какая ценная инфа. И она, представьте себе, вылезла.
Подсказка: драгоценные камни пользуются популярностью при создании зачарованных предметов, т. к. хорошо впитывают и удерживают магию.
— А вот это уже поинтереснее, — произнёс я. — Хоть какая-то будет польза от этих безделушек.
В тот же миг кто-то больно наступил мне на ногу. И если кто-то думает, что я ляпнул это специально, чтобы потроллить Катю, то да, так оно и было.
Восьмой саркофаг даже не был открыт. Но нужно проверить, вдруг там тоже лежит какая-нибудь безделушка? Я навалился всем весом и толкнул плиту. Серёга с Катей встали по бокам и помогли. Со скрежетом каменная плита поползла вбок и с грохотом свалилась на пол.
В следующий миг из саркофага показалась костяная рука и резким движением схватила Серёгу за лицо.
— Ааа, фука! — заорал он, вцепившись в руку и пытаясь сорвать её.
Я прицелился и рубанул киркой по локтевому суставу, отрубив конечность. Серёга тут же отскочил назад, а из саркофага показался сам скелет, крайне недовольный тем, что его оставили без руки. Ещё один взмах — и вслед за рукой отлетела его голова.
— Ну конечно же, это была ловушка. Разве могло быть иначе? — посетовал я.
— Да фнимите бвять ф меня эту фуку! — напомнил о себе Серёга, всё ещё тщетно пытавшийся сорвать с себя костяную пятерню.
Катя замахнулась мечом, чтобы перерубить пальцы. Но решила, что не стоит испытывать свою меткость в сантиметрах от Серёгиного лица, убрала меч и просто отцепила пальцы один за другим, после чего брезгливо отбросила руку в сторону. Та ещё пару раз дёрнулась и затихла.
— Вашу ж мать! Грёбаная нечисть! Я чуть не обосрался нахрен! — продолжал разоряться Серёга.
— Радуйся, что Лиды тут нет, и она не видит твоего позора, — усмехнулся я и заглянул внутрь. Ничего. Вот блин, зря только пыхтели с этой плитой.
На другой стороне склепа располагался ещё один проход, уводящий дальше. Туда мы и пошли.
И вскоре вышли к обрыву. Далеко внизу росли жилки какого-то светящегося минерала, так что даже мои не обладающие ночным зрением напарники могли разглядеть, что там, внизу, происходит.
Там бродили скелеты. Много скелетов. Вооружённые как саблями, так и луками. Только один отличался от остальных: он был одет в доспехи, а в руках держал булаву и щит. Назовём его скелет-витязь.
Но так как экспу за мобов тут не дают, скелеты ради скелетов не имели бы смысла. Но кроме них, было ещё кое-что. Кроме того светящегося минерала, я разглядел на полу и стенах много других жилок разных цветов: чёрных, белых, желтоватых. А вон тот прозрачный минерал очень походил на…
— Хрусталь! — шёпотом произнесла Катя.
— Похоже на то, — кивнул я.
Но была одна проблема.
— Падать далеко придётся, — произнёс Колян, прикинув высоту.
Да уж. Высота была метров пятьдесят, а возвышенность, на которой мы сейчас находились, была отвесной. Аккуратно по ней не спуститься, а если спрыгнуть, скелеты нас потом будут от пола отскребать. Может, в моём зверином камне есть какой-нибудь скрытый перк на пониженный урон от падения, но проверять что-то не хочется.
— Придётся поискать другой путь, — сказал, и мы пошли дальше.
Моя догадка оказалась верна, и подземные тоннели постепенно уводили нас вниз. Именно тоннели — во множественном числе. Они часто разветвлялись, и приходилось выбирать, в какую сторону свернуть. Мы выбирали те проходы, которые уводили именно вниз, избегая тех, которые шли прямо или вообще вверх.
На пути нам всё так же попадались пещеры, и в каждой обнаруживалось по две-три жилки с разными минералами. Не только железом. Попадалось всё, что было указано в описании локации: уголь, соль, селитра, хрусталь.
Вот только очень уж их было мало. Того же хрусталя нашли всего одну жилку, и получили из неё жалких 16 ед. ресурса. При таких темпах, чтобы наскрести 50 на лабораторию, придётся до ночи блуждать по этим тоннелям.
Не говоря уже о том, что в рюкзаках мы всё не унесём, а бегать потом заново по пещерам и стаскивать всё в одну кучу — это бред. И вообще, хренушки мы в этих лабиринтах найдём обратную дорогу.
В общем, игра непрозрачно намекает, что для оптовой добычи придётся найти и зачистить тот большой зал с ордой скелетов.
Склепы со скелетами тоже попадались, но благодаря слаженной работе нам удавалось выходить из каждого боя без ранений. Серёга с Катей танковали, я крошил нежить киркой, а Колян при необходимости прикрывал огненной магией. Особенно она пригождалась против лучников. Нам до них ещё нужно было добежать, а маг просто выпускает огненный снаряд — и минус скелет.
Почти в каждом склепе обнаруживались один-два драгоценных камня. Они тут были разные: сапфиры, аметисты, изумруды, рубины. И на всех было написано одно и то же: хорошо впитывают магию, подходят для создания зачарованных предметов.
Неудачным оказался всего один склеп, в котором не обнаружилось вообще ни одного камешка. А ещё как раз там об очередного скелета сломалась кирка. Древко просто взяло и переломилось. Вот уж воистину — неудачный склеп.
Можно было взять запасную кирку у напарников, но не хотелось сломать и её тоже. Чем тогда будем хрусталь добывать? Руками выковыривать?
Так что дальше пришлось драться мечом. Хоть показатель урона у него был 10 (против 6 у кирки), скелетов он дамажил чуть похуже. Похоже, у дробящего оружия урон по ним был ×2, т.е. кирка наносила 12.
— Долго ещё нам так спускаться? — проворчал Серёга, когда мы шли через очередной тоннель.
— Выскажи скелетам претензию, что не развесили таблички с нумерацией этажей, — ответил я. — Но по ощущениям мы уже должны были поравняться с тем большим залом. Осталось найти его в горизонтальной плоскости.
Но с залом пришлось повременить: на пути у нас встали подземные катакомбы. Это были уже не одиночные склепы, а целая сеть рукотворных каменных тоннелей, в которых тоже периодически попадались помещения с саркофагами и скелетами.
Эти коридоры вывели нас в просторный зал. Потолки были невысокие — метра три, не больше, и подпирались толстыми квадратными колоннами. Но вот площадь у зала была огромная — в длину не меньше сотни метров. Даже я со своим ночным зрением не видел другого конца.
Мы двинулись через зал, и в какой-то момент я почуял опасность. Незримую угрозу, словно кто-то наблюдал за нами.
Я удвоил осторожность,
