сдержанной похвалой в голосе. — Надолго ли тебя хватит, Такаяма-сан?
— Надеюсь, что надолго, — ответил я и вдруг понял, что не искренен.
Нет, дело не в моих словах, а в том, что где-то внутри я почувствовал, что всё разрешится совсем скоро. Я пошёл по самой наикратчайшей дороге, наплевав на возможные длительные переходы.
— Я здесь, как ты понимаешь, чтобы поддержать тебя, но и сказать, что наш план провалился, — он ухмыльнулся, но в нём я видел гораздо больше человеческого, чем в девушке, недавно вышедшей из моей палаты. — Хотя, вижу, ты не особо страдаешь.
— Послушай, я благодарен тебе за то, что прикрыл меня, когда это было нужно, — ответил я, глядя на собеседника со странной грустью, потому что рассчитывал с ним проработать долгое время. — Но сейчас всё повернулось так, что мне не надо больше скрываться.
Он смотрел на меня и качал головой. В его глазах горело нескрываемое восхищение, которое господин Рэн тщательно прятал от камер. Ёсикава предпринял усилие, подавив эмоции.
— В любом случае я благодарен вам, что подарили мне ещё время для шествия под лепестками сакуры, — он явно пытался мне что-то сказать, но я никак не мог понять, что именно. — Если что, то обязательно обращайтесь.
Мы с ним раскланялись, и он тоже ушёл. А я задумался о причине, по которой он приходил. Он же ничего не сказал. Вообще ничего! Или всё-таки что-то было?
И тут раздался звонок. Я даже немного подпрыгнул на кровати, потому что в последнее время отвык от них. Особо ни с кем не созванивались, вот и сказалась непривычка.
— Привет, Даичи, — проговорила Кумико, сколь нежно, столь и насторожённо. — Как у тебя дела?
— Привет, Кумико-тян, — игриво начал я. — Осваиваюсь потихоньку. Даже не знаю, что тебе рассказать.
— Говорят, у вас сегодня землетрясение было, — осторожно сказала она. — Тебя там, случайно, не задело?
— Нет, — соврал я, от чего тут же почувствовал угрызения совести. — Там точечный толчок был. У меня всё в порядке.
— Это хорошо, — голос девушки стал ещё грустнее. — А у нас тут что-то странное творится, — она замолчала, чтобы вздохнуть, и я как раз решил спросить, что именно, но тут она выпалила в трубку: — Забери меня отсюда, пожалуйста! Прошу!
— Успокойся, пожалуйста, — попросил я, понимая, что события начинают выходить из-под контроля. — Расскажи толком, что у вас происходит!
— Я не знаю, — в голосе девушки явно слышались слёзы. — Но что-то страшное. Сначала с восточных и северных районов поступали многочисленные сигналы об отравлении. Потом они стали множится. Медиков не хватало, нас послали на подмогу, а там… а тут… я не знаю… Все люди отравлены неизвестно чем. Рвота, понос, боли дикие, лимфоузлы увеличены и болят. Знаешь, я когда-то смотрела документальный фильм про последствия ядерной атаки, но даже там всё было не так… не так страшно.
— Много народу пострадало? — мне нужно было хотя бы понять масштаб того, что происходит. — Сейчас как?
— Ты не понимаешь, да? — она всхлипнула, затем последовал непонятный звук, и девушка добавила. — Скорые, подкрепление убывает, но обратно с больными почти никто не прибывает. Это что-то страшное.
— Подожди, ничего не понимаю, — проговорил я. — Ты можешь толком сказать, что происходит?
Но она не ответила, её вырвало.
Когда я прибыл на вокзал Токио, рейсы на Саппоро ещё значились в расписании. Но буквально через пять минут начали объявлять о том, что по техническим причинам поезда в ту сторону будут следовать только до Син-Аомори, и гораздо медленнее, чем обычно.
Сорвавшись с места, я тут же двинул в аэропорт. Там все рейсы на Саппоро также оказались отменены. Я вышел в зал ожидания и задумался.
Изначально я не собирался уходить из больницы, а переночевать там. Но после звонка Кумико я решил двинуться к ней. Несмотря на то, что серьёзно я её, как спутницу жизни не рассматривал, но всё-таки бросить человека в подобной ситуации — совершенно бессовестный поступок.
Предупредив персонал, я двинул на вокзал. Почему-то не сразу догадался поехать в аэропорт, поэтому и опоздал на последний рейс, который вылетел на север страны.
Нужно было искать машину и ехать своим ходом. Единственное, что меня смущало, времени пройдёт слишком много, чтобы можно было что-то исправить.
— И вы не смогли улететь? — поинтересовался у меня смутно знакомый голос, владельца которого я смог идентифицировать, лишь подняв голову. — Видимо, там действительно что-то серьёзное. А нас с вами Провидение уберегло от этого.
— Омори-сан, — я встал и поклонился ему. — Вам что-то известно о происходящем?
— Нет, отнюдь, — тот покачал головой. — Последнее, что я знаю: мне позвонили из больницы и сказали, что поступают полицейские с явными признаками химического отравления. И после этого связь оборвалась.
Ключевым в его фразе стало слово «химического». Множество кусочков паззла сложилось у меня в голове в единую картину. Итак, корпорация Хицуи проводила некие опыты в Саппоро. Прикрытием для них служил Араи Хэчиро, которого после некоторого провала, в котором были, в том числе и мои заслуги, пытались убрать с глаз долой. Но не вышло. Во время операции по спасению Хидео заодно вытащили из заложников и бывшего начальника полиции Саппоро, после чего его отправили по линии собственной безопасности на бесконечные допросы. По крайней мере мне казалось, что должно быть именно так. И, понимая, что они вот-вот будут раскрыты, представители корпорации решили скрыть следы. Иначе зачем нужна вся эта акция.
И только тут до меня дошёл весь ужас ситуации: химическая атака в Саппоро! Это же тысячи и тысячи пострадавших! Это же уже через считанные минуты будет на всех экранах страны! А чуть позже — и мира!
Стоп! Но как же они собираются скрыть свои следы? Это же невозможно!
— Нам надо срочно туда добраться! — проговорил я, глядя на Омори Тэтсуя. — И чем быстрее, тем лучше!
— Трасса уже наверняка перекрыта, — тот пожал плечами, но по нему было видно, что он тоже с куда большим удовольствием сейчас оказался бы в собственной клинике, а не чёрт знает где. — Если честно, то даже не знаю, что тут можно предпринять. Добраться до Саппоро нынче, наверное, можно лишь на
