Вместо того, чтобы выпустить бога, Фелан скривил губы и зарычал, когда двинулся на парня, напавшего на Эйсли. Он отвел кулак назад, чтобы ударом в челюсть вырубить мужчину, когда эта скотина вытащил пистолет из карман куртки.
Фелан хмыкнул, когда пуля ударила его в грудь. Он посмотрел на дырку от пули в кожаной байкерской куртке, потом — на мужчину.
— Это была моя любимая куртка.
— Кто, черт побери, ты такой, приятель? — пробормотал мужик, прежде чем повернуться и побежать прочь.
Он посмотрел на двух мужчин, лежащих без сознания, прежде чем потянуться к Эйсли. Одной рукой она держалась за затылок, другой опиралась о тротуар. Он осторожно поднял ее на ноги, но, встав, она высвободилась из его рук.
— Почему ты остановил их?
Фелан нахмурился.
— Мне действительно нужно объяснять это, детка?
— Да, — сказала она, кивнув головой. Она вздрогнула и прислонилась к окну.
— Ты должна прилечь. Позволь мне отвезти тебя куда-нибудь.
Бледная она открыла глаза, чтоб взглянуть на него. Он хотел прикоснуться к ней, провести пальцами по ее лицу, высоким скулам и полным губам. Он жаждал еще раз сжать в объятиях ее роскошное тело, но, каким-то образом, сдержал себя. Вместо этого позволил своему взгляду насладиться ее красотой.
Ее красивым лицом, волосами цвета полуночи и дерзким подбородком. Брови цвета эбенового дерева были слегка нахмурены над большими глазами. У нее был маленький нос и высокий лоб. Ее полные и широкие губы будто созданы для греха.
Ее длинные ноги гармонировали с изящным сложением, а женственные изгибы могли заставить даже святого пускать слюни от желания.
Как бы ни были прекрасны ее тело и лицо, не только они притягивали его. Помимо своей магии, Эйсли обладала находчивостью и остроумием. Она постоянно восхищала его. Она зацепила его, заинтриговала.
Одна черная бровь изогнулась.
— Ты меня никуда не повезешь.
Если бы она только знала, что он хотел взять ее здесь и сейчас. Это бы заставило ее покраснеть? Будет ли ее кожа гореть от желания? Он умирал от желания узнать это.
— Если ты собираешься убить меня, сделай это сейчас.
— Убить тебя? — Фелан сделал шаг назад, полностью ошеломленный ее словами. Он никогда не давал ей понять, что собирается убить ее. Почему же она так думает? Если только... она знала, кто он. — Почему ты думаешь, что я хочу убить тебя?
Искра сомнения вспыхнула в глубине ее карих глаз.
— Разве не поэтому ты преследуешь меня?
— Если бы я хотел убить тебя, красотка, то сделал бы это той ночью в клубе, когда поцеловал. Или во второй раз, когда наблюдал, как ты танцевала.
Маленькая хмурая морщина пролегла между ее бровями.
— Чего ты хочешь?
— Этого, — сказал он, преодолевая расстояние, разделяющее их.
Он накрыл ее рот своим. Фелан не смог сдержать стон, когда она ответила на его поцелуй. Она приоткрыла губы, и он быстро проскользнул языком внутрь.
Поцелуй должен был быть мягким и нежным, но потребность в ней слишком ярко горела в нем. Он обнял ее и попытался углубить поцелуй.
В ту же секунду она вывернулась из его рук. Фелан открыл глаза только для того, чтобы оказаться глядящим на свое отражение в витрине стекла. Он повернул голову, чтобы посмотреть на Эйсли.
Никогда прежде он еще так не старался ради женщины. Что она от него хочет? И самое главное, почему он прикладывает столько сил, чтобы выяснить это?
— Почему ты продолжаешь бежать от меня? Знаю, тебе нравятся мои поцелуи, красотка, потому что ты отвечаешь на них.
Эйсли закатила глаза.
— Если ты здесь не ради того, чтобы убить меня, тогда проваливай.
Фелан повернулся к ней лицом. Он стоял перед сложным выбором. Если он хотел заслужить ее доверие, то должен был позволить ей уйти. Но как он мог сделать это, когда сейчас она была рядом?
Учитывая его скорость, она бы никогда не смогла убежать от него. Он мог бы в считанные минуты доставить ее в гостиницу. Тогда еще быстрее затащил бы ее к себе в постель.
Но он десятилетиями сдерживал свои желания, и не собирался делать что-то подобное, особенно с Эйсли.
— Я не враг, — сказал он ей.
— Докажи. Отпусти меня.
— Я последую за тобой.
Она пожала плечами.
Фелан выдохнул и отошел в сторону, чтобы она могла спокойно дойти до своей машины.
— Я заслужу твое доверие, красавица, — сказал мужчина, когда она прошла мимо него.
— Сомневаюсь, — фыркнув, ответила Эйсли.
