- озадаченно произнёс Дуглас, растерянным взглядом всматриваясь в 3-D черноту.
С инженером остался Скип.
Командирская рубка межзвёздного челнока «Джордано Бруно».
20 часов 32 минуты по внутреннему корабельному времени.
Все с изумлением вглядывались в чёрную пустоту развернувшейся над панелью голограммы.
- Что показывает «самописец» и навигатор? – спросил Томсон у Даймона, который сидел на месте Дуга, общаясь с компьютерной матрицей. – Каковы наши координаты?
- Никаких, - ответил тот озадаченно. Даймон поднял глаза и обвёл всех непонимающим взглядом.
- То есть? – переспросил Дуглас. – Поясни!
- Навигатор, матрица и «самописец» НИ-ЧЕ-ГО не показывают, - выдавил он по слогам. – Абсолютный ноль координат. Ни направленного вектора на цефеиды, ни связи с форпостами и другими кораблями, ни с Землёй. Сплошной ноль в квадрате.
- Этого не может быть! – воскликнул Томсон. – Автоматика в норме, электронный мозг матрицы тоже в порядке…
- И, тем не менее, координаты не указываются. Мы… - Даймон едва не поперхнулся, - такое ощущение, что мы ВНЕ пространства. Автопилот выбросил нас из червоточины где-то между параллельными мирами. В своеобразную пустоту между временными векторами и иными измерениями. «Самописец» показывает, что наш «Бруно» всосался в какой-то тоннель, совершенно не тот, который принято называть червоточиной, кротовой норой или «мостом Эйнштейна-Розена».
Теперь все расположились полукругом напротив развернувшейся голограммы, которая совершенно ничего не показывала. Только пустоту. Ни звёзд, ни скоплений, ни туманностей.
- Может, автопилот забросил нас в межгалактическое пространство? – предположил Даймон. Томсон расценил это как шутку.
- Издеваешься? Где тогда далёкие галактики, миллионами разбросанные по всему космосу? Где цефеиды, пульсары, квазары?
- Тогда чёрная дыра, - неуверенно произнёс Даймон, всё ещё бегая пальцами по сенсорным датчикам матрицы.
- Тоже не факт. В чёрной дыре нас бы расплющило ещё на подходе к ней. Раздавило, расшвыряло, рассеяло на нейтроны и протоны. Забыл, какой взрыв был при сверхновой? А дыра в миллионы, миллиарды раз мощнее!
- Тихо! – прервал их перепалку Дуглас. – Если «самописец», матрица и схема голограммы ничего не показывают, необходимо выпустить наружу зонды. И андроидов. Мы так и не проверили антенну.
- Я пойду, - вызвался тотчас Даймон.
- Ты уже ходил, - хохотнул Томсон. – Не дошёл. А мог бы и под вспышку попасть.
- Тебе смешно, а я чуть дуба не врезал!
- Томсон прав, - хмуро откликнулся командир. – Больше рисковать не будем. Неизвестно, куда нас на этот раз забросило. Мы совершенно не знаем координат. Если это какое-то пространство между временными порталами, то дело худо. Как будем выбираться отсюда, одному Богу известно. Матрица в данном случае бессильна.
- И что мы намерены делать? – спросила Виола, облокотившись на спинку кресла Даймона.
- Прежде всего, давайте подобьём факты. Нас разбудили заранее, выявив, что «Бруно» попал не в тот рукав галактики. Конечной целью была звёздная система Эты Киля. А швырнуло нас, как мы выяснили, совершенно в противоположную сторону. Далее происходит мощнейший взрыв сверхновой, причём до этого она была невидима ни приборам, ни андроидам. Они её просто не ощущали. Так? Идём дальше. Сразу после вспышки сверхновой, ослепившей нашего инженера, отказывает внутренняя связь. Автопилот берёт управление на себя, и пока мы приходили в чувство, забрасывает «Бруно» сообразно резервным координатам, рассчитанных ещё в Хьюстоне. Из этой запасной точки, в случае краха нашей «Миссии Скиапарелли», мы должны были вернуться на Землю. Но вместо этого автопилот каким-то образом и по какой-то неведомой нам причине забрасывает нас в какую-то чёрную пустоту, где не видно абсолютно ничего. Даже матрица не улавливает никаких сигналов. Полный и беспросветный мрак. И это не чёрная дыра, иначе бы нас уже не существовало.
- Назовём это «межвременьем» и «межпространствием», - виновато и отчего-то тоскливо улыбнулся Даймон, смотря на Виолу любовным взглядом.
- Как не называй, а этот участок, где мы оказались, не подлежит никакой классификации. Мы в абсолютной пус-то-те, - зловеще и по слогам протянул Дуглас. – Причём, повторюсь, ни один прибор, матрица, андроиды и «самописец» не улавливают никаких волн или гамма-лучей в радиусе нескольких тысяч световых лет. Даже наши наружные телескопы не в состоянии достичь какой-нибудь ближайшей галактики. Их попросту не существует. Я имею в виду в ЭТОМ измерении, - сделал он ударение на слове «этом».
- Дыра, как в жопе у негра, одним словом, - заключил Даймон. Фрея окатила его гневным взглядом, и астронавт предпочёл заняться приборной панелью, отдавая команду зондам отпочковаться от стартовой площадки корабля. Через минуту два десятка небольших многофункциональных станций, размерами с футбольный мяч, прочертили иглами черноту вокруг судна, стремительно исчезнув в пространстве в разных направлениях.
- Зонды ушли, - доложил он. – Теперь андроиды.
Голограмма показала наружный корпус громадного транспорта, по обшивке которого на магнитных подошвах пробирались два андроида.
- Как достигнут внешнего узла антенны, дашь мне знать, - обратился Дуглас к Скипу. – Если есть повреждения, пойдёшь туда вместе с Даймоном.
- Могу и сам, - невозмутимо ответил автомат металлическим голосом. – Не велика потеря.
На него никто не обратил внимания. Все взгляды были устремлены на раздвинувшиеся створки фронтального экрана.
Наступила ошеломлённая пауза. Все замерли, оцепенев на месте. Виола изумлённо вскрикнула, схватив под локоть старшую подругу.
Жалюзи экрана разъехались, и в рубку челнока хлынул поток нестерпимого света. После кромешной тьмы 3-D изображения астронавты невольно зажмурились, прикрывая ладонями глаза.
Первым подал голос Даймон:
- О чёрт! Вы только поглядите! Что ЭТО, мать вашу?
На стенах рубки заплясали световые зайчики. Приборы, стеллажи, кресла и сами астронавты отбросили причудливые тени. Голограмма самопроизвольно свернулась в точку, уступив место наружной панораме за бортом корабля.
- Где… мы? – едва прошептала Виола.
…Всё пространство вокруг «Джордано Бруно» было испещрено сверкающими звёздами. Их неправдоподобное свечение после черноты космоса заставило экипаж буквально обомлеть на месте.
В верхнем углу сияло до боли знакомое и родное Солнце. Его свет, очевидно, и резал глаза, заставив астронавтов зажмуриться.
- Включить фильтры! – подал команду Дуглас. Автоматика тотчас сработала, напустив на экран тёмную пелену поволоки. Свечение стало матовым.
- Смотрите! – вскричал Даймон, указывая на далёкую планету, видневшуюся из-за края родной звезды. – Наш Сатурн с кольцами. –
