Обь – питательница Березовскаго края. Она входить въ него подъ 59. с. ш. и 97° в. д. изъ Нарымскаго отдѣленія Томскаго округа и течетъ, направляясь на сѣверо-западъ. Принявъ рѣку Вахъ, Обь устремляется прямо на западъ, и протекши 580 верстъ, соединяется съ Иртышемъ, на северной границе Тобольскаго округа. Отсюда поворачиваетъ она круто на сѣверъ и на пространстве еще 1000 верстъ, впадаетъ въ Обскую губу Ледовитаго океана. Вся длина ея теченія по Тобольской губерніи до 2000 верстъ, ширина русла отъ 450 сажень до 2 верстъ, а где раздѣляется на протоки, тамъ отъ берега до берега бываетъ и до 40 верстъ. Глубина ея отъ 7 до 10 саженей. Впадая въ Обскую губу двумя главными рукавами: Хаманельскимъ и Нарымскимъ, она раздвигается здесь на 60 верстъ. Кругомъ уже безжизценная тундра, вѣчные льды, вѣчные туманы... Это царство смерти.
Городъ Березовъ раскинутъ на трехъ холмахъ лѣваго берега рЪки Сосвы, которая въ 20 верстахъ ниже его впадаетъ въ одинъ изъ протоковъ Оби, а на сѣверной сторонѣ города, протекаетъ рѣчка Вогулка. Кругомъ дремучій лѣсъ. Лѣтомъ Березовъ картиненъ, представляясь какъ бы утопающимъ въ зелени. Нынѣ въ немъ 2 каменныхь церкви, 170 домовъ, 1.335 ж. о. п.; изъ нихъ окладныхъ мѣщанъ только 181 р. д. и 55 ремесленниковъ; уѣздное и приходское училища, градская больница, соляные и хлѣбные запасные магазины. Березовъ нельзя назвать пустыней, какъ это воображаютъ въ Россіи. Въ немъ много служащихъ чиновниковъ, есть врачи, купцы, духовенство. При уѣздномъ училищѣ хорошая библіотека изъ 1200 томовъ, большею частью новѣйшихъ сочиненій. Выпісываются русскія газеты и журналы. Купцы, мѣщане и казаки этого гиперборейскаго городка производить значительную, по мѣстности, мѣновую съ инородцами торговлю, весь оборотъ которой простирается до 100,000 руб. сер. Рыбы, пушнаго звѣря, орѣховъ, ягодъ, дичи – здѣсь обиліе. Хлъбъ не дорогъ, не свыше 50 к. сер. пудъ. Мясо, конечно, дорого: оно привозится зимой, гужемъ, изъ Тобольскаго округа; но изобиліе дичи, рыбы и оленины замѣняетъ недостатокъ мяса. Зима наступаетъ здѣсь съ конца сентября. Въ первыхъ числахъ октября становятся всѣ рѣки. Съ ноября до марта сильные морозы, доходящіе до 45° по Реомюру. Ртуть сжимается, стоградусный спиртъ густѣетъ, птицы падаютъ мертвыми, стѣны домовъ издаютъ трескъ, стекла въ окнахъ лопаются, ледъ и земля даютъ глубокія трещины. Но природа дала здѣсь обиліе мѣховъ и горючаго матеріала, и климатъ не вредитъ русскимъ жителямъ. Зимой ночи бываютъ ясныя. звѣзды горятъ ярко, сѣверныя сіянія чисты. Въ декабре, январѣ и феврале дневной светѣ почти не существуетъ. Въ самый полдень солнце восходитѣ не выше какъ на 4°, 15' надъ горизонтомъ и блѣдные лучи его падаютъ косвенно. Безмолвіе пустыни царствуетъ тогда въ полутемномъ городкѣ и взору представляются лишь необозрімыя равнины снѣга. Въ это время видъ Березова соотвѣтствуетъ понятіямъ нашимъ о крайнихъ жилищахъ человека на севере. Только хвойныя деревья: кедръ, ель и сосна, по высокому росту и зелени, оживляютъ несколько угрюмую картину здешней зимы...
