их рассматривает. А потом, желая похвастаться своими мускулами, раздвигает руки в стороны и
поражает неожиданностью: к одной руке прикреплен резинкой звенящий бубенчик. Северина
улыбается, в восхищении трогает его бицепсы, он все говорит, говорит под звон бубенца. У
Северины глаза затуманились, она притягивает азиата к себе.
Прихожая. Пала встречает дочку, крупную блондинку лет четырнадцати, вернувшуюся из школы.
Пала. Ты хорошо себя вела?
Катрин. Да, мама.
Пала. Пойди поздоровайся с крестной. Покажи ей свои отметки.
Пала исчезает из кадра.
Комната. Здесь отдыхают Матильда и Анаис.
Анаис. Здравствуй, Кати.
Катрин. Добрый день, крестная.
Анаис. Как дела? Покажи мне дневник.
Девочка вынимает из портфеля дневник и дает Анаис, та внимательно его просматривает.
Матильда (обращаясь к Катрин). А мне ты ничего не скажешь?
Катрин. Здравствуйте, мадемуазель Матильда. (Целует ее.)
Матильда. Здравствуй. Ты пойдешь со мной в цирк в воскресенье?
Катрин. О, да!
Матильда. Ты довольна?
Катрин (с улыбкой). Да.
Анаис. Семь по истории, девять за чтение наизусть, это хорошо.
Анаис обнимает Катрин за плечи.
Коридор. Шарлотта просовывает голову в дверь из розовой комнаты.
Шарлотта. Мадам Анаис! Мадам Анаис!
Пала (выходит через дверь слева). Что?
Шарлотта. Профессору нужна чернильница.
Анаис (входит в кадр). Чернильница?!.. Чернильница... [Эпизода с чернильницей в сценарии нет.]
Анаис, пожимая плечами, выходит из кадра. Шарлотта возвращается в комнату.
Общий план коридора: выходит азиат с коробочкой под мышкой. Улыбается, увидев появившуюся
Катрин. Останавливает ее, берет за руку, за подбородок, гладит по волосам и все время быстро-
быстро говорит на своем языке. Пала поспешно появляется в кадре, уводит Катрин. Потом
открывает входную дверь. Азиат приближается, снимает шляпу, прощаясь, и уходит.
Пала. Ну-ка, быстро поднимайся наверх. И садись делать уроки.
Катрин (целует мать). Да, мама.
Девочка выходит и поднимается по лестнице. Пала, выйдя на площадку, проверяет, ушел ли азиат, потом, проводив глазами Катрин, возвращается в коридор.
На экране голубая комната. Пала пересекает кадр. Северина лежит ничком на разобранной
кровати, наполовину укрытая простыней. Пала кладет полотенце, которое было у нее в руке, на
комод, поправляет лампу у изголовья и молча глядит на Северину. Потом приближается к кровати
и смотрит на измученную Северину.
Пала. Мне тоже этот мужчина внушает страх. Как это все-таки тяжело, наверное...
В ответ Северина поворачивает к ней лицо, озаренное счастливой улыбкой.
Северина. Что ты в этом понимаешь, Пала?
Общий план Булонского леса. Припаркованные автомобили, лужайка, белые столики и несколько
посетителей. Внезапно — как удар — чернота, затмение, чтобы затем под перезвон бубенцов
возникло уже знакомое нам ландо. И тот же кучер, тот же лакей на переднем сиденье, но внутри
на этот раз пожилой мужчина в черном.
И снова кафе. На переднем плане за столиком два посетителя [Одного из посетителей сыграл Луис
Бунюэль]. Ландо останавливается, кучер соскакивает с сиденья и открывает дверцу пассажиру. И
вот он на экране: шляпа, трость, перчатка, монокль и много достоинства. Высматривает кого-то на
террасе. За столиком Северина. Он останавливается перед ней и снимает шляпу.
Герцог. Вы позволите, мадемуазель?
Северина. Пожалуйста.
Герцог. Благодарю. Мадемуазель или мадам?
Северина. Мадемуазель...
Герцог. Прекрасно... Как вас зовут?
Северина. Дневная красавица.
Герцог. Ах, как мило. У меня была кошка, которую звали Дневная тень. Вы часто бываете здесь?
Северина. Мысленно — каждый день.
Герцог. Приятное утро, не правда ли?
Северина. Да, в самом деле приятное.
Герцог (важно). Ничто меня так не радует, как осеннее солнце... Черное солнце!
Северина (мечтательно). Черное солнце...
Герцог. Как меняется мир... Знаете ли вы, что во времена моего деда на этом перекрестке был
разбойный притон?
Северина (вежливо). Да?
Герцог смотрит на Северину и сразу меняет тему.
Герцог. Я нахожу вас очень элегантной.
Северина. Спасибо.
[Герцог. Но какую грубость я совершил! Я вам даже не представился! (Вынимает свою визитную
карточку, на которой видна герцогская корона, и протягивает ее Северине. Северина берет
карточку, внимательно глядит на нее.)] Вы любите деньга?
