- Я с тобой! – тут же встрепенулась она, моментально отбросив желание спорить и выяснять отношения. – Я, ведь, тень твоего сына, значит должна быть в курсе всего происходящего.
- Моя хорошая, - хмыкнул эльран, приобнимая её за талию. – Сегодняшнее твоё фееричное появление в одной моей рубашке всем и каждому дало понять, кем ты мне приходишься.
- Да с какой радости? – недовольно фыркнула девушка, одёргивая этот самый предмет одежды, который так и не успела переодеть. – Может, это чья-то ещё рубашка?
- Рэйс, - издевательски протянул он и легонько провёл пальцами по обнажённому плечу вниз, по руке к запястью. – Вот это видели все.
Девушка сначала не поняла, о чём он говорит, поэтому посмотрела на руку, пылая от негодования, а потом застыла: на её коже, выставленный всем напоказ из-за отсутствия рукава, красовалась метка Цветника. А всем и так известно, что к «невесте» Владыке никто кроме него прикасаться не имеет права, только по его личному разрешению и после брачного обряда, когда вязь исчезает и женщина переходит под покровительство своего мужа, переставая принадлежать Владыке. Ранэис застонала, прикрыв лицо руками. Определённо невезение – её постоянный спутник на этой планете! Надо ж было оторвать именно этот рукав, помогая Хаарте?!
Киртьян, наблюдая за реакцией своей супруги, откровенно веселился. Всё складывалось как нельзя лучше, ведь теперь он мог совершенно обоснованно отказаться от собственного обещания представить её, как тень наследника, тем самым, не лишая себя возможности обращаться с ней, как с супругой при всех. Но следующие слова заставили его нахмуриться.
- В любом случае, все видели только метку Цветника, поэтому решили, что ты всего лишь провёл со мной ночь, как с одной из своих женщин. Не более того. И это не помешает мне находиться рядом с Кили в качестве пусть не охраны, а… - она сглотнула комок в горле, - … твоей любовницы. Думаю, что никого не удивит, что ты позволяешь мне с ним общаться. А все вокруг будут думать, что я через твоего сына попытаюсь получить твоё расположение. И никто не будет воспринимать меня всерьёз. Да, это мне только на руку.
Но уверенности в её голосе не было ни на грамм, наоборот досада и даже лёгкая обида.
«Вот, упрямица!» - недовольно зарычал Киртьян. «Кто угодно – любовница, девица из Цветника, тень, - но только не супруга!»
- Ну да, - издевательски протянул он. – А охране сказать, что им приснилось видение моей «любовницы», машущей мечом и прикрывающей мою спину и моего сына…
- Ну, это же охрана… - она пожала плечами. – Им не положено много болтать. Не тот тип.
- С чего такая уверенность?
- С того, что у бойцов в почёте не только преданность командиру и долгу, но и честь воина. Именно она не позволит им рассказать об увиденном.
- Позволь узнать, откуда такие познания? – ехидно спросил Владыка, но взгляд его был более чем серьёзен.
Однако, девушка на него не смотрела, поэтому не почувствовала, что из неё по-тихому выуживают информацию. Она немного по-детски гордо задрала носик и ответила:
- Нас так учили!
И только сказав это, спохватилась. Прищуренный взгляд Киртьяна сказал ей лучше всяких слов, что она попалась в ловушку.
- Умно, - кивнула она.
- Рэйс, мне нужно знать всё, ты, ведь это понимаешь? – вкрадчиво спросил эльран, делая шаг к девушке.
- Нет, не понимаю, - упрямо ответила она, отступая назад. – Я не давала повода усомниться в себе, честно ответила, что моей целью является защита твоего сына, и уже неоднократно доказала серьёзность своих слов. И всё равно ты продолжаешь выуживать из меня информацию…
- И продолжу, - уверенно сказал он.
- Что ж, твоё дело. Но отныне я буду осторожнее. Моя цель – уберечь твоего сына. И я это сделаю с твоей помощью или без неё. А когда в нём проснётся его сила, я уйду.
- Ты наивна, моя милая сария, - ласково проговорил Киртьян, но его кровожадная улыбка сказала Рэйс слишком многое. – Ты никуда от меня не денешься! Смирись с этим. Даже, если тебе удастся сбежать от меня, в чём я глубоко сомневаюсь, я найду тебя везде, даже на Гелио. Я обещал, что дам тебе время и возможность всё обдумать, и я пока что держу своё слово. Но моё терпение не безгранично. А твои самоуверенные слова, это самое терпение раз за разом сводят на нет!
