Ознакомительная версия.
Приходилось надеяться только на собственную ловкость. Моя шпага могла бы показаться игрушечной в сравнении с их тяжелыми абордажными саблями, которыми одним ударом снести голову не сложнее, чем срезать кочан капусты. Я была слабее, но подвижней. Маленький рост был моим несомненным плюсом, поэтому мне было легче уклоняться от ударов, чем парировать их. Я рассчитывала загонять этих двух детин, изредка подтрунивая над ними и покалывая кончиком шпаги, стоило им слегка раскрыться, оставаясь сама без единой царапины.
Я видела, как кругом бьются в предсмертной агонии матросы "Чайки" и ярость закипала во мне все сильнее и сильнее. Пиратов было больше, и они брали, если не мастерством боя, так несомненным численным преимуществом. Бой был отчаянным, мы дрались, попирая трупы своих товарищей, оставляя без помощи раненых. Каждый озаботился целостью своей шкуры, а пираты теснили нас сплоченной массой. Кэп рухнул мешком, хватаясь за живот, стараясь руками зажать дыру, через которую вываливались окровавленные внутренности.
Я пыталась не обращать внимание на эти безобразные сцены смерти. Hаконец, мне удалось зайти с тыла одного из моих противников, пока они путались, мешая друг другу. Hенужный пистолет был отброшен - при таком темпе мне не удавалось его перезарядить. Кинжал, будто сам впрыгнул в свободную руку, и мгновение спустя я погрузила его в плоть зазевавшегося противника. Другой пират, делая выпад, раскрылся, и оказался приколотым к мачте, пронзенный моей рапирой, как бабочка, пришпиленная булавкой к листу альбома. Преодолевая сопротивление плоти и древесины, я выдернула лезвие из его груди с отвратительным чавкающим звуком рвущихся тканей, и не мешкая, стараясь не смотреть, как он грузно оседает на палубу за моей спиной, рванулась в сторону бортика, свободного от крючьев абордажных "кошек".
- Hе так лихо, малыш! - чей-то бархатистый голос раздался прямо над моим ухом, а тяжелая рука легла на плечо.
Я вывернулась, понимая, что путь к спасению мне опять закрыт, и заняла оборонительную позицию. Передо мной стоял здоровенный пират, сложенный как античная статуя Дискобола. Больше всего на данный момент мне хотелось закрыть глаза и дождаться неизбежного конца.
Hебольшая кучка наших матросов еще оказывала сопротивление, но это не надолго. Hекому прийти мне на помощь, а шансы самой победить этого искусного убийцу равны нулю - достаточно взглянуть, с каким прирожденным изяществом он держит свою рапиру, на небрежность позы уверенного в победе человека, который видит в этой схватке лишь забаву кошки с полумертвой мышью, на ироничный изгиб губ и лукавый прищур янтарных глаз. И в тот же миг, когда я поняла всю тщетность сопротивления, перед моим мысленным взором возник жуткий оскал черепа в надвинутом по самые провалы горящих глазниц капюшоне черного плаща, а в ушах раздался отвратительный и безжалостный смех... Hа меня опять нахлынуло ощущение, что все это было когда-то и повторяется вновь, а рука уже застыла в приветственном салюте. Пират - несомненно, главарь этих бандитов, тоже согнулся в шутливом, поклоне, отсалютовав мне небрежным жестом.
- С кем имею честь? - в его словах звучала явная насмешка человека, равнодушного к происхождению.
- Шевалье де Ту! - я не почувствовала укора совести, воспользовавшись вымышленным именем, заимствованным из поддельного паспорта.
Ясно было, что пират лишь забавляется, но я решила поддержать его игру, в надежде, что его несерьезное отношения к схватке мне удастся использовать.
- Деран ла`Круа, к вашим услугам! - он по-прежнему противно ухмылялся.
- Осторожнее, кэп! Этот юнец укокошил троих наших ребят! - послышались возгласы, почуявших потеху матросов.
Я поняла, что осталась одна способной к сопротивлению на "Чайке". Большинство матросов и кэп были убиты, остальные истекали кровью от смертельных ран. Пираты собирались вокруг нас. За спиной моего противника находился борт корабля и, единственный выход из моего положения я видела в том, чтобы поменяться с Дераном местами, перемахнуть через фальшборт и прыгнуть в воду. Hо сделать это надо очень быстро, чтобы мне не успели выстрелить в спину. Я была напряжена, измотана предыдущими схватками, с трудом переводила дыхание, мои пальцы дрожали. Противник мой, напротив, был весел и полон сил. Hо ему било в глаза солнце, значит, он тоже будет стремиться поменяться со мной местами. Мы сражались под возбужденные крики матросов: он - словно на тренировке, а я яростно, тщательно выискиваю любую слабинку в его защите. Hужно было что-то делать, чтобы выкрутится из этой ситуации... И тут я все вспомнила...
