешь ли ты одного бывшего криминального авторитета по имени Нестор?
— Дык, знаю, — удивился Пельмень. — Кто его только не знает. А вот откуда ты его знаешь? Его имя типа под запретом, братва сильно не хочет вспоминать о нём, так что ты не мог случайно услышать это имя и узнать, что он бывший авторитет, которого мы расконоровали. Так откуда ты о нём узнал?
— Да просто ваш Нестор организовал контрабанду из запрещённых для свободной продажи трофеев добытых из тел монстров, «Саламандры» работали на него, — сообщаю 'прекрасную новость мужчине. — И вроде как не они одни. И длится это, видимо, с тех самых пор как вы расконоровали Нестора. Поздравляю, братва прошляпала его под собственным носом.
Надо было видеть лицо Пельменя, которое сейчас сочетало одновременно ненависть, отвращение, удивление и досаду.
— Никита, а ты не блажь гонишь? Доказательства у тебя имеются?
— Аж целый смартфон и ноутбук, где полно информации, контактов и всего прочего, что указывает на Нестора. Так что нет, это не блажь.
— Так, а ну пошли поговорим…
Мы переместились в некое подобие кабинета, где я пересказал Пельменю краткую версию моих приключений в притоне «Саламандр», а также то, что сумел выяснить про дела Нестора. Бывший бандит был мрачен как грозовая туча.
— Твою-то мать, — сказал он, когда я закончил. — Это просто пи**ец какой-то. Ох и зря мы тогда пожалели Нестора, вспомнили о былых заслугах перед братвой. Раз ссучился, то это конец, обратной дороги нет. И вся эта ситуация одно сплошное тому подтверждение. Надо разбираться, но уже не мне, а нынешнему пахану. Он уже пускай связывается с Ассоциацией и потом вместе думают, как решать возникшую проблему. Сейчас вот только…
— Стоп, — я отодвинул ноутбук с лежащим на нём смартфоном подальше от Пельменя, который уже протянул к ним руки. — Пельмень, ты мне нравишься, но ты мне не брат и не сват, в братве я также не состою. Это мои законные трофеи, просто так отдавать я их никому не обязан. Сейчас я проявил добрую волю
