из пяти!.. проявляли синергию, сердце Барракуды и узел мантии Медузы попросту не достались бы Мийолу. Ему задарили трофеи от чьей-то успешной Охоты в Гибельном заливе по принципу «на тебе, боже, что нам негоже». Ну, Иривой Акула мог искренне заблуждаться насчёт полезности сердца, ибо не маг — хотя с его-то умом и хваткой такое объяснение выглядит весьма натянутым. Но уж Зарг ян-Думартрен точно должен был соображать, чем попахивает его «щедрый дар»!
С одной стороны — да, почтили уважением в честь прорыва в подмастерья, одарили катализаторами пятого уровня. С другой — призывы водные, предназначенные для морской Охоты («только не улетай в Сорок Пятый Гранит, останься с нами!»). С третьей — подарки дешёвые, даже магические органы многих зверей четвёртого уровня с хорошей синергией свойств дороже стоят («а если всё же улетишь, не так жалко выйдет»).
В общем, формально почёт и уважение, а по факту…
— Что ж, — нарушила недолгую тишину Никасси, также на некоторое время о чём-то крепко задумавшаяся. — Наша гильдия специализируется на алхимии, это также не секрет — но помимо алхимических отделений в ней есть и своё ресурсное, занятое рейдами на границе диколесья и чернолесья. Как я понимаю, для вас Охота не в новинку?
— Совершенно верно. Хотя раньше, будучи экспертом, я с командой ходил по границе среднего и дальнего диколесья.
Адвансар снова слабо, но очаровательно улыбнулась. То ли одобряя разумный подход к минимизации риска, то ли ещё более разумное стремление практиковаться в алхимии, а не бегать по диким территориям… то ли ей просто по-человечески нравился собеседник.
Или, скорее, всё сразу.
«Васька, Эонари… красавицы мои… как же я скучаю!»
— Я сведу вас с моим знакомым подчинителем, уважаемый, — сказала Никасси. — Когда он вернётся из рейда.
— Искренне благодарен!
— Пока не за что. Так, а вот и общежитие неофитов.
Надо сказать, общая архитектура комплекса гильдейских зданий — или, по крайней мере, той части этого комплекса, по которой Мийола вёл его деловито-женственный куратор — веяла не раннесилонским даже, а непосредственно стилем освоения. Не то чтобы это бросалось в глаза, да и сам призыватель, пусть украдкой, но поглядывал больше на сокрытое синим рабочим халатом… и всё же признаки оставались очевидны.
Окна вроде бы широкие и светлые — но из узких секций, поделённых на части мощными пилонами каменного литья: человек проскользнёт без труда, если не излишне толст, а вот никакой зверодемон не пролезет. Габариты не позволят. Переходы сами по себе вполне просторные, часто расширяющиеся целыми залами, декорированными ползучими вечно цветущими гибридами азалий, глициний, вьюнков и даже орхидей — но с намеренно встроенными узостями опять-таки под «человеческий типоразмер». Тут и там, привлекая внимание ярко-жёлтой окантовкой, висели на стенах отпечатанные план-схемы корпусов и — над тёмными, ожидаемо узкими проходами — зелёные таблички со стрелочками «в сеть убежищ».
Не в пример Воинам, маги не защищены от неожиданностей. А свои жизни, потенциально очень долгие, если не вечные, ценят высоко. Разумеется, Лагор велик и почти безопасен, Стража Стен в нём многочисленна и бдительна, да и гильдия Сарекси располагается на почтительном удалении от городского периметра… но передний край Рубежей Экспансии — это передний край.
Поэтому организация магов, особенно старая, с длинной историей и пусть негромкой, но надёжной славой, должна без слов внушать своим членам ощущение безопасности. Без этого никак нельзя добиться даже простой стабильности, не говоря о процветании.
— Общежитие? — переспросил Мийол.
— Традиционная часть системы поощрений, — в деловитом тоне адвансара это не звякнуло ни единым намёком, но в ауре слабо полыхнуло неловкостью. Ну да, пихать подмастерье, пусть это семь раз традиция, на общих основаниях в общагу…
— И с кем мне предстоит делить жильё в ближайший месяц?
«Может, ещё повезёт и найдётся двухместная комната без соседа…»
— Сейчас узнаем.
Комендантом общежития оказался однорукий Воин в ранге Мастера Начал. И почётный базилар, между прочим. Мийол очень старался не пялиться, но пару раз взгляд сам собой соскальзывал на пристёгнутый к левому плечу калеки протез из дерева и кости. Такой сложной магомеханики пареньку из провинции раньше видеть не доводилось.
Никасси, кстати, держалась рядом, несмотря на ощутимое нетерпение (тянет вернуться к работе в лаборатории? похоже на то…). Но при этом с не менее ощутимым облегчением свалила объяснения на другого.
— Кандидатов селят в общие комнаты, рассчитанные на четверых… — скрипучим голосом вещал комендант, поднимаясь по лестнице перед парой магов. — Как и неофитов. Впрочем, успешный неофит, имея на счету достаточно очков вклада, может переселиться на этажи с третьего по пятый, где комнаты рассчитаны уже на двоих. И лишь базилары имеют право на личные комнаты, которые не обязательно делить с кем-то ещё. Конечно, это относится лишь к успешным базиларам — не наказанным и не экономящим на жилье. Но базилар, вынужденный ютиться вместе с неофитами — ходячий позор и поношение своего ранга. Есть у нас трое таких, вечно нанюханных. Если хотите, уважаемый, могу заселить вас вместе с одним из этих, хм…
— Лучше не надо, — вклинилась Никасси. — Есть комната на двоих без соседа?
— Осталась такая на четвёртом… а, и на пятом ещё. Формально та числится за молодым господином эн-Слиррен, но фактически он живёт в особняке прабабки, здесь не появляется.
— Давайте на пятый.
Вот тут комендант не удержался и кинул на адвансара взгляд, полный удивления. Впрочем, быстро отвернулся, проскрипев:
— Ну, на пятый, так на пятый…
— Я правильно понимаю, что чем выше этаж, тем выше и престиж? — спросил Мийол.
— Правильно. Так и есть, — неспешно шагавший комендант свернул с лестницы в коридор пятого этажа. — Престиж выше, площадь больше, удобства доступнее… но и плата очками вклада выше. Ну да для подмастерья, даже неопытного, разница подъёмна.
— Можно про удобства поподробнее?
— Отчего ж нельзя? Можно…
Пустующая, но числящаяся за неведомым эн-Слиррен комната на двоих оказалась не очень велика, но уютна. Сине-серо-зелёная гамма оформления; палети пары спальных мест, высотой где-то с ладонь, по ширине годные для сна в компании кого-нибудь не очень толстого; визуально спальный угол разделялся воздвигнутыми в центре монументальными платяными шкафами (один шкаф смотрит створками на левые палети, второй, соответственно — на правые).
С противоположного конца от этих лежбищ, под окнами, стояли два стола для письма, также довольно монументальных, с тумбами, скрывающими выдвижные ящики для всякой рабочей мелочи. По углам этой светлой стороны
