блеснул эрудицией:
– Инквизиция.
– Республика Росс около ста лет назад отказалась от разделения в своей секулярной этике от разделения на добро и зло. Эти категории всегда были сугубо субъективными, а граница между ними всегда сильно размывалась, что приводило к разнообразным спекуляциям и перегибам.
– Если некий человек массово убивает людей, – сказала Кира, – которые ему ничего не сделали, а просто ради своих убеждений, наверное, религиозных, то он – террорист. Если же он делает абсолютно то же ради государства, то он герой.
– Да, категории добра и зла определяли статус людей, вешали на них ярлыки в соответствии с основной пропагандистской парадигмой. В позднюю капиталистическую эру самым мощным источником пропаганды и бинарной этики было государство. С помощью этой этики оно манипулировало людьми, кидало их в топку войны или заставляло терпеть непомерные налоги. Но с развитием всемирной Сети на первый план выступили так называемые лидеры мнений. Кое-кто называл их нетократами, мы же называем Изъявителями. Вокруг них формировались популяции людей – подписчиков или фолловеров, которые не создавали мнения, а лишь многократно усиливали те мнения, что продуцировались Изъявителями. При этом фолловеры не сомневались, что именно они генерируют мнение. Это была манипуляция, но гораздо более тонкая, чем в государствах, так как фолловерство – дело добровольное и ты выбираешь Изъявителя по своему вкусу. Причем у этих популяций, иногда крайне обширных, нет географических границ. Таким образом, институт государственности, завязанный на собственных территориях влияния, потерпел крах, а вместе с ним разрушилась эпоха капитализма с его представительной демократией.
– Демократия разрушилась? – удивился я. – А ее-то за что? И что наступило? Монархия?
– Монархия, авторитаризм – это реликт, – сказала Ива. – Они сохраняются, как атавизмы, и иногда бывают довольно сильны и влиятельны. Но при этом остаются тупиковыми и контртенденциозными направлениями развития социума. Дело в том, что демократия работает только в паре с капитализмом. Ни о какой демократии во времена рабовладения или феодализма не может идти и речи, верно? Концепция государства и капитализма аннигилировалась после Четвертой Мировой Войны, или Войны Всех Против Всех. Это была борьба лидеров мнений, Изъявителей, усиленных армиями фолловеров. Каждый человек на планете находил своего Изъявителя и примыкал к тому или иному лагерю. Причем территориально они были разбросаны без какого-либо порядка... Их объединяла Сеть. Фолловеры делегировали Изъявителям право на выражение коллективного мнения – своего рода цифровой мандат. Человечество, которые уже давно глобализировалось не только в экономическом плане, но и ментально, снова разделилось – но на сей раз на группы по интересам... Место проживания перестало иметь значение. Собственная территория, этот феодальный анахронизм, у государств была отнята, и государство исчезло как таковое.
Я внимательно слушал Иву. Голосок у нее приятный, внешность тоже. И говорит как по бумажке, будто лет сто работает лектором в университете или ведущей на радио. Вполне, кстати, такое возможно...
Я плоховато улавливал смысл всех ее высокоумных речей, но суть вроде бы схватывал. Чтобы показать, что слушаю, спросил:
– Это все из-за интернета?
– Благодаря Сети в первую очередь. И из-за кризиса государственности, капитализма с демократией. Капиталисты теряли власть. Деньги стали не так важны, как количество подписчиков-фолловеров и влияние на их умы. Связи обогнали по значимости капитал, хотя как таковой капитал и капиталисты никуда не делись.
– Ага, не имей сто рублей, а имей сто друзей!
– Совершенно точно. Только фолловеры – это не совсем друзья, а скорее... поклонники творчества. Со временем на этой базе был создан Росс в таком виде, в каком он существует сейчас. Мы вернулись к территориальному разделению по интересам, поскольку постоянно жить в Сети вредно для здоровья. Произошел откат к феодализму, но на новом витке спирали. У нас есть Секции на любой вкус. Творить можно все, что угодно, но в предназначенных для этого местах. Понятий “хорошо” или “плохо”, “правильно” или “неправильно”, “добро” и “зло” не существует. Небинары объявили это разделение искусственным и ограничивающим права. Но поскольку интересы у всех разные и иногда прямо противоречат друг другу, было принято решение разделиться на Секции. Во главе их встали Изъявители высокого уровня, которые провозгласили себя с согласия фолловеров Сюзеренами. Должность эта, разумеется, не пожизненная, а лишь до тех пор, пока позволяет рейтинг.
– Габриэль обозвал нас бинарами, – сообщил я. – Будто бы мы используем друг друга.
– Небинары считают, что не использовать друг друга невозможно. Только бинары прикрывали эту взаимную эксплуатацию ложью и лицемерием, а бинары это делают открыто и с обоюдного согласия. Понимаете ли, когда человек навешивает на некое действие ярлык “плохо”, но действие это ему необходимо, он старается как-то оправдать его или скрыть истинные мотивы. Отсюда манипуляции и лицемерие. Если же человек не считает действие плохим или хорошим, он действует прямо и открыто.
– Звучит разумно... – сказал я.
Кира сменила тему:
– Скажите, Ива, Сертек – это Серфер Секции Тек, а БуфСпик – Буфер и Спикер. Почему порядок слов разный? У вас на первом месте стоит каста, а у Габриэля – Секция?
– Потому что эти слова выстроены в алфавитном порядке. Буква “С” – перед “Т”, а “Б” перед “С”.
Мы с Кирой переглянулись. Так просто? Я думал, что у россов с их небинарной этикой ничего не бывает просто. Каких-нибудь Детей Морока понять и то проще, чем этих небинаров.
Кира, судя по всему, на полном серьезе решила написать свою летопись, потому что наклонилась вперед и спросила тоном профессионального репортера:
– А какова мораль у вас? Тех, кто нам помогает?
– У Либерахьюмов? Мы придерживаемся бинарной этики. По нашему мнению, Росс находится в ненормальном состоянии. Я анализирую статистические данные по транссекционной миграции и вижу нарастающий хаос в перемещениях россов. Если раньше один человек жил в одной и той же Секции бо́льшую часть жизни и мигрировал преимущественно в юном возрасте, пока не определялся с интересами, то сейчас максимальный срок проживания в одной Секции – около месяца. Интересы одного человека стали чаще меняться – и меняться радикально и без какой-либо определенной закономерности. Люди просто фрустрированы.
– “Дай человеку всё, и ты погубишь его”, – процитировала, по всей видимости, кого-то Кира.
– Да. Есть еще синдром бурриданова осла. Голодный осел между двумя стогами сена умирает от голода, не в силах выбрать. Россам предоставлен слишком большой выбор, они мечутся и всегда чувствуют себя немного неудовлетворенными и обманутыми, как посетители крупных торговых центров в позднюю
