толкнул в бок, сбивая заложенный броском вектор. Секунду спустя раздался взрыв на асфальте. Потом крики — кого-то задела осколками. Не моих.
«Поднимаемся. Растягиваем сектор. Игнат — напугай их!»
В словах не было никакой необходимости, но каждый из нас большую часть жизни пользовался речью, как единственным способом коммуникации с другими. Отвыкнуть от этого не так просто, как кажется. Поэтому иногда в нашем согласном едином молчании, в котором каждый понимал, что нужно сделать до того, как приходило время, прорывались такие мысленные приказы. Но в большинстве своем мы просто дублировали ими те, что проходили на совсем другом уровне осознания.
Столб дыма был уже рядом, почти над нашими головами. Где-то там, выше, пряталось, ожидая нашего появления, неизвестное количество врагов. Некоторые, те кто были посмелее (поглупее, поинициативнее — нужное выбрать), попытались помешать нашему приближению. За что и поплатились.
Возможно, они были хороши. Прекрасно мотивированные, отлично тренированные, прошедшие огонь, воду и кислотные моря профессионалы. Вероятно, они замечательно взаимодействовали друг с другом, быть может, дорогу нам перекрывали давно сбитые отряды, где люди понимали друг друга без слов.
Но они были одиночками. Если сравнивать с нами, конечно. Разрозненными, медлительными, неповоротливыми. Уязвимыми. Каждый видел лишь то, что находилось в его секторе обзора, плюс немного в периферийном зрении.
Мы же видим все.
А на подъеме — исчезаем. Всего на пару секунд, но этого достаточно, чтобы срисовать обстановку.
Четыре машины, одна горит. Внутри нее три трупа. Двое убиты на месте, последний успел начать бой, но тоже погиб. За джипами прячется девять мужчин. В тридцати метрах лежит убитый Владом, еще один, чуть ближе, ранен — зажимает руками нашпигованный осколками гранаты живот.
Без всякого приказа — зачем? — Ира швыряет в его сторону второй шарик с четок, который пробивает мужчине горло. Структура фиксирует смерть и больше не уделяет этому внимания.
У врага оборонительная позиция. Направленная на обеспечение максимальной плотности огня. Трое стоят, шестеро присели, ожидая нашего появления. Преимущественно, Воины. Всего два Гибрида, один точно электрокинетик, у него нет огнестрельного оружия. Пирокинетик, спаливший машину охраны, держит в руках пляшущее пламя.
«Сраный позёр!»
Со стороны области в нашу сторону стремительно несутся несколько машин. Мы не знаем, кто в них — друзья или враги. Но понимаем, что медлить больше нельзя, и атакуем.
Лиза рыбкой ныряет под ограждение. Невидимость, отработав, слетает с нее, когда острый металл стесывая верхний слой кожи девушка, но не обращает на это никакого внимания. Скользя на животе, она стреляет без остановки. Получает две пули (ягодица, икра) и закатывается под днище одного из джипов. Боль о ее ран бьет по всем нам, но не мешает делать, что нужно.
Валера выныривает в полутора метрах, срезав одного из боевиков точным выстрелом в голову. Паша с Владом обходят с фланга, обрушивая на врага шквал огня, заставляя спрятаться. Петя ошибается, ловит дуговой разряд в грудь и валится назад. Ира посылает третий снаряд в глаз боевика-пирокинетика. Лиза стреляет по торчащим ногам боевиков.
Я бью Криком во всю отпущенную мне силу, накрывая эту импровизированную баррикаду из машин. Глухой стук тел сообщает, что мы получили две-три секунды безнаказанной резни. Звучат уже одиночные выстрелы — Воины со Стрелком контролят бессознательных врагов. Княжна рубит головы. Наставники утаскивают раненных с дороги, на ходу погружая их в Чертоги.
— Сделали!
Эмоции Наташи бьют через край, заражая восторгом всех. Я сам чувствую, как растягиваются в глупой улыбке губы, и едва давлю желание запрыгать от радости.
— Ир, что с тылом? — возвращаю настроение команды к деловому.
— Перестрелка. — докладывает она, пока я смотрю на приближающиеся машины. — Патовая ситуация.
То есть, держатся пока. Хорошо. Нам бы сейчас разобраться с гостями. Попутно забираю штурмовую винтовку у одного из убитых. Пистолет прячу за ремень брюк.
Новый настрой, правильный, а не этот щенячий восторг, захватывает всех. Подростки проверяют количество патронов в магазинах, некоторые вооружаются трофеями. Мы прячемся за машинами, ожидая принятия решения.
Наши или нет?
Кортеж из четырех минивэнов вроде наших и двух джипов, останавливается в полутора сотнях метров. Мы держим их на прицеле, но те, кто приехали, не спешат выходить. Нет, ошибка. Они группируются позади машин, накапливаясь перед броском.
Враги?
Сомнения исчезают, когда один из джипов в ревом устремляется к нам. А давно покинувшие транспорт люди, как мы недавно, скатываются за ограждения и устремляются к нам. По обоим сторонам дороги.
Внедорожник летит на всех парах. Он явно собирается протаранить баррикаду, и мы никак не можем ему в этом помешать. Поэтому оттягиваемся назад. Рев двигателя сменяется грохотом взрыва. Не знаю, был ли там водитель, но выжить после такого он точно не мог. Хотя…
Из-за ограждения появляются головы первых врагов. Сразу четверых. Мы открываем огонь, но не успеваем попасть ни в одного. А когда они выскакивают слева и справа, я замечаю странность, которая с самого их появления не давала мне покоя.
Они движутся, как мы. Согласованно. Слитно. Будто единый организм, не нуждающийся в командах.
Наши противники — Структура. И судя по всему — настоящая Структура функций.
Дистанция между нами — менее тридцати метров. Средняя для огневого боя, с учетом укрытий — больше для позиционной перестрелки подходит. Но… Горящая баррикада из машин не дает нам использовать ее, как укрытие. Противник все тщательно просчитал и замечательно исполнил. Мы не сможем прятаться за машинами, и при этом, не можем отойти слишком далеко — иначе станем мишенями для тех, с кем еще ведут перестрелку гвардейцы Кузнецова.
Но главное, мы оказываемся зажаты со всех сторон, вынужденные принимать бой на условиях нападающих. Ровно в том же самом положении, в которое поставили боевиков Козырей пару минут назад. Заведомо проигрышном.
К тому же, против нас сейчас выступают не просто какие-то новусы, а полноценная Структура. Настоящая, а не наша эмо-версия. Как она здесь оказалась и что это вообще за бедлам такой — выяснять некогда. Необходимо принимать быстрые тактические решения. Прямо сейчас.
«Отступаем!» — звучит слитный голос в общем сознании.
В нем доминируют ноты Аналитиков, которые уже спели просчитать ситуацию, и теперь доводят ее всем остальным. Перед глазами мелькают образы, что-то вроде рисунков со стрелочками, суть которых сводится к старому доброму: «Суда хади, суда — не хади!»
Там еще много другой информации. Скорость движения врагов, их маневрирование, вооружение. С последним, кстати, дела обстоят странно. Пока никто из нашей группы не