- А ещё ты сказал, что будешь искать ритуал нейтрализации связи! – напомнила она ему.
- И я также обещал, что буду делать всё, чтобы ты передумала! – в ответ напомнил он ей другие условия их договора.
А потом одним стремительным прыжком он преодолел разделяющее их расстояние и заключил попытавшуюся сбежать девушку в стальные объятья. И, невзирая на её сопротивление, легко оттеснил к стене, придавив своим телом. А потом с неожиданной даже для себя страстью набросился на её губы. Он властно целовал её до тех пор, пока не почувствовал, что под его напором она начала сдаваться. И тогда поцелуй стал более нежным.
Ранэис пикнуть не успела, как была прижата к стене без возможности удрать. Почему-то в тот момент, когда его губы накрыли её, у неё из головы исчезли все приобретённые за время службы навыки успешного сопротивления и обороны. Она сама не заметила, как её руки обвились вокруг его шеи, а губы начали отвечать на поцелуй. Тело пело в его руках, желая намного большего. А когда Владыка отстранился, она не смогла сдержать разочарованного стона.
- Идём, моя дикая кошка. Необходимо выяснить как им удалось проникнуть в башню и выкрасть Килияра, - с улыбкой проговорил он, отстраняясь.
Офицер МакВарран недоумённо смотрела на него, не совсем соображая, чего от неё хотят. А Киртьян стоял рядом совершенно спокойно, будто и не он вовсе всего мгновение назад целовал её и обнимал, доводя своими действиями до безумия. В душе заворочалось недовольство. Ах так?! Значит решил показать, что для него это всего лишь способ укротить её? Ну, что ж, она тоже может играть в эту игру!
Улыбнувшись, девушка медленно облизнула губы, с удовольствием заметив, как резко расширились его зрачки, и кивнула.
- Ты прав. Идём!
И в этот момент у неё даже мысли не мелькнуло, что она сама себе противоречит. Ведь до этого она упорно доказывала ему, что ей нужна свобода и только, что она здесь ради мальчика и всё. А сейчас спокойно играет на его нервах, провоцируя его желание.
- Одежду смени, - догнал её весёлый окрик Киртьяна уже у самой двери, на что она только зашипела, но подчинилась – хватит светить прелестями.
***
- Радарк, присаживайся, - проговорил Киртьян, встречая друга и соратника лёгкой улыбкой.
Мужчина, застывший на пороге кабинета Владыки, мало чем отличался от остальных эльран внешне, щеголяя такой же длинной косой, как и у Владики, замысловатыми татуировками на груди и плечах, и мечом странной формы на поясе. Единственным отличием было то, что его торс не был обнажён, прикрытый довольно плотной кожаной безрукавкой с глубоким V-образным вырезом спереди, открывая тем самым упомянутые татуировки. А так, такой же темноволосый и огромный. Офицер МакВарран вообще пока что ещё не встретила ни одного светловолосого эльран среди мужчин – Кили не в счёт. И вот теперь задумалась над тем, то ли это так гены себя странно ведут, то ли мужчины «другой масти» не допускаются в охранники – а никого другого, если не считать целителя Нормира, она и не видела.
А тем временем, гость нерешительно приблизился к стулу, то и дело кося взглядом в сторону хорошенькой рыжей девушки, сидящей на краю стола. Это была та самая девчонка, что некоторое время назад сражалась на поляне спина к спине вместе с их альфой. И он бы никогда в жизни не поверил, что в Цветнике водятся такие редкие бутоны, если бы не видел всё собственными глазами. Сейчас она выглядела иначе, серьёзнее и более собранной, чем тогда. Да и одета была куда больше: странные облегающие штаны из плотной материи, высокие сапоги, и кофта, открывающая плечи, но скрывающая живот. Почему-то на ум приходило слово «форма», хотя Радарк и сам не мог понять, с чего вдруг. Его взгляд отдельно задержался на татуировке, но он ничем не выдал своего изумления, рассматривая соцветия огнецвета на её коже. И только в самый последний момент от посмотрел на её лицо, чтобы тут же неловко заёрзать, встретившись с ироничным взглядом серых глаз.
- Вижу, что моя супруга произвела на тебя впечатление? – с лёгкой долей угрозы в голосе проговорил Киртьян, недовольный тем, что другой мужчина так откровенно пялится на его женщину, пусть и его друг.
