головою буйной моей?
Не вижу покоя в своей доле никак!
Вроде стараюсь и так я, и сяк,
Но снова друзья мои попали в беду,
Значит, я обязана помочь, никак не обойду…»…
Указала Снегурочка Светлане избу богатую, где Ставр с женой живёт, подошла туда Светлана, кокошник поправила с пологом, постучала в двери резные…
Дверь отрыла женщина, да какая! Загорелая, в плечах косая сажень, высокая, здоровенная, как будто стальная аль медная, «кровь с молоком» о таких говорят, две косы из-под шелома тёмные толстые спускаются. А сама в лиловом сарафане, дорогих украшениях: и серьги, и монисты, и браслеты. А поверх сарафана кольчуга с поясом и мечом одеты.
Вышла женщина во двор к Светлане, погладила коня своего и говорит:
– Здравствуй, женщина, представься, да проходи в избу, согрейся, покушай, гостьей у нас с мужем будешь, мы с мужем гостеприимные люди…
Светлана удивленно глаза светло-зелёные вытаращила и промямлила:
– Светланой меня зовут, жена я богатыря Алёши Поповича благодарствуй за приглашение. Ты же и есть, как я понимаю, Богатырша Василиса Микулишна?
– Ну, да, Василиса Микулишна я, жена Ставра Годиновича. Ну, что застыла-то, Светлана? Заходи…
Зашла Светлана, шубу сняла, сарафан-летник поправила, села за стол. Василиса Микулишна яства разные поставила: и пирожки, и репу печёную, и яблоки мочёные, и щи, и суп и мясом и грибами, и хлеб большой…
Кушает Светлана, удивляется, а Василиса Микулишна ей во двор рукой показывает и говорит:
– Вот, полюбуйся на мужа моего, Ставра Годиновича, богатыря, которому равного нет!
И впрямь, во дворе ходит мужчина в богатой рубахе с бородой русой, чуть седой настолько крепкий, мускулистый, в плечах две сажени косые, ростом – почти великан, как гора стальная. То взял топор пудов восемь и с легкостью дрова рубить стал, то холодной водой обливался, закалялся, то стал брать подковы, копья, кочерги, ухваты и сворачивать в кренделя!
Светлану это ошарашило, но она нашла в себе силы спросить у Василисы Микулишны:
– Всё это дивно, но ответь, пожалуйста, правду говорят, что вы со Ставром грабите, обижаете всех, а ещё хотите царицу Василису Премудрую с царём Ильёй Муромцем погубить, чтобы самим стать царём и царицей Абалака?
– Что ты, не смеши, – протянула Василиса Микулишна – наговаривают из зависти, что мы о Ставром счастливы так…
Светлана косу светлую под полог кокошника убрала, шубу накинула и пошла со словами:
– Ну, что ж, извините, если чем обидела, благодарствуйте за гостеприимство…
Пошла Светлана к озеру, а там уже все собрались: и Василиса Премудрая с Ильёй и Алёшей, и Снегурочка с Дедушкой Морозом, и русалочка Улита, вопрошают скорее наперебой:
– Ну, что? Что узнала, что скажешь?
– А то и скажу, друзья мои, что зря вы боитесь, тревожитесь, да на хороших людей добрых наговариваете! Зачем обижаете зазря людей хороших? – спрашивает в ответ недоумённо Светлана.
Все собравшиеся уставились на Светлану, как на чудо-юдо, и воскликнули:
– Светлана!!! Глупышка!!! Ты что говоришь?! Поганку что ли съела? Ты что, поверила той пурге, что они тебе нагнали, обманулась?! Так знай, мы все тоже сначала доброжелательно их приняли, а только год спустя после знакомства увидели их истинное лицо! Не попадайся, Светлана, на удочку их, они хитры, как лисы!