Северина. Да.
Герцог. Я дам вам много денег, если вы пожелаете прийти ко мне.
Северина (удивленно). К вам?
Герцог. О, за кого вы меня принимаете... Речь идет об одной религиозной церемонии особого
рода... Весьма трогательной, которую я очень почитаю. (Легкая виноватая улыбка.) Что вы хотите...
Я человек другой эпохи... Той эпохи, когда еще существовало ощущение смерти. Если бы вы
согласились прийти. Вы бы меня осчастливили. Я как раз ищу такую молодую девушку, как вы. От
Парижа до меня час езды. (Герцог протягивает Северине свою визитную карточку.) Вот моя
карточка. Вас встретят на вокзале. [В сценарии герцог немедленно увозит Северину в собственном
ландо в частный отель, находящийся в Париже: «Например, в один из тех, что в Марэ, на Площади
Вогезов».]
На общем плане ландо. Кучер и лакей на своих местах, внутри видна Северина и еще кто-то рядом
с ней. Под скрип колес и звон бубенцов ландо направляется в сторону замка.
Замок герцога. Камин, горят дрова. Кресло, обитое бархатом бутылочного цвета, на нем диадема с
черной вуалью. Входит мажордом: он несет одежду Северины, которую кладет на ручку кресла, и
берет черную диадему, украшенную белыми цветами. У мажордома строгий вид, седые волосы, остриженные бобриком, темные очки. В кадре появляется Северина, сидящая спиной к камере.
Мажордом прикрепляет к ее волосам диадему. На крупном плане — красивый большой букет из
белых гладиолусов.
[Из соседней комнаты слышен голос священника [Этот эпизод был вырезан цензурой. Автор
сценария Жан-Клод Каррьер играл священника], читающего молитву. Мажордом незаметно
приоткрывает дверь и заглядывает туда.
Часовня герцога. В центре часовни катафалк под черным покрывалом с серебряными
украшениями, вокруг горят свечи. Священник с мальчиком из церковного хора кончают мессу по
усопшим. Герцог — единственный, кто присутствует на мессе,— стоит на коленях, склонив голову
на руки.
Будуар герцога. Мажордом возвращается к Северине.
Мажордом. Это скоро кончится. Вы готовы?]
Северина. Что происходит?
Мажордом (чрезвычайно почтительно). Ничего не опасайтесь. (Расправляет складки вуали на
груди у Северины.) Вы знаете, те, кто были здесь до вас, только и просили разрешить им
вернуться. Но господин герцог в этих случаях очень строг... (Мажордом выходит из кадра, Северина — за ним. Черная вуаль на ней опускается до полу, но позволяет разглядеть сквозь
прозрачность ткани ее обнаженное тело. Мажордом ждет ее у дверей.) За мной, пожалуйста.
[Часовня пуста [Эпизод вырезан при монтаже.]. Мажордом убирает катафалк и помогает Северине
лечь в гроб. Дает ей последние советы.
Мажордом. Вот что... Главное — не шевелиться. Сложите руки, закройте глаза... Дышите как
можно незаметней. Я ухожу...
Одна в часовне — с закрытыми глазами, со сложенными на груди руками — Северина ждет].
Часовня погружена в полутьму. Входит герцог. У него в руках треножник, на котором укреплен
фотоаппарат и привязан букет лилий-асфоделий. Сильный удар грома, как предвестие пугающе
странной истории. Герцог закрывает дверь, отвязывает цветы от треножника и подходит к
Северине, лежащей в гробу на катафалке. Глаза у нее закрыты, руки сложены на груди. В четырех
углах катафалка горят свечи. Герцог пристально смотрит на нее. Потом снимает монокль и кладет
цветы на тело Северины.
Герцог. Я принес тебе лилии. Ты так их любила... (Склоняет голову.) Как ты прекрасна! Твоя кожа
стала еще белей. (Берет прядь волос Северины.) Твои волосы стали еще мягче... Девочка моя, любимая... (Наклонившись, с легка касается ее лица.) Какое у тебя холодное лицо... Ты помнишь, еще вчера мы играли с тобой. Мы смеялись, мы пели... И вот теперь ты тут, и ты не говоришь
ничего, ты лежишь неподвижно... Я хочу, чтоб ты простила меня. Я не виноват. Я слишком тебя
любил.
Стук в дверь. Герцог поднимает глаза. По ту сторону двери мажордом.
Мажордом. Господин герцог, я впущу кошек?
Герцог. Идите к черту с вашими кошками! (Устремив глаза на Северину.) Мы одни. Двери закрыты.
(Грустный смешок и снова серьезно.) Глаза твои больше не откроются, тело твое окоченело, нечисть сжирает твое сердце... И этот пьянящий запах мертвых цветов... (Он становится все более
возбужденным, его блуждающий взгляд скользит вниз.) И этот пьянящий запах асфоделий.
