Выслушав это, Солон, по его словам, удивился и со всем усердием просил жрецов, чтобы они по порядку и подробно рассказали ему все о делах древних его сограждан. Жрец отвечал: «Ничего не скрою, Солон, но расскажу охотно и ради тебя, и ради вашего города, и особенно ради богини, которая, получив на свою долю города – и ваш, и здешний, – воспитала и образовала оба, ваш тысячью годами прежде, взяв для вас семя от Геи и Гефеста, а здешний– после. Время устроения здешнего-то города у нас, в священных письменах, определяется числом восьми тысяч лет. Что же касается твоих сограждан, живших за девять тысяч лет, то я изъясню тебе их законы и прекраснейшее из совершенных ими дел. Подробно все же рассмотрим на досуге, когда-нибудь в другой раз, взяв сами записки. О их законах заключай по здешним, потому что здесь теперь найдешь ты много образцов того, что было тогда у вас: найдешь, во-первых, класс жрецов, отдельный от прочих сословий; потом класс художников, работающих по каждому художеству отдельно, не смешивая одного с другим; далее, сословия пастухов, охотников и земледельцев; да и класс людей военных, ты видишь, обособлен здесь от прочих сословий, и этим людям закон вменяет в долг не иметь попечения ни о чем больше, как только о делах военных. Те же и виды оружия их – щиты и копья, которыми мы первые из жителей Азии стали вооружаться по указанию богини, впервые научившей тому людей как в этой стране, так и у вас. Что касается разумности, то ты видишь, какую о ней заботливость тотчас же, с самого начала, здесь проявил закон, открыв все пути к познанию мира, даже до наук просвещения и попечения о здоровье, с приложением этих божественных знаний к целям человеческим, и овладев всеми прочими, прикосновенными к этим наукам. Такой-то строй и порядок основала в те времена богиня, даруя его вам первым; она избрала и место для вашего жительства – то, из которого вы происходите,– убедившись, что тамошнее благорастворение воздуха будет производить мужей разумнейших.
Любя и войну и мудрость, богиня выбрала (там) место, которое должно было давать мужей, наиболее ей подобных, и его-то сперва и населила. И вот вы там жили, пользуясь такими законами и все совершенствуя свое благоустройство, так что превзошли всякою добродетелью всех людей, как оно и подобало вам в качестве сынов и питомцев богов.
Удивительны сохранившиеся здесь описания, многих и великих дел вашего города, но выше всех по величию и доблести особенно одно. Записи говорят, какую город ваш обуздал некогда силу, дерзостно направлявшуюся разом на всю Европу и на Азию со стороны Атлантического моря. Тогда ведь море это было судоходно, потому что пред устьем его, которое вы по-своему называете Геракловыми Столпами, находился остров. Остров тот был больше Ливии и Азии, взятых вместе, и от него открывался плавателям доступ к прочим островам, а от тех островов – ко всему противолежащему материк, которым ограничивался тот истинный понт. Ведь с внутренней стороны устья, о котором говорим, море представляется (только) бухтой, чем-то вроде узкого входа, а то (что с внешней стороны) можно назвать уже настоящим морем, равно как окружающую его землю по всей справедливости – истинным и совершенным материком. На этом Атлантическом острове сложилась великая и грозная держава царей, власть которых простиралась на весь остров, на многие иные острова и на некоторые части материка. Кроме того, они и на здешней стороне владели Ливией до Египта и Европой до Тиррении. Вся эта держава, собравшись в одно, вознамерилась и вашу страну, и нашу, и все по сю сторону устья пространство земли поработить одним ударом. Тогда-то, Солон, воинство вашего города доблестью и твердостью прославилось перед всеми людьми. Превосходя всех мужеством и хитростью военных приемов, город ваш то воевал во главе эллинов, то, когда другие отступались, противостоял по необходимости один и подвергал себя крайним опасностям. Но наконец, одолев наступающих врагов, торжествовал победу над ними,. воспрепятствовал им поработить еще не порабощенных и нам всем вообще, живущим по эту сторону Геракловых пределов, безусловно, отвоевал свободу.
Впоследствии же времени, когда происходили страшные землетрясения и потопы, в один день и бедственную ночь вся ваша воинская сила разом провалилась в землю, да и остров Атлантида исчез, погрузившись в море. Потому и тамошнее море оказывается теперь несудоходным и неисследуемым: плаванию препятствует множество окаменелой грязи, которую оставил за собой осевший остров.