Светлана с полным недоумением в круглых светло-зелёных глазах постояла, молча, а потом протянула тихо:
– Ну,… посмотрим,… я пока ещё ничего не поняла…
Светлана вызвалась помочь Илье проводить в терем Василису Премудрую, шли они по скрипучим сугробам снежным у деревянного частокола Абалака, когда вдруг им перегородил путь Ставр Годинович с палицей тяжёлой и грубо крикнул на Илью:
– Эй, Илья, не богатырь, а так, ничтожество, надоело мне с женой на вторых ролях после тебя с твоей бабёнки глупой быть, так что кончаем уже разборки наши, давай, уходи с моей дороги, всё равно царь из тебя совершенно бесхребетный!
Илья возмутился, гневно сверкнул очами карими, раскраснелся, достал меч со словами:
– Ставр, ты прекратишь такие речи оскорбительные когда-нибудь или нет?! Я тебе запрещаю так разговаривать со мной и с женой моей любезной! Я уже дважды тебе говорил: не отдадим мы с жёнушкой Василисой Премудрой вам с Василисой Микулишной власть в Абалаке, и сейчас говорю, а не успокоишься, Ставр, будет бой!!!
И схватились Ставр за палицу, а Илья за меч и начался бой, оружие звенит неприятно резко…
Светлана стояла бледная от ужаса, как снег, и мысленно ругала себя: «О, как же быстро я правду-то увидела и услышала! Как же я так обманулась первым впечатлением? Почему, глупая, друзьям проверенным не поверила? Это слава Богу, что Ставр так быстро себя выдал, а то я ещё так долго бы с пеленой на глазах ходила!».
И снова Светлане старая песня вспомнилась:
«Ой, лязг, звон меч об меч!
Зачем в битве нужна речь?
Снова не ради удали простой,
А за мир и за добро идёт бой!
Бой святой, тяжёлый, правый,
И совсем не ради пустой славы,
Кого хочешь, здесь расспроси:
Бой во имя блага Святой Руси!»…
Вдруг послышался надменных ехидный смех, все повернули головы на звук, оставив битву, и увидели, что Снегурочка стоит к столбу деревянном цепями тяжкими прикованная, а под ногами хворост лежит. Рядом же стоит Василиса Микулишна с факелом в руке, с язвительностью смеётся и кричит:
– Эй, там, оставьте мужа моего, пропустите, а не то подожгу хворост и растает ваша Снегурочка ненаглядная! Рука не дрогнет у меня, не пожалею!
Бедная Снегурочка! Стоит в цепях этих тяжеленных красивая и хрупкая, как куколка миниатюрная, светлая коса растрепалась, сама от страха дрожит, глазки зажмурила, по белому, как у Ангела, лику слёзы текут…
Светлана от ужаса за голову схватилась и мысленно стала себя костерить, что допустила такое, а Дедушка Мороз бежит через снежные ухабы, шапка слетела, падает, плачет слезами горючими:
– Кто-нибудь, внученьку лапочку спасите мою, пожалейте юность её, старость мою, Христа ради умоляю…
… Илья Муромец меч на снег положил, от Ставра отошёл и процедил:
– Всё, безоружен я, Ставр Годинович, муж твой, свободен, выполнил я, что ты сказала, отпускай Снегурочку!
Василиса Микулишна злорадно посмеялась, косы чёрные откинула и ответила:
– Что ж, так лучше! Привыкайте уже постепенно повиноваться, потому что Абалаком скоро я буду править!
После чего Василиса Микулишна меч достала и одним лёгким взмахом все цепи на Снегурочке разрубила.
Напугавшаяся Снегурочка сознание потеряла и упала прямо на руки плачущего уже от счастья Дедушки Мороза. Уложили Снегурочку на кровать в тереме царском отдыхать, водичкой холодной сбрызнули, тогда она уже очнулась, глаза голубые распахнула и изрекла:
– Слава Господу нашему Всемилостивому Иисусу Христу, помиловал, живой я осталась, а то я уже мылено к вечной жизни в раю себя настраивала там, у столба…
А Светлана со слезами стала всех друзей по очереди обнимать и прощения просить:
– Родные мои, простите меня! Простите, пожалуйста, я не полагала, что всё так серьёзно и страшно, что Ставр Годинович
