морщинки легли на её лоб. — Может быть, перенести распылитель эфира туда, чтобы аэрахи не сунулись? На Морране даже недолгой работы хватило, чтобы всем стало плохо. Арановских девчат приходилось в безэфирные коконы заключать, чтобы сознание не теряли. А штурмовики, даже несмотря на ароит, становились всё более вялыми и не боеспособными.
— Хм, — я подумал, что это и правда достаточно элегантный выход из ситуации, но над ним нужно ещё подумать. — Могу официально тебе заявить, что ты — гений, — проговорил я ей полушёпотом и поцеловал в губы.
— Так что с конгрессом? — спросила она меня, с трудом оторвавшись. — Сейчас решим этот вопрос, и тогда можно будет что-то горяченькое.
— М-м, — я облизнулся, показывая, что очень даже не против горяченького. — А что там можно решать? — вопрос действительно не казался мне требующим обсуждения прямо сейчас.
— Ну на самом деле, надо понимать, что ты хочешь построить из империи аэрахов, — проговорила на это Варвара и откинулась на спинку, призывно приоткрыв грудь. Но я-то знал, что это лишь манипуляция с её стороны, чтобы я полностью сосредоточился на её словах. — По сути, у тебя есть лишь два варианта. Либо ты держишь коренные народы планет в том же подчинении, что они есть и сейчас, иначе у тебя возникнут бунты, погромы, локальные войны. Всё это, полагаю, нам не особо нужно. Либо ты даёшь каждой народности, то есть каждой планете плюс-минус локальную автономию, но поддерживаешь их как большой и добрый начальник. Но не тиран, понимаешь разницу.
— Не совсем, — сглотнув слюну, ответил я. — Вообще сейчас тяжело думать, когда рядом столь аппетитные формы. Может быть, перенесём обсуждения?
— Нет, — она посмотрела на меня и улыбнулась, показывая всю свою вредность. — Сначала дело, а то опять забудешь. А потом уже отдых.
— Хорошо, — тяжело и разочарованно вздохнув, сказал я. — Продолжай.
— Так вот, — она завела руки за голову, чем вообще рисковала нарушить ход моих мыслей, и заговорила. — Российская империя — яркий образчик того, как абсолютно разные народы, как по достатку, так и по менталитету, могут жить под крышей единого государства. К каждому коренному этносу свой собственный подход. Всё нацелено на сохранение традиций и поддержание уникальности отдельно взятого народа. Если взять это за пример и масштабировать до размеров галактики, то ты получишь довольно дружный коллектив на множестве планет, где раньше шли непримиримые бои. Как тебе идея?
— Идея отличная, — ответил я, пристально глядя на жену, своей красотой затмевающую всё на свете. — Но прямо сейчас я собираюсь завоевать одного из представителей народов Российской империи.
И с этими словами накинулся на Варвару сверху. Посопротивлявшись для вида, она сдалась. Да и как могло бы быть по-другому?
Но мысль об изменении устройства империи аэрахов она в мой разум заронила.
* * *
В эту же ночь я вновь оказался возле обелиска.
Под моими ногами была зелёная трава, а вот молочно-белый купол перестал быть таким. Теперь создавалось ощущение, что я нахожусь на каком-то тропическом острове и вокруг меня безмятежно плещется безбрежное море под бездонным небом.
— Красиво, — проговорил я, озираясь по сторонам. — Я что, снова при смерти? Умер во время секса от инфаркта? Тромб оторвался?
— Ну зачем же? — обелиск явно потешался над моими предположениями. — Ты — существо разумное, имеешь право посещать мою ментальную проекцию в любое время. Тем более, судя по всему, некоторые вопросы кажутся тебе неразрешимыми, вот ты и обратился к моей помощи. А я что? Я всегда рад помочь достойному представителю разумного вида.
— И на том спасибо, — ответил я, почёсывая затылок. — А то меньше месяца со свадьбы, а я уже умереть успел, — я понимал, что искусственный интеллект мало интересуют эти подробности, но почему-то не мог не упомянуть. — Есть у меня несколько вопросов, которые оказались сложнее, чем мне казалось раньше. Или я о них вообще не задумывался.
— Задавай свои вопросы, — проговорил мне обелиск и, кажется, вздохнул. — Будем вместе искать на них ответы.
— Вопрос номер один, что мне делать с Кураной? Залежи ароита на этой планете таковы, что могут свести с ума всех аэрахов в галактике и превратить их из разумных существ в кровожадных тварей. Как оказалось, даже особям императорской крови сложно удерживать разум в порядке при большой концентрации этого металла рядом, — я подумал о том, что уже звучало в наших обсуждениях, и добавил: — Было предложение бросить Курану на чёрную дыру, но я против.
— Нет, Курана ещё потребуется в великом замысле, — ответил на это обелиск своим механическим голосом, в котором едва-едва можно было различить эмоции. — И ароит мы обезвредить для аэрахов не сможем, — он надолго задумался, а внутри него что-то тихонько поскрипывало.
Размышляя над его словами, я подумал, что это было бы круто сделать так, что ароит перестанет влиять на аэрахов. Вот совсем перестанет. Полностью. Но, как уже сказал искусственный интеллект, это невозможно.
А жаль.
— Может быть, всё-таки возьмёте Курану под свой патронаж? — на всякий случай поинтересовался я. — Будете генерировать туда эфир. Кстати, ещё одно из предложений, это переместить на Курану распылитель эфира и постепенно создать там эфиросферу.
— За счёт чего? — достаточно резко отреагировал обелиск. — За счёт эфира с Земли? Который вы через магов закачаете в своё приспособление? Прости, но это уровень первобытных людей и палки-копалки.
— Но я хотя бы что-то предлагаю, — ответил я, пожимая плечами. — А не стою, как истукан посреди несуществующего пространства.
Я понимал, что идея задеть искусственный интеллект обелиска не относится к моим лучшим, но всё же мне нужно было хоть как-то заставить его думать. А то я мог и проснуться, оставшись вновь без ответов.
— Не торопись, — ответил он мне с явной ухмылкой, словно прочитав мои мысли. — Без ответов ты не уйдёшь. Раньше времени не проснёшься. А я не молчу, я связываюсь с Центром для консультаций.
— О! — у меня даже правая бровь выскочила на лоб. — У тебя ещё и центр есть.
— А как же, — ответил тот, излучая благодушие. — Я хоть и сложный искусственный организм, всё-таки нуждаюсь в координации, — он ещё несколько раз щёлкнул, а затем слегка изменившимся