Въ Березове до 1808 года была крепость съ рубленой стеной, башнями, рвомъ и валомъ, а остяки и самоѣды долго отстаивали свою независимость. Въ 1607 году воевода, князь Петръ Черкасскій, отбилъ многочисленный скопища вогуловъ, остяковъ и самоЬдовъ, подступавшихъ къ городу и повесилъ 30 старшинъ. Въ 1665 году воевода Алексей Давыдовъ отбилъ ихъ тоже съ помощію не только казаковъ и горожанъ, но и женщинъ, которыя съ крепостныхъ воротъ и изъ оконъ въ башняхъ, обливали дикарей кипяткомъ. При этомъ онъ тоже повесилъ 20 князьцовъ и старшинъ. Въ 1767 году, почти сто летъ спустя, накануне Светлаго Христова Воскресенія, возмутившіеея самоеды напали опять на Березовъ, но опять таки мужчины и женщины поголовно отразили врага, за что женщины были щедро награждены императрицей Екатериной. Даже недавно, въ 1851 и 1856 годахъ, самоедъ Ваули Піетоминъ и его сообщники пытались возмутить кочующіа племена Березовскаго края, но были схвачены и наказаны. Вообще надо сказать правду – не смотря на заботливость бывшаго генералъ-губернатора ГасФОрда о возможно лучшемъ устройстве Березовскаго края – отдаленность его отъ центра власти въ Омске, отъ губернскаго надзора въ Тобольске, трудность сообщеній, все еще не могутъ положить конця местнымъ безпорядкамъ...
Сверхъ сего, управленіе въ этомъ округѣ вовсе не соразмерно съ числомъ населенія. Здѣсь нѣтъ и 30,000 ж. о. п., а между тѣмъ чиновниковъ столько же какъ и въ Ишимѣ съ его 200,000 населеніемъ; Общее Окружное Управленіе, Окружный Судъ, Градская Полиція, Земскій Судъ, Окружное Казначейство и всѣ прочія части, какія только есть въ многолюдныхъ округахъ губерніи. Отъ множества администрацій разнаго рода происходить, конечно, и несоразмерное съ цифрой населенія делопроизводство; а известно, что везде дѣлопроизводство не обходится безъ тяжкихъ расходовъ для мало понимающихъ законы дикарей. Возьмемъ, какъ разительное доказательство, Пелымскій край. Въ немъ по 10-й народной переписи, всего 976 рев. душ. вогуловъ, но они раздроблены на 7 инородныхъ управъ, изъ которыхъ по каждой идетъ особое делопроизводство, каждая имѣетъ голову и прочія сельскія власти. Такъ какъ всѣ эти власти ровно ничего не понимаютъ, то все дѣла производятся волостными писарями Пелымской и Гаринской волостей которые и берутъ за это большія деньги, а иначе и нельзя, ибо этимъ фиктивиымъ управамъ,существующимъ только на бумаге, пишутъ грозные указы и предписанія всѣ инстанціи и, разумеется, что они все это читаютъ, понимаютъ и отписываются. Не ближе ли было бы соединить этотъ крошечный народецъ въ одну управу, съ головой и управнымъ писаремъ, въ удобномъ для того центре ихъ населенія? Когда Вогульскій Голова является въ Пелымъ, онъ не можетъ устоять предъ обольщеніями откупа и оставляетъ въ кабаке все, что только можно. Тоже самое отчасти еще случается и у Березовскихъ инородцевъ. Какъ ни старалось правительство и даже лично генералъ Гасфордъ, самъ въ январе 1853 года объехавшій Березовскій край, но ни они, ни военно-окружной начальникъ, при всей его доброй волѣ, не могли совершенно отмѣнить это неудобство. Полезно было бы дать и Березовскому и Пелымскому краю съ нимъ смежному, какое-нибудь очень простое устройство, соединивъ, напримѣрь, въ канцеляріи окружпаго начальника управленіе городомъ, судную часть, земскую часть, казначейскую и стряпческую, уменьшивъ число инородныхъ управъ и соединивъ тоже въ одну волость отдельныя общества Березовскаго края; и въ одну же волость – обе волости Пельмскаго края, которыя, будучи только въ 60 верстахъ одна отъ другой и при томъ при хорошей колесной дорогѣ и заключая въ сложности только 2,301 р. д., совершенно напрасно обременены содержаніемъ двухъ волостныхъ правленій. Подъ ближайшимъ же наблюденіемъ, руководствомъ и начальствомъ окружнаго начальника, – иметь только коммиссаровъ въ Обдорскѣ, Сургутѣ, Кондійскѣ, да помощника для управленія крошечнымъ Березовымъ. Такимъ образомъ изъ всего нынѣшняго громаднаго управленія осталось бы человѣкъ 7 чиновниковъ, делопроизводство сократилось бы и «кормежей» было бы менѣе. Въ Пелымѣ же было бы очень полезно назначить (какъ это уже сдѣлано граФомъ Муравьевымъ, для подобныхъ же местностей Забайкалья: въ Баргузинѣ, въ Балазанскѣ и проч.) особаго исправника, съ самой простенькой канцеляріей и самостоятельно зависящаго уже не отъ Туринскаго Земскаго Суда, а прямо отъ губернскихъ учрежденій. Въ Восточной Сибири это уже значительно облегчило и отдаленные края, подобные Пелыму, и дѣлопроизводство. Также точно много облегчитъ оно то и другое здесь...
Но перейдемъ теперь къ великимъ историческимъ страданіямъ, которыхъ некогда былъ свидетелемъ этотъ пустынный Березовъ и разскажемъ объ нихъ съ тою подробностью и правдивостью, которыя нынѣ уже возможны потомству.
Светлейшій князь Александръ Даниловичъ Меньщиковъ прибылъ въ заточеніе Вѣ Березовъ 17 декабря 1727 года. Съ нимъ были – сынъ Александръ и дочери: Марія (обрученная невѣста императора Петра II) и Александра. Княгиня Дарья Михайловна умерла въ дороге, близь Казани, въ деревнѣ Уссонѣ въ 1727 году, «ослѣпнувъ отъ слезъ» еще до кончины. Надгробный ея камень до сихъ поръ виденъ подлѣ Уссонской церкви. При Меншиковыхъ состоялъ караулъ изъ 1 офицера и 15 солдатъ. Ихъ посадили въ острогъ, выстроенный въ 1724 году, незадолго предъ смертью Петра Великаго, для содержанія въ немъ государственныхъ преступни ковъ. Острогъ этотъ существовалъ до 1790 года. Следы свай и Фундамента его видны и теперь. Онъ стоялъ въ 20 саженяхъ на западъ отъ нынешней каменной Богородице-Рождественской церкви и былъ обнесенъ тыномъ изъ толстыхѣ стоячихъ бревенъ. Внутри большаго двора находилось невысокое, длинное, деревянное зданіе, съ закругленными вверху окнами. Оно оставалось отъ упраздненнаго въ 1723 году Березовскаго мужскаго Воскресенскаго монастыря, котораго монахи были тогда же переведены въ Кондійскій монастырь. Церковь же монастырская, тоже деревянная, сгорела еще въ 1719 году. Въ этомъ остроге после князей Менщиковыхъ содержались князья Долгоруковы, а потомъ граФЪ Остерманъ. Впоследствіи острогъ этотъ былъ заброшенъ, но въ 1790 году, его снесли на другое место и сделали въ немъ присутственныя места. Накопецъ въ большой березовскій пожаръ 1806 года, онъ сгорелъ до основанія и темъ кончилась странная судьба его, постепенно: монастыря, государственной тюрьмы, присутственныхъ местъ. Но еще чуднее была коловратная судьба пострадавшихъ въ немъ.
