свет совсем не угас.
Мир стал глухим, словно звуки доносились через толстенную подушку, пока я не оглох окончательно.
Демон… О́лог… Исчадие ада с каламбурами. Где я просмотрел? Когда облажался? Зазнался, получается. Сильнейший демонолог континента попался в детскую ловушку. Пентаграмма оцепенения. Блеск.
В непроглядной темноте и пустоте, в которой я находился, были только ощущения. Наверное, так себя осознают слепоглухонемые. Тьма и только осязательность.
Ноги подкосились. Я ощутил как упал на землю. Влага. Вкус железной подковы на языке. Боль.
«Нет, я не умру, — подумал я. — Контракт не даст мне этого сделать раньше отведенного срока».
Мир вспыхнул перед глазами куда ярче и резче, чем можно было ожидать. Со всех сторон до меня доносились вопли. Повсюду полыхало пламя. Огромные языки вырывались из-под земли. Сердце гулко стучало в груди, отдаваясь равномерным «бом-бом-бом» в ушах. Я стоял на каменном уступе, а передо мной высился огромный трон из черепов, на котором возвышался Он. Азазель. Крылатый краснокожий демон, как с картины. Его длинный лысый хвост метался под ногами, как у недовольного кота.
Он ехидно смотрел на меня, скаля желтоватые зубы, подперев подбородок когтистым кулаком.
' Нет. Так просто я не умру".
— III —
— Ну? Чего молчишь? У тебя, я так понимаю, есть вопросы, на которые ты хочешь услышать ответы? — вопрошал демон.
Его красная морда смотрела на меня свысока, а лысый хвост лениво метался под ногами. Леденящие душу вопли сбивали с мыслей. Но самой главное была вот эта:
«Я в Аду?»
— Да, мой дорогой, — улыбался Азазель. Нет, скалился. Он что, читает мои мысли? — Ты дома. Там, где тебе следует быть.
— Мы договаривались о другом. — сказал я, цедя каждое слово. — Ты обещал, что я буду самым сильным на земле. Самым могущественным демонологом.
— А я солгал? — удивился демон, подняв брови. На его морде действительно отпечаталась маска удивления. — Марк, ты действительно был самым сильным демонологом на твоей планете. Но самый сильный — не значит бессмертный. То, что тебя смогли обвести вокруг пальца, кучка поехавших приверженцев конца света говорит в дурном тоне только о тебе. Тем более, что это сделал человек, которому ты доверял больше всего.
Я скрипнул зубами от злости.
Он откинулся на спинку своего трона, сложив когтистые лапы на животе и рассматривал меня, как кошка рассматривает мышонка в углу, которому некуда бежать.
— В договоре написано, что я буду жить долго. Очень долго. И буду самым сильным. Подними контракт, демон. Посмотри, что там сказано.
— Ох-хо-хо, посмотрите, — он наигранно смеялся, словно играл на публику, — у щенка появились зубки. Как любопытно.
Азазель отставил лапу в сторону от себя. Его кисть загорелась ярким пламенем, после чего он тряхнул ею, словно сбрасывал брызги воды. В лапе был древний пергамент с завернутыми краями.
— Каммерер Марк Андреевич. Двадцати семи лет отроду. Заключил договор с одним из верховных демонов Ада, именуемого Азазель, о том, что… он будет жить не менее ста пятидесяти лет и будет самым сильным демонологом на планете. В обмен на это, по истечению обозначенного срока, он отдает свое тело и жизненную энергию во владения Азазеля на веки вечные.
Он перевел взгляд с пергамента, который рассыпался на пепел. Его подхватил порыв горячего ветра и разнес по пространству вокруг.
— Верно, — сказал я, чуть вздернув подбородок. Я не боялся его. Чего можно бояться, если я уже попал в ад? Только бесконечных мучений и страданий. Но меня они если и ждут, то через сто пятьдесят лет, а до того я планирую найти выход из скверного положения.
— Ну, — он хлопнул в ладоши, — значит так тому и быть. — Уговор дороже денег, не так ли?
— Так.
Он сделал круговое движение рукой. В пространстве образовалось овальное «окошко», в которой был видел мир. Я наблюдал за происходящим, будто со стороны. Словно смотрел кино. Это был темный переулок. Виднелась мощеная булыжниками дорога. Никакого асфальта. Мох на старых глиняных домиках.
« Это не мой мир… — пронеслась в голове мысль».
— Верно, — сказал Азазель, снова широко улыбаясь.
Я видел, как в этом самом переулке четверо парней пинали тело на земле. Тело скрутилось в калачик, прикрывая голову, живот и пах руками и ногами. Молотили его не прям чтоб со всего размаху. Скорее просто топтали ногами, но даже от этого — приятного мало.
Я видел кровь, текущую из его носа. Видел большие синяки под закрытыми глазами. Бледная кожа, коричневый короткий сальный волос, грязные тощие руки. Он явно недоедал.
— И что ты мне предлагаешь? — спросил я у демона.
— Вот твое новое тело, — он демонстрационным жестом указал в сторону «проектора».
— Какое из?
Азазель рассмеялся, закинув голову.
— Угадай.
Я скривил губы, понимая на что он намекает. Цыкнул зубом.
— Ясно.
— Молоде-е-е-ец. Соображаешь. Гляди, так и мозгов с опытом наберешься…
— Мои силы будут со мной? — перебил я его. Он снова осклабился.
— А сам как считаешь?
Надоел меня ставить в подчиненную позу и заставлять отчитываться и отвечать на вопросы.
— Считаю, что обязаны быть со мной. Я душа. Моя сила закреплена за душой, а не телом. Значит все мое могущество должно идти со мной вместе.
Азазель лукаво ухмыльнулся. Встал с трона, после чего сделал шаг со своей гряды и, размахивая широкими перепончатыми крыльями, мягко приземлился возле меня. Его хвост обвил мои ноги, как змея. Такой же гладкий, скользкий и неприятный на вид.
Он опустил голову и посмотрел мне прямо в глаза. У него были полностью черные глаза, а зрачки — оранжево-янтарные. Демон смотрел куда-то внутрь меня.
— Не говорю «по рукам». Контракт давно подписан. Говорю: до скорого.
Толчок я осознал постфактум. Азазель пихнул меня своей лапой в спину, от чего я влетел в овал, в котором показывали кино и провалился во тьму.
* * *
Сколько я находился во тьме — тяжело сказать. Пустота — это такое пространство, внутри которого время не имеет власти. Оно неизмеримо и неощутимо. Это могла быть минута, а может несколько часов.
— Я бы посоветовал тебе как минимум — узнать хоть что-нибудь о мире, — пронесся в пространстве голос, искаженный эхом и отражением. —