Теперь, Сократ, ты слышал в кратком очерке, что, по преданию от Солона, передавал старик Критий».
Критий предупредил, что продолжит рассказ после доклада Тимэя, который все-таки должен быть основным пунктом повестки дня. Сократ поблагодарил Крития, сказав:
«Да какую же иную задачу, лучше этой, можем мы выбрать, когда она и по содержанию так близко и так хорошо подходит к нынешнему жертвоприношению богине? Да и то весьма важно, что это не вымышленная сказка а истинная повесть. Если откажемся от этих преданий, как и откуда добудем мы другие? Это невозможно; нет, в добрый час, вам надо говорить, а мне в награду за вчерашние рассуждения теперь спокойно слушать».
Предоставляя слово главному оратору Тимэю, именем которого Платон назвал диалог, Сократ сказал:
«Итак, Тимэй, кажется, за тобой будет слово, когда сделаешь, по обычаю, воззвание к богам».
Доклад Тимэя содержит столько путаных изречений и для нас, людей двадцатого века, столько нелепостей, что следовало бы призвать на помощь всех греческих и прочих богов, чтобы его выслушать. Другого мнения придерживались, по-видимому, присутствовавшие на собрании.
Однако мы перелистаем как можно скорее последние сто страниц «Тимэя» и приступим к отчету о следующем дне заседания. На этот раз протокол не содержит обыкновенных процедурных формальностей, изложение беседы (в том же составе) начинается с краткого для Платона (всего лишь три страницы!) описания церемонии предоставления слова оратору. Гермократ советует Критию призвать в помощь (бога) Пэона (в данном случае Аполлона) и муз. Критий предлагает «призвать еще других», в том числе мать муз – богиню памяти Мнемосину.
Думается, что читатели не будут в претензии, если мы на несколько минут прекратим чтение Платона и, прежде чем приступить к следующему диалогу, дадим несколько необходимых пояснений.
Порядка ради следует отметить, что шрифтовые выделения в отрывках из «Тимэя» сделаны без ведома и согласия автора, но, без сомнения, они не вызвали бы его возражений. Особенно это касается уверений Платона в подлинности рассказа. Подчеркнуты также места, содержащие упоминание о расположении Атлантиды; к этому вопросу мы будем неоднократно возвращаться в последующих главах.
Что же еще следует пояснить?
Богиня, основавшая египетское и афинское государства, – это Нейт, в египетских верованиях она похожа на греческую Афину. Обе же они как именами, так и чертами характера напоминают богиню, культ которой господствовал в Азии и Вавилонии. Нейт принадлежит к наиболее древней группе египетских богов, начало ее культа относится еще к додинастическому времени, к периоду матриархата. На сходство Афины с Нейт указывал еще Эсхил. Афина также имеет черты богини времен матриархата. Именем Афины была названа столица ее любимого государства. Космополитические черты Афины указывают на наличие связей первых жителей Греции с древними жителями долин Нила и Евфрата.
При этом следует обратить внимание еще на одно сходство: Афина, по греческим преданиям, вышла из головы Зевса в доспехах, с копьем и щитом. Эмблемой Нейт в иероглифическом письме также был щит со скрещенными стрелами.
На древние связи Египта с Афинами указывают и греческие мифы. Согласно этим преданиям, в древнейшие времена на холме – самой старой части Афин – поселился выходец из Саиса (Египта) Кекропс, получеловек-полузмей. Афины явились причиной ссоры между Афиной и Посейдоном. Чтобы примирить спорщиков, Зевс приказал им сотворить по чуду, а Кекропс должен был оценить их и решить, кто будет владеть городом. Богиня создала оливковое дерево, которое больше понравилось судье. Посейдон же не продемонстрировал особой выдумки – он ударил трезубцем о скалу, и из нее полилась вода.
Рассказ о ссоре Афины с Посейдоном приведен здесь не без задней мысли: властелин океана Посейдон, согласно диалогу Платона, от чтения которого мы на минутку оторвались, также был правителем Атлантиды. Похоже, что этот миф, который, разумеется, значительно старше произведения Платона, сохранил туманное упоминание о борьбе афинян с атлантами.
Посейдон (скульптура II в. до н. э.).
Потоп, о котором говорили Солон и его собеседник в Саисе, именуется в греческой мифологии Девкалионовым потопом. С его помощью Зевс намеревался наказать провинившееся человечество. Девкалион и Пирра – это пожилая чета, которой удалось пережить потоп.
