на отдельные сегменты, уберегая себя от возможного повреждения, и каждый из них был назначен мною на выполнение какого-то определённого действия. Стало полегче, мультизадачность всегда была моим коньком, именно поэтому я сразу же смог определить аномальную активность той самой железы, которая появилась в моём головном мозге после событий, случившихся в результате нападения Селесты. Это странное образование пульсировало, и данный факт явно был следствием всего происходящего. А между тем я тянул и тянул, по миллиметру затаскивая своего чешуйчатого друга, в надежде, что он ещё жив, ведь даже скулёж мысленный и тот я уже перестал слышать. Напряжение оказалось столь велико, что я подумал в какой-то момент, что не справлюсь, но всё-таки мне удалось, Ругар оказался целиком под защитой силового поля, я попытался до него докричаться, но не преуспел. Пришлось сосредоточиться на поддержании этого кокона. Что же всё-таки происходит, ни о чем подобном я никогда даже не слышал, показания датчиков, которыми нашпиговано мое тело, вообще запредельные. А попытка соединиться с искином «Лазаря» также закономерно не увенчалась успехом, как не смог я подключиться и к удалённому управлению кораблём. Казалось, что весь мир исчез, и остался лишь его крошечный фрагмент в данной конкретной точке пространства, ограниченной этой небольшой каютой.
Попытки подключения раз за разом срывались, но одним из потоков сознания я непрерывно старался его произвести, потому что понимал, что если не сделать хоть что-то, то «Лазарь», не получив команду на переход в варп, улетит в межзвёздное пространство, но, как ни печально это осознавать, у меня ничего не получалось. Самостоятельно разобраться в той какофонии данных, которые ежесекундно сыпались на меня из моих собственных сенсоров, оказалось просто нереально, несмотря на распараллеливание потоков сознания, и я уже потерял счёт времени, хотя как это вообще возможно. Скорее всего, именно чрезмерная мультизадачность и стала тому виной, процессы накладываются один на другой, и кажется, что время сжимается. А потом нас настиг еще удин удар, удар такой силы, что всё прежнее показалось уже незначительным, моё собственное «я», мою сущность словно вытолкнуло из хрупких оков кибернетического организма. Это произошло буквально на мгновение, на долю секунды, но то, что я увидел, повергло меня в шок. Мой прекрасный «Лазарь», мой корвет, несся в непонятном сером мареве, совсем не похожем на привычные переливы защитного кокона варп-двигателя, причем каким-то новым для меня чувством я осознал, что эта скорость несравнима с теми, на которых мы летали раньше. От удивления я попытался осмыслить то, что только что понял, но внезапно муть за бортом сменилась обычным космосом, а вслед за этим я увидел, как мы на бешеной скорости влетаем в другой, гораздо более крупный корабль, протаранив его правый борт. Только теперь всё происходящее замедлилось, а в перегруженной множеством задач голове настойчивым набатом забилась одна единственная мысль: «Похоже, это конец». Однако уже в следующий миг я понял, что это не так, потому что вновь ощутил собственное кибернетическое тело, а потом последовал последний удар. Причем он оказался чудовищным, ведь именно в этот момент до того места, где мы с моими подопечными находились, дошла инерция от столкновения, и только благодаря тому, что я на автомате держал этот неведомо откуда взявшийся энергетический щит, меня и не расплющило о противоположную переборку, хотя приложило серьёзно. Более того, он же не позволил Нике и Ругару не превратиться в размазанный по металлу фарш, хотя сотрясения и внутренние травмы они наверняка получили, если вообще живы после всего произошедшего. Буйство энергий прекратилось, и уже угасающим сознанием я успел выхватить несколько докладов от наконец-то очнувшегося искина, судя по ним, сам по себе напрашивался вывод, что на нашем корвете можно ставить крест. К сожалению, разобраться в тонкостях системного лога «Лазаря» у меня не было никакого шанса, потому что параллельно на меня сыпались данные о собственных повреждениях, и если верить им, далеко не факт, что я смогу поднять своё тело на ноги. Почти все показатели значились в красном секторе, и это несмотря на то, что наноботы без устали пытались залатать полученные повреждения. Я медленно сполз по переборке и уткнулся лицом в палубу, последним усилием воли ещё попытался подняться и удержать собственный разум в состоянии дееспособности, но, видимо, имевшийся в наличии ресурс, который я использовал для того, чтобы пережить весь этот кошмар, оказался не бездонным. Бездонной оказалась темнота, в которую поволокло меня, и последнее, что я увидел перед тем, как отключиться, были едва шевелящиеся тела двух самых близких мне созданий - Ники и Ругара.
***
То, что в его новом хозяйстве что-то пошло не так, новоиспеченный диэтарх Бор понял почти сразу. Пройдя достаточно длительную подготовку в искусственной аномалии и более-менее научившись разбираться и контролировать глобальные процессы, происходящие в таких циклопических объёмах пространства, он лишь чуть менее месяца назад приступил к непосредственному исполнению своих обязанностей. Причём наставник довольно длительное время бдительно контролировал переход нитей управления к молодому, с его точки зрения, смотрителю. Поначалу, полностью подключившись к информационному полю, относящемуся к этой части Вселенной, он даже взвыл от свалившейся на него нагрузки, но постепенно Бор научился абстрагироваться от всего лишнего. И именно в этот момент понял, насколько прав был приданный ему учитель в том, что разбираться в тонкостях и хитросплетениях жизненных нитей многих биллионов разумных существ, населяющих его вотчину, у него не останется абсолютно никакого времени. Миллиарды звёзд, движение которых необходимо структурировать, локализовывать очаги гравитационных сбоев, контролировать истечение квазаров, исправлять некорректные траектории отдельных систем, каждая из которых является самостоятельным цельным организмом. И всё это завязано на него, разумного, который ещё совсем недавно был ограничен физическими возможностями слабого человеческого тела. Но, как говорится, не боги горшки обжигают, и постепенно дела налаживались, подсказанные Риклом алгоритмы внедрялись в непрекращающуюся работу, наконец-то Бор смог осознать всю тяжесть весьма плачевного положения той галактики, которую ему поручили. Часть её рукавов выглядела истерзанной, многие кусочки некогда стройной мозаики оказались разрушены или дисбалансированы, и в первую очередь он направил все свои силы на то, чтобы компенсировать урон, полученный некогда данным куском Вселенной от глобального вторжения. Насколько же велики оказались силы, способные на подобное? Ответа на этот вопрос наставник не дал, заявив, что случившееся является частью жизненного круговорота, и в их обязанности не входит борьба с чем-то похожим. Время от времени на просторах Вселенной появляются сильные игроки, которые преследуют какие-то свои собственные цели, в этот раз это была орда белоснежных кораблей, они прошли далеко не по
