class="p1">— Охренеть, — качает головой Садист. — Значит, Караева всё верно поняла. И значит, тебе звездец, Могильный.
— Это ещё почему?
— А вот сейчас объясню, почему…
— Очень внимательно слушаю, — киваю я.
— Ты ведь знаешь, что сейчас происходит в России? — Садюга начинает издалека. — Вся эта движуха по ограничению прав магов?
— Знаю, конечно.
— В правительстве есть люди, которые хотят жёстко контролировать магов. Вплоть до того, чтобы мы жили в гетто и носили чипы под кожей. Полный запрет на использование магии на улице, смертная казнь без суда и всякое такое.
— Кто ж им позволит, — фыркаю я. — Императорская семья ведь тоже одарённые. К тому же магия одна из главных военных сил.
— Всё так. Но это радикалы. Есть более влиятельная группа, которая выступает за мягкие ограничения. Но то, что они предлагают, тоже мало кому из магов не нравится. Запрет на подчинение демонов, кстати, и те и другие проталкивают.
— И есть ребята, которые против всех ограничений, — говорю я. — Знаю, Паша. Про борьбу между этими группами каждый день в газетах пишут. Вон, на улицы это тоже вылилось — есть бритоголовые антимаги, а есть Братство свободы.
— Проблема серьёзнее, чем ты думаешь, — хмурится Садист. — Обстановка с каждым днём накаляется, и в любой момент может последовать взрыв. Ты вообще в курсе, сколько шума вызвали, кхм, смерть магистра Думова и пропажа магистра Кушнира?
— Если честно, я особо не вникал. Других проблем было полно.
— Тебе бы стоило вникнуть. Это событие антимаги используют в своих интересах. Мол, сами одарённые убивают друг друга, и мы теряем значимых специалистов. Ты знал, что на рассмотрении находится закон…
Я кисло морщусь и перебиваю:
— Слушай, не хочу в политику лезть. При чём здесь я?
— Ты с помощью Лизы провёл ритуал по переносу ядра, — хмурясь, говорит Садеев.
Киваю, решая пока не уточнять, что там был не совсем перенос.
— Ритуал прошёл успешно, — продолжает Паша. — Если бы не проклятие, ты бы стал намного сильнее. Правильно?
— Неправильно. Я всё равно стал сильнее, просто пока не научился пользоваться новыми способностями.
— Это вообще отдельный разговор. Я не про то!
Садюга пихает в рот сигарету и яростно чиркает зажигалкой. Отбрасывает её и тычет сигаретой в меня:
— Ты открыл способ, как перенести потенциал одного человека в тело другого. Это значит, что теперь слабых магов можно делать сильнее, нужен только донор. А ещё это значит, что ритуал можно немного изменить, и вообще лишить человека ядра. То есть отобрать способность к магии.
Кажется, я начинаю понимать, к чему ведёт Садист. И мне это не нравится.
— Если об этом узнают в правительстве, все стороны ухватятся за твой ритуал. Одни захотят использовать его, чтобы лишить магов силы. Другие наоборот. А третьи, которые умеренные — будут использовать его в качестве наказания. Маг нарушил закон? Лишаем мага сил. Понимаешь?
— Понимаю, — киваю я.
— Так что ты, мой друг, ходячая бомба замедленного действия. Есть только один вопрос — кто первым узнает о тебе и твоём ритуале.
Хочу сказать, что никто и никогда не узнает. Но успеваю прикусить язык.
Я, блин, уже спалился. Надо было чуть пошевелить мозгами и не ехать на тестирование в МГУМИ. Ведь Роман Петрович передаст записи ректору. Туда-сюда, и скоро моя история может выплыть наружу.
Там и Кушнира смогут без меня отыскать, если он ещё жив. Зелье переноса душ — не менее важное открытие, чем ритуал по переносу ядра.
Хорошо от этого не будет. Садюга прав. Мой ритуал — опасное средство, которое все политические стороны захотят использовать.
— Твои новые способности тоже многих заинтересуют, — говорит Паша. — Ты, значит, теперь можешь развеивать чужие заклятия?
— Это я и раньше мог с помощью перехвата. Нет, здесь дело в другом… Я могу их поглощать. Только сам пока до конца не понял, как это делать. И вообще нифига пока про себя не понял.
— Судя по словам Лизы, ты ещё и ману из людей можешь вытягивать.
— Вроде бы. Кстати, дай руку, — протягиваю ладонь.
Садюга без раздумий касается моей руки. И да, в ту же секунду я чувствую, как начинаю поглощать его ману. Павел хмурится и забирает ладонь.
— Ты можешь это контролировать? — спрашивает он.
— Пока нет. Но надо научиться, — меня вдруг охватывает неподдельный ужас. — А то как же я буду со студентками развлекаться?
— Да уж, тебе не позавидуешь, — Садюга даже ухмыляется. — Если коротко, ты в полной жопе.
«Опять, — бурчит в мыслях Дюба. — Вроде выбрались, а на самом деле ещё глубже залезли».
— Это точно, я в жопе, — вздыхаю. — Только будь уверен, я из неё не выберусь. Что ты предлагаешь? Самому выбрать сторону, пока не поздно? Сбежать из России? Стереть себе память?
Паша выдыхает дым через ноздри и стряхивает пепел в пепельницу.
— А я ничего не предлагаю, — говорит он. — Делай, что знаешь. У меня своей работы полно. Семья. Я не хочу в это лезть.
Надо же. Как-то обидно становится, хотя я прекрасно понимаю, что Садеев здесь вообще ни при чём.
— Просто мне показалось, ты не догоняешь, что к чему. Решил объяснить, — пожимает плечами он. — Сам решай, как быть. Только знай, что рано или поздно об этом узнают и захотят тебя использовать. Люди из правительства, спецслужбы, Холод со своими братьями.
— Угу, — мычу я. — Понятно.
— Ты не подумай, что я тебя кинул, — туша окурок, говорит Садист. — Если помощь понадобится — зови. Но сам понимаешь, я лишь начальник округа. Бодаться с властью не смогу.
— Вообще-то, я хотел попросить тебя о протекции. Ты можешь сделать так, что Дима Могильный работал только на ДБ и больше ни на кого другого? — тычу себя пальцем в грудь. — Договор какой-нибудь составить или типа того.
— Ты и так работаешь на ДБ, — усмехается Павел. — А если кто-нибудь покруче захочет тебя перехватить, договор его не остановит.
— Ну, придумайте что-нибудь, чтоб сложнее стало. У вас же есть юридический отдел, пусть составят такой договор, что чёрт ногу сломит.
— Можно попробовать, —
