ответил я, садясь внутрь.
* * *
«Игорь, — позвал я, держась в нескольких десятках метров за машиной Гагарина, — что можешь сказать об этом человеке или о роде?»
«Хм, — отозвался владелец тела задумчивым и, кажется, немного сонным голосом. — С одной стороны событий, связанных с их родом достаточно много. А с другой, сказать что-то конкретное сложно. Род древний, относится к потомственным кадровым военным, как и Пожарские. Наравне с ними во разных пакостных делишках не замечены. Обычно приходят на помощь нуждающимся, защищают Отчизну и всячески озаряют себя лучами славы».
«Да уж, — впору было согласиться, что это очень общая информация. — А конкретнее можешь рассказать про кого-нибудь? Мне бы хоть понять, с кем я имею дело».
«Это можно, — ответил Туманов и на некоторое время затих, словно сверяясь с памятью. — Дед Алексея — Илья Сергеевич Гагарин — в своё время руководил и Тайной канцелярией, и имперской безопасностью. Грубо говоря, всегда работал на острие государственной безопасности. И справлялся на отлично. Не зря враги империи его всегда называли кровавым палачом, а патриоты — соколом отечества».
«Ничего себе заявочка, — проговорил я, уверенный, что подобные люди остались лишь в кино, да и то в том, где клише на клише. — И прям рыцарь без страха и упрёка?»
«Считается так, — ответил на это Игорь. — Знаю, что мой дед — Озеров который, о нём очень высокого мнения и считает, что лучше бы именно он был императором, а не нынешний».
Я даже задумался над его словами. Всё-таки служение императором — это милость какого-нибудь бога. Тут просто так на трон подняться не получится.
«А про Алексея есть какая-то информация? — поинтересовался я, понимая, что мог бы прошерстить память Игоря за считанные секунды, но во-первых, торопиться было некуда, а во-вторых, мы с ним уже вроде немного и сдружились за последние дни, поэтому я не хотел делать что-то против его воли. — Просто я вижу, что он старается мне помочь, но не понимаю, почему».
«Сложно сказать, — ответил на это Туманов. — Но мне кажется, что искренне».
«А откуда у него все эти шрамы? — задал я вопрос, который интересовал меня с самого первого взгляда на Гагарина. — Гранату поймал?»
«Да, — проговорил Игорь и тут же добавил: — Я всё время забываю, что ты не из нашего мира и не знаешь всей предыстории. Тут дело такое: около четверти века принц, чтобы показать свою удаль полез в один военный конфликт. Алексей был его самым близким другом, а по совместительству телохранителем. Когда в принца прилетела магическая граната, он то ли закрыл её собой, то ли заслонил принца. Одним словом, сделал всё, чтобы тот остался жив. Но судьба в тот момент показала себя бессердечной сукой и сыграла с ним злую шутку. Он сам, весь изрешечённый осколками, остался жив. А его друг и подопечный, принц Российской империи, погиб от единственного осколочка, который через глаз прошил ему мозг».
«Кто ж туда принца пустил? — удивился я, понимая теперь, почему в империи такие настроения. — Его тут-то надо было в бронированном вагоне держать».
«Да никто его не пускал. Он сам по жизни крушителем черепов был. Сам рвался все конфликты разрешить, — ответил Туманов таким голосом, словно защищал принца передо мной. — После его смерти такие разбирательства были, что просто кошмар. Если бы Алексей сам при смерти не находился, его бы казнили. А так дед за то время, пока над внуком толпа целителей колдовала, успел у императора помилование выпросить».
«А за что его казнить-то было? Он долг до последнего выполнял, — от этой истории я всё больше и больше приходил „в восторг“, правда, в кавычках. — Понимаю, если бы он с поля боя бежал бы, принца оставил. А так… Не понимаю».
«Официально к нему претензии были, что он не оповестил службу безопасности о готовящейся вылазке принца, — ответил мне на это Игорь. — Но он ответил, что принц ему запретил это делать, а как телохранитель он подчинялся именно ему. К тому же, как друг он не мог предать доверия принца».
«Как всегда, — подвёл я итог. — Из-за предрассудков сначала погиб один. А потом чуть было не убили другого».
«Вот, собственно и всё, что я могу рассказать о Гагариных, — чуть погодя проговорил Игорь. — Как по мне, очень достойный род».
«Благодарю, — ответил я, чуть иначе взглянув на Алексея. — Этого вполне достаточно».
А в следующий миг я едва не слетел с дороги, от накрывшего меня чувства, что было сродни мощнейшему оргазму. Это выиграла Жозефина Павловна, и теперь от всей души истово благодарила меня.
* * *
Мы сидели в том же «Гурмане», где я ужинал с Дарьей. И на том же самом месте. Оно как раз оказалось свободным, чему я был весьма рад. Нравилось оно мне.
— Будем на «ты»? — предложил я, когда мы уселись за стол. — Мне так больше нравится общаться с людьми, которые мне импонируют.
— С удовольствием, — ответил Гагарин и широко улыбнулся. — Спрашивать, как ты обыграл Минеева со товарищи я, конечно же не буду, — он хохотнул, вспоминая их лица. — Но могу сказать, что давно не видел такого представления. Мои аплодисменты.
И он действительно несколько раз почти беззвучно хлопнул в ладоши.
— Это мне бог Рандом помог, — ответил я и примерно в этот же момент почувствовал разливающееся по телу тепло. Видимо графиня выиграла ещё раз. А она оказалась преданной фанаткой. — А играл я абсолютно честно, даже когда они начали жульничать.
— Это я видел, — кивнул мне Алексей. — А вот про бога такого не слыхал.
— Обязательно расскажу, — сказал я и блеснул глазами, понимая, что мне нужно много поклонников. Лучше, конечно, чтобы обо мне написали книгу или сняли фильм, но пока приходилось каждого вербовать самому. — Но пока давай обсудим то, что ты хотел.
— О, да, — произнёс Гагарин, подчёркивая значимость нашего разговора. — Это дело жизни и смерти.
— Вот даже как⁈ — я даже удивился выдержке военного. — А почему до сих пор молчишь? Такие дела надо решать, как можно быстрее. Я тебя слушаю.
— Только не подумай, что я подшучиваю над тобой, — попросил меня Алексей перед тем, как перешёл к сути дела.
