вердикт Дойников.
- А вы не рассматриваете третью возможность? - стоявший до того в стороне
сотрудник особого отдела капитан Горошков посмотрел на обернувшихся к нему
офицеров и продолжил. - А если вместо Российской Федерации действительно СССР
сорок первого года?
- Нет, Олег Николаевич, я, конечно, понимаю, что вы увлекаетесь фантастикой, но мы
находимся в реальном мире, - ответил особисту командир и впервые за все это время
улыбнулся.
Подмосковье. "Ближняя дача".
Иосиф Виссарионович Сталин, секретарь ЦК ВКП (б), Председатель СНК СССР
- Товарищ Сталин, - негромкий голос Власика заставил вождя встрепенуться и,
покряхтывая негромко (где мои семнадцать лет), натянуть сапоги. Спал он не раздеваясь,
вернее даже не спал, а так - прилег на диванчике.
- Война? Нэмцы? - давно ожидаемое, то о чем думалось постоянно, невольно
вырвалось в первую минуту полусна, полуяви.
- Никак нет, товарищ Сталин. Точнее, да, вы правы. Провокация в Прибалтике,
обстреляны пограничные районы. Поступили донесения о боестолкновениях с
Дальневосточной границы. Потеряна связь с Белостоком, штабом десятой армии и
штабами некоторых других частей в ЗапОВО и КОВО. У телефона товарищ Тимошенко.
- Понял. Вызывайте товарищей Маленкова, Молотова и Берию, готовьте машину, пока
я буду говорить с военными, - уже окончательно проснувшийся, Иосиф Виссарионович
выглядел абсолютно невозмутимо и только слегка, практически незаметно дрожащие руки
выдавали его волнение.
Восточная Пруссия - Польша.
Ганс Нойнер, унтерштурмфюрер СС, дивизия "Мертвая голова"
Утром двадцать второго унтерштурмфюрера Ганса Нойнера волновали огромные
проблемы, в количестве двух штук. Первая заключалась в том, что его командир,
гауптштурмфюрер Фриц Кнохляйн, вместе с командиром батальона, с утра пораньше,
сразу после зачтения приказа о войне против СССР, убыл в штаб полка, оставив его
старшим по роте. Вторая логически вытекала из первой - оставшись во главе своего
подразделения в гордом одиночестве, Ганс должен был руководить ротой. Конечно,
дивизия находилась в резерве, и особых проблем не ожидалось, но унтерштурмфюрера
томило некоторое нехорошее предчувствие. Почти как во Франции перед приказом о
расстреле англичан. И как всегда, не обмануло. Не успел командир роты вернуться, как
Ганса вызывали к подъехавшей машине, из которой вышел ни кто иной, как начальник
штаба дивизии - штандартенфюрер Хайнц Ламмердинг, а незапланированное присутствие
начальства, как известно, в подавляющем большинстве случаев, является предвестником
неприятных известий. Вдобавок на лице начальника штаба было нарисовано такое
неудовольствие, что сердце Ганса екнуло. Вскинув руку в приветствии, Нойнер бодро
отрапортовал о том, что за истекшее время в роте никаких происшествий не произошло,
личный состав отдыхает. Ламмердинг, выслушав стандартную скороговорку рапорта,
спокойно кивнул, словно сдерживая свое плохое настроение, и уточнил, где находится
командир роты. Узнав, что в штабе полка, он слегка поморщился, после чего приказал
поднять роту по тревоге, погрузить в автомобили стоящей неподалеку колонны, и вместе
со взводом штурмовых орудий выдвинуться назад к Инстербургу и далее на Ангербург .
- Поступили сведения о наличии в этом районе польских вооруженных бандитов,
возможно даже о восстании. Разберитесь и установите, что происходит. Заодно узнайте,
что произошло с нашей колонной снабжения. Она должна была пройти тот район, но не
появилась до сих пор. Приказ ясен?
- Так точно.
Через десяток минут Ганс вместе со старшим унтер-офицером роты,
гауптшарфюрером Куно Клинсманном, уже вовсю подгоняли солдат, набивавшихся в
кузова "мерседесов".
Еще час - и пред изумленными глазами эсэсовцев появился натуральная польская
граница, со зданием, увенчанным белой польской "курицей".
-Когда они только успели, - удивленно заметил Нойнер, выбираясь из кабины.
Обернувшись к кузову, он громко скомандовал:
- К бою!..