Прежде чем схватить свой шлем и поспешить к своему мотоциклу, чтобы следовать за ней, Фелан подождал, пока она не села в машину и не уехала.
Глава 4
Замок Маклауд
— Сколько еще? — спросил Арран, не обращаясь ни к кому конкретно.
Лукан посмотрел на своего старшего брата, Фэллона, и увидел его уставившегося в холодный, пустой камин в большом зале.
— Эйден и Бритт скажут, когда это будет готово.
“Это” — сыворотка, которую Бритт синтезировала из их крови. Лукан был не единственным, кто был против привлечения смертных без магии в битву, но Бритт была не просто удивительным доктором. Она сумела завоевать любовь Эйдена.
Как дядя Эйдена, Лукан не мог быть счастливее. Он знал, его племяннику трудно приходилось в их магическом мире. Не то, чтобы он обвинял Куинна и Маркейл в чрезмерной опеке своего сына. Лукан сделал бы тоже самое, если бы у него с Карой были дети.
Дети. Он испустил долгий протяжный вздох и перевел взгляд на свою жену. Кара сидела вместе с другими Друидами. Ее каштановые локоны были зачесаны назад и собраны в хвост. Она улыбнулась, когда Даниэль сказала что-то, но улыбка не коснулась ее глаз.
Тогда-то Лукан и заметил взгляд Кары, устремленный вверх на лестницу. Она была взволнована, как и другие. Большую часть прошлой ночи они сидели на кровати, разговаривая о сыворотке Бритт и о том, как она сможет помочь Воителям в предстоящей битве.
— Чего такой хмурый? — спросил Куинн, подходя и вставая рядом с ним.
Лукан пожал плечами, прежде чем повернуться к своему младшему брату.
— Я солгал Каре прошлой ночью.
Темные брови Куинна поползли на лоб, удивление отразилось в его бледно-зеленых глазах.
— Это впервые. И в чем заключалась твоя ложь?
— Она спросила, если мы убьем Уоллеса, борьба закончится? Я ответил ей “да”.
Куинн скрестил руки на груди, его небольшая ухмылка мгновенно испарилась.
— Я сказал Маркейл то же самое, несколько ночей назад.
— Мы ошибались, убеждая их в этом, Куинн?
— Несомненно. Я эгоистичный ублюдок, раз позволил Маркейл, остаться в моей жизни. Ей было бы лучше, никогда не встречать меня.
— А тебе от этого было бы лучше?
Куинн был на грани самоуничтожения. Только нежные прикосновения Маркейл и ее любовь давали Куинну повод жить дальше.
— Нет, — не задумываясь, ответил Куинн. — Я смотрю на всех Воителей в замке и женщин, стоящих с ними, и понимаю, что каждый Воитель стал лучше, потому с ними их женщины.
— В этом ты прав, брат. Но можем ли мы честно сказать то же самое про Друидов?
Куинн помолчал некоторое время, прежде чем покачать головой.
— Нет.
Лукан попытался представить свою жизнь без Кары, последние четыре столетия. Он с трудом сдерживался триста лет до нее, и лишь потому, что должен был держать себя и братьев в единстве.
Он потеребил одну из косичек, свисающую на его виске. Кара была единственным источником света во тьме, которой была его жизнь. Постоянные стычки с Драу плохо отражались на нем.
Кара была причиной выживать в каждой битве. Без нее… не было бы ничего.
Но, как и Куинн, он был эгоистом. Даже знания того, что Кара была Друидом, за которым охотится Дейдре, должно было быть недостаточно для того, чтобы быть связанным с ней.
Это была явная удача, что они нашли Айлу. Благодаря ее мощной магии, у них был щит, который охватывал замок Маклауд. Он не только скрывал замок от человеческих глаз, но и не позволял находящимся в нем смертным стареть.
Каждый раз, когда Кара покидала замок, ее жизнь подвергалась опасности. Но это касалось их всех — Воителей и Друидов, сражающихся с Драу.
— Я слышал, каждый пострадавший от магии Уоллеса в Эдинбурге исцелен, — сказал Лукан.
— Да. Мы все рады этому. Маркейл была готова отправиться в Эдинбург вместе с Соней и попробовать исцелить их.
Уоллес. Почему все, о чем говорили замке, сводилось к этому ублюдку? Он контролировал их жизни так же, как и разрушал их.
— Останутся ли здесь Эйден и Бритт, когда ее работа будет завершена? — спросил Лукан, чтобы сменить тему.
Уголки губ Куинна дрогнули.
— Я хотел спросить, но Маркейл умоляла меня не делать этого. Она боится ответа.
— Бритт может стать мишенью, когда уедет.
— Поэтому Эйден отправится вместе с ней.
— Так ты думаешь, они уедут?
— Я не знаю, — сказал он, выдохнув. — Я чувствовал бы себя лучше, если бы они остались, но у Бритт была своя жизнь, прежде чем мы вторглись в нее.
