– Свидетель! – вскричала королева. – И кого же вы прочили в свидетели? Подумайте, сударь, это было бы преступно вдвойне, ибо у вас появился бы сообщник.
– А если бы этим сообщником стал не кто иной как король? – спросил Жильбер.
– Король! – воскликнула Мария-Антуанетта с ужасом, который выдает женщину сильнее, чем признание, сделанное во сне. – О, господин Жильбер! Господин Жильбер!
– Король, – спокойно повторил Жильбер, – король ваш супруг, ваша опора, ваш защитник. Король рассказал бы вам по вашем пробуждении, с каким почтением и достоинством я держался, доказывая свое умение достойнейшей из королев.
Договорил до конца, Жильбер дал королеве время оценить всю глубину его слов.
Королева несколько минут хранила молчание, нарушаемое только ее прерывистым дыханием.
– Сударь, – сказала она, – после всего, что вы мне сказали, вы должны стать моим смертельным врагом…
– Или испытанным другом, ваше величество.
– Невозможно, сударь, дружба не уживается со страхом и недоверием.
– Дружба между подданным и королевой может держаться единственно на доверии, которое внушает подданный. Вы это уже сами поняли, не правда ли? У кого с первого слова отняли возможность вредить – не враг, особенно когда он сам себе запретил пускать в ход свое оружие.
– Можно ли вам полностью доверять? – спросила королева, с тревожным вниманием вглядываясь в лицо Жильбера.
– Отчего бы вам мне не верить, ваше величество, ведь у вас есть все доказательства моей правдивости?
– Люди переменчивы, сударь, люди переменчивы.
– Ваше величество, я дал обет, какой давали некогда иные прославленные мужи, владевшие опасным оружием. Я буду пользоваться своими преимуществами только для того, чтобы отвести от себя удар. «Не для нападения, но Для защиты» – вот мой девиз.
– Увы! – смиренно сказала королева.
– Я понимаю вас, ваше величество. Вам больно видеть свою душу в руках врача, ведь вы негодовали даже когда вам приходилось доверять докторам свое тело. Будьте смелы, будьте доверчивы. Тот, кто на деле доказал вам ныне свою кротость, дает вам добрый совет. Я хочу вас любить, ваше величество; я хочу, чтобы все вас любили. Я представляю на ваш суд идеи, которые уже высказал королю.
– Берегитесь, доктор! – серьезно сказала королева. Вы поймали меня в ловушку; напугав женщину, вы думаете, что сможете управлять королевой.
– Нет, ваше величество, – ответил Жильбер, – я не жалкий торгаш. У меня одни убеждения, у вас, конечно же, другие. Я хочу сразу опровергнуть обвинение, которое вы выдвинули бы против меня – в том, что я напугал вас, дабы подчинить ваш разум. Скажу больше, вы первая женщина, в которой я вижу разом все страсти женщины и всю властность мужчины. Вы можете быть женщиной и другом. Вы способны в случае нужды соединить в себе все человечество. Я восхищаюсь вами и готов вам служить. Я готов вам служить, ничего не требуя взамен, единственно ради того, чтобы вас изучать. Более того, чтобы услужить вам, я предлагаю вот что,: если я покажусь вам слишком неудобной дворцовой мебелью, если впечатление от сегодняшней сцены не изгладится у вас, из памяти, настоятельно прощу вас, умоляю вас: прикажите мне удалиться.
– Приказать вам удалиться! – воскликнула королева с радостью, которая не укрылась от Жильбера.
– Ну что ж! Решено, сударыня, – ответил он с изумительным хладнокровием. – Я даже не стану говорить королю то, что собирался сказать, и уйду. Вам будет спокойнее, если я буду далеко?
Она взглянула на него, удивленная такой самоотверженностью.
– Я догадываюсь, ваше величество, о чем вы подумали, – продолжал он. – Будучи более сведущей, чем кажется на первый взгляд, в тайнах магнетического влияния, ваше величество сказали себе, что в отдалении я буду столь же опасен;
– Не понимаю!
– Очень просто, ваше величество. Человек, желающий нанести кому-либо вред теми средствами, в злоупотреблении которыми вы только что упрекали моих учителей и меня, способен столь же успешно сделать это, находясь в ста милях как и в тысяче миль или – в трех шагах! Впрочем, не тревожьтесь, ваше величество, я не буду делать никаких попыток.