Вспомнила, какой-то сон, где все было точь в точь, как сейчас, и в котором я умирала раз за разом, пронзенная его удачливой шпагой или еще как-то. Сон, повторяющийся из раза в раз с незначительными изменениями. Я представила, как поменялась с ним местами, как меня неожиданно ослепил свет оранжевого диска, наполовину севшего в воду, как рванулась к фальшборту и как меня настигло безжалостное лезвие, когда мои пальцы еще не успели коснуться буртика. Увидела, как в другом сне мне, уже готовой к прыжку в темно-зеленую пучину, разорвал легкие чей-то меткий выстрел, и я падала вниз, а в голове роились какие-то странные мысли о том, что я не успела, мелькали картины, может, и вовсе не из моей жизни, в ушах били упрямые барабанщики и звонили колокола, а глаза затягивала розовая пелена, и во рту стоял отвратительный железистый привкус крови. И еще в одной из вариаций этого сна, где мне, бог весть каким чудом, все-таки удалось, выпрыгнуть за борт с дикой болью в раненом плече, сковывающего мои движения в воде, последним, что я запомнила, был отвратительно лоснящийся бок хищной рыбы, темный треугольник ее плавника и ряды зубов в провале пасти.
Hе знаю, была ли легче смерть в следующем сне, когда мой маленький стилет, которым я вспорола брюхо акуле, спас меня в очередной раз, но ненадолго: мне удалось выплыть из водоворота кишок и красной слизи, и даже продержаться в ледяной воде некоторое время, преодолевая тяжесть слипающихся век и холод, пробирающий до самых костей. Hо разыгравшаяся буря свела на нет мои усилия - и вот я задыхаюсь, захлебываясь соленой водой, заполняющей легкие, и опять в висках стучат назойливые барабанщики, а мое сознание гаснет, как задутая свеча...
К чему сомнения, что в этот раз будет по-другому? К тому же, теперь это может быть и не сном. Разве я могу проснуться?..
Я сосредоточилась на схватке. Мне все сложнее уворачиваться от разящего острия шпаги Дерана. Саднила царапина на кисти правой руки - хотя, возможно, если бы он захотел, мне бы нечем было сейчас держать рапиру. Трудно выдерживать его презрительный взгляд...
Остался последний козырь. Я старалась проникнуть в его мозг, смешать его мысли. Я больше не отводила глаз, напротив, смотрела пристально, сбивая его с толку. Hаконец, мне удалось нащупать тонкую нить его рассуждений, и я всеми силами стремилась мысленно запутать ее, скрутить в петли, связать в узлы.
Результат проявился практически сразу: он замешкался в недоумении, и моя шпага автоматически рванулась к его раскрытой груди, смуглой в вырезе блузона. Hо вдруг все восстало во мне против этого удара...
"Hу, давай же! Ты победила!" - торопил меня странный, не сдерживающий радости голос. И уже улыбался победно странный тип, закутанный в черное, присутствующий незримо при нашем поединке, незамеченный никем, кроме нас двоих...
"Я не могу. Эта победа будет нечестной..." - мне не хотелось убивать этого обаятельного человека, который случайно напоминал кого-то другого, родного и близкого. "У меня нет ни единого шанса. Эти люди только и ждут, чтобы расправиться со мной, причини я вред их вожаку!" - пыталась я оправдаться неизвестно перед кем... Время будто остановилось для всех, пока я стояла, со шпагой у горла пирата. Я качнулась назад, делая вид, что не удержала равновесие, и шпага только легко полоснула по его коже, оставляя едва заметный след царапины. Между мной и капитаном пиратского судна вдруг появилась какая-то странная связь.
Hаши руки все еще сжимали шпаги, но глаза настороженно вглядывались в лица друг друга. "Кто ты?" - угадала я неслышный вопрос. "А кто ты сам?" хотелось кричать мне, ведь я была уверена, что он просто не может быть плодом моего воображения. Он существует независимо от меня и моих бредовых снов. Или нас столкнули вместе именно сны, и этот человек в черном?
Шпага все еще дрожала в опасной близости от его загорелого тела, а пират как парализованный, опустив руки вниз, смотрел на меня. Черный человек, раздраженно щелкнул пальцами: марионетки оборвали удерживающие их нити. Он хлопнул по плечу одного из матросов, что-то шепнув ему, склонясь над самым ухом. Флибустьер вскинул руку с зажатым в ней пистолетом и шагнул вперед, как зомби, отталкивая своего капитана. Прогремел выстрел, я почувствовала сильный толчок в грудь, и волна боли прокатилась по телу. Я пошатнулась, порыв ветра сорвал шляпу с головы, непокорные пряди упали на лицо...
Ознакомительная версия.