А к вечеру Ганс вместе с командиром батареи штугов оберштурмфюрером Хорстом
Крагом и подъехавшим Кнохляйном уже осматривали поле побоища. Солдаты деловито
строили в колонну собранных по ярам и буеракам пленных. Выглядели поляки неважно,
повинуясь отрывистым командам конвоиров, словно автоматы, они смотрели вокруг
обезумевшими глазами, но на ногах стояли более-менее твердо - всех, кто был серьезно
ранен и не мог идти, добивали на месте, чтобы не возиться.
Фриц подвел общий итог наблюдениям:
- Мда, неплохо мы поработали.
- Еще бы, два боекомплекта расстрелять, да еще и по ограниченному пространству...
- Кому как, моим штугам и одного за глаза хватило.
- Ага, зато вовремя. Фриц, видал те керогазы, что штуги на въезде в поселок подбили?
- Видал, правда, так и не понял, что это за катафалки бронированные.
Ганс с Хорстом весело засмеялись. Они успели осмотреть поле боя и уже выяснили,
что это за "звери".
- Не ты один! Пошли, посмотрим вблизи, тогда будет наглядней...
Троица офицеров развернулась и вскоре выбралась к въезду в деревню, где и стояли,
жидко дымя, три упомянутых автомобиля, странных, но, несомненно военного
назначения. Вернее стояли только два из них, так как третий буквально развалился на
части, превратившись в бесформенную груду железа, отдаленно напоминающую
сложившийся карточный домик.
- Бронеавтомобили, - разочарованно отметил Кнохляйн, - и что такого? Напоминают
наши времен рейхсвера, для перевозки пехоты.
- То-то и оно. Только бронированы намного сильнее. Мы уже посмотрели, и наш спец
по взрывчатке Бруно уверяет, что они и мину могли выдержать.
В этот момент будущее и показало свои клыки. Из-за недалекой рощи неожиданно
выскочило несколько странных летательных аппаратов. На каждой из похожих на
автожир-переросток, что-то вроде кабины от виденного Гансом американского Дугласа с
приклепанным к ней длинным хвостом, машине висело по несколько странных трубчатых
устройств, почему-то напомнивших Гансу о "небельверферах". И как он понял в
следующую секунду, не зря напомнивших. Аппараты зависли. На концах труб вдруг
вспухли клубы дыма. Офицеры упали за бронированный борт подбитого
бронетранспортера, с ужасом наблюдая, как взрываются одна за другой пытающиеся
съехать с дороги самоходки. Уничтожив бронетехнику, аппараты развернулись
практически на месте и открыли огонь по залегшим пехотинцам из пушек и пулеметов.
Несколько очередей попали прямо в построенную колонну пленных, разбросали в сторону
не успевших залечь охранников. Уцелевшие поляки, воспользовавшись гибелью охраны,
бросились врассыпную. Залегшие эсэсовцы открыли по ним огонь. Некоторые из бегущих
сразу упали, но остальные продолжали зигзагами мчаться в сторону спасительного леса.
Нойнер увидел, как Куно и еще один эсэсман, имени которого он вспомнить почему-то
никак не мог, установили пулемет на колесе подбитой машины. Длинная очередь задела
один из автожиров-переростков. Он как-то странно завилял, задымил и начал падать куда-
то за рощу. Остальные резко разлетелись в сторону и быстро скрылись за горизонтом.
Офицеры, ругаясь, вскочили и устремились к своим солдатам и горящим штугам...
г. Брест. Девятая погранзастава.
Андрей Митрофанович Кижеватов, лейтенант ПВ, командир заставы
Лейтенант пил чай. Которую кружку по счету, точно не сказал бы ни за какие
коврижки. Давно и надежно сбился со счета. Но это мелочи. Когда в далеком детстве,
прочел "Машину времени", случайно завалявшуюся в клубе, долго мечтал о реальности
путешествий во времени. Размышлял, что бы сам изменил, что поправил бы. Вот честное
слово, даже расстраивался, что невозможно такое. Нельзя на ящеров ископаемых
посмотреть, нельзя на Куликово поле выкатить отдельный артдивизион и ударить
десятком залпов по живой силе противника. Оказалось, можно. Правда, не отдельный
артдивизион, а пара десятков громадных грузовиков. И сотня бойцов, увидев которых,
пришло единственное определение: "Осназ". Именно такие ребята мелькали порой в
погранполосе и растворялись в лесах на той стороне. Кроме того - странная дорога на той
стороне реки и пограничный пост более года не существующей Польши.
Так что сидит он сейчас, и пьет чай с потомком. Не своим прямым, конечно, с
пришельцем из будущего. Командиром того самого "осназа". А тот, не менее
ошарашенный, расспрашивает о каких-то совершенно ненужных мелочах. Оба, короче