Королева на секунду задумалась, не зная, что ответить этому странному человеку, заставлявшему ее отказываться от самых твердых своих решений.
Неожиданно в глубине коридоров послышались шаги;
Мария-Антуанетта подняла голову.
– Король! – воскликнула она. – Король идет!
– Тогда, ваше величество, ответьте мне, пожалуйста, оставаться мне или уходить?
– Но…
– Торопитесь, ваше величество, если вам угодно, я могу уклониться от встречи с королем. Ваше величество укажет мне, через какую дверь выйти.
– Останьтесь, – промолвила королева.
Жильбер поклонился; Мария-Антуанетта всматривалась в его лицо: быть может, победа оставила в нем более заметный след, чем гнев или тревога?
Жильбер хранил бесстрастие.
«Мог бы выказать хоть какую-то радость», – подумала королева.
Глава 33.
СОВЕТ
Король стремительно вошел, по обыкновению тяжело ступая.
Его деловитость и любопытство составляли резкую противоположность ледяному оцепенению королевы.
Свежий цвет лица не изменил королю. Рано вставший, гордый своим добрым здравием, которое он, казалось, вдыхал вместе с утренним воздухом, он шумно дышал и всей тяжестью ступал по паркету.
– А доктор? – спросил он. – Где доктор?
– Добрый день, ваше величество. Как вы чувствуете себя нынче утром? Вы устали?
– Я спал всего шесть часов, такая уж моя судьба, Чувствую себя прекрасно. Голова ясная. Вы слегка бледны, сударыня. Мне доложили, что вы вызвали доктора?
– Вот господин доктор Жильбер, – сказала королева, указывая на проем окна, где скромно стоял доктор.
Лицо короля просветлело, но он тут же спохватился:
– Ах, да! Вы вызвали доктора; вам, верно, нездоровится?
Королева покраснела.
– Вы покраснели? – удивился Людовик XVI. Она стала пунцовой.
– Опять какой-то секрет? – полюбопытствовал король.
– Какой секрет, сударь! – перебила королева с надменностью.
– Вы меня не дослушали, я хотел сказать, что, имея любимых врачей, вы позвали доктора Жильбера, желая, как обычно…
– Желая что?
– Скрыть от меня, что вам нездоровится.
– А-а! – произнесла королева с облегчением.
– Да! – продолжал Людовик XVI. – Но берегитесь, господин Жильбер – одно из моих доверенных лиц, и, если вы поделитесь с ним какой-нибудь тайной, он мне непременно доложит.
Жильбер улыбнулся.
– От этого увольте, государь, – сказал он.
– Ну вот, королева уже подкупает моих людей. Мария-Антуанетта издала короткий приглушенный смешок, каким люди обычно дают понять, что хотят прекратить досаждающую им беседу. Жильбер это понял, король – нет.
– Послушайте, доктор, – сказал он, – расскажите-ка мне, что королева вам тут говорила такое веселое.
– Я спрашивала доктора, – поторопилась объяснить Мария-Антуанетта, – почему вы вызвали его в такой ранний час? Признаюсь, его присутствие в Версале спозаранку и в самом деле вызывает мое любопытство и тревогу.
– Я ждал доктора, – возразил король хмурясь, – чтобы побеседовать с ним о политике.
– Вот славно! – сказала королева.
И она села, сделав вид, что приготовилась слушать.
– Идемте, доктор, – сказал король, направляясь к двери.
Жильбер низко поклонился королеве и собрался последовать за Людовиком XVI.
– Куда же вы? – воскликнула королева. – Как, вы уходите?
– Нам предстоит невеселый разговор, сударыня, и я хочу избавить королеву от лишних забот.
– Вы называете горести заботами! – величественно заметила королева.
– Тем более, моя дорогая.
– Останьтесь, я так хочу, – сказала она. – Господин Жильбер, надеюсь, вы меня послушаетесь.
– Господин Жильбер! Господин Жильбер! – король покачал головой, весьма раздосадованный.
– Так как же?
– Ну вот! Господин Жильбер должен был высказать свое мнение, должен был не чинясь, начистоту поговорить со мной, а теперь он не станет этого делать.
