- Постой. У твоего отца дом, который может вместить кучу народу, но вы двое не хотите с ним жить?
- Фи отказывается жить с папой. Но ей по душе гостевой домик, так что... - я качаю головой. - Я знаю. Мы странные дурочки.
- Ты милая дурочка, - Грей протягивает руку и ерошит мои волосы. Его прикосновение такое теплое и знакомое, хоть и абсолютно новое для меня, ощущение. Я не могу не смотреть на него, начиная с того момента, как он забрал меня в аэропорту.
Наши взгляды встречаются, и он усмехается.
- Я знаю.
- Что ты знаешь? - мой голос становится странно нежным, от разливающегося внутри тепла и счастья.
Румянец заливает щеки Грея, когда он наклоняется вперед, опираясь предплечьями о стол. И я замечаю еще одну его особенность, его тело всегда подвижно.
- Ладно, это вероятно прозвучит как оскорбление, - говорит он, - но я не пытаюсь тебя оскорбить.
- Ты уже меня успокоил, - говорю я невозмутимо.
Он кривится, но не отступает.
- Когда мне было шестнадцать, я купил свою первую машину. Мой грузовик. Это был кусок дерьма 1983 года, Ford F100.
- Не очень в это верится, но продолжай.
Улыбка на его лице становится шире.
- Это была старая машина, но я мог представить себе, что однажды она снова будет на ходу.
- Она?
- Да, она. Ты следишь за историей, Мак?
- Прости, - я усмехаюсь. - Продолжай.
- Итак, я провел лето в доме Дрю, ремонтируя ее вместе с другом и его отцом. Джон Бэйлор был хорош в этом деле. Он присматривал за нами с Дрю, учил нас всему, что нам нужно было сделать, но не делал за нас всю работу. Так что мы восстановили двигатель, починили корпус, заменили кое-что в салоне. И в результате в один день грузовик был готов, - Грей как будто погрузился в свой собственный мир. - Боже, она была совершенна, блестящего черного цвета и с кремовым интерьером. Я просидел в своем грузовике весь день, просто глядя на линии ее дизайна, гладя руками кожу сидений. Я не мог перестать смотреть на нее, - его взгляд встречается с моим, и я понимаю, что неосознанно затаила дыхание. - Потому что мечта наконец претворилась в реальность.
Мое горло сжимается, и я с трудом сглатываю.
- Кексик...
Грей заливается насыщенно розовым румянцем и царапает ногтем край нашей корзинки с курицей.
- Сентиментально, я знаю. Но я думал об этом, - его взгляд на секунду встречается с моим. - Ты наконец-то здесь, и я не могу перестать смотреть на тебя.
И вдруг этого становится слишком много. Волнистые красные линии ретро стола из огнеупорного пластика размываются перед моим взором, когда я моргаю, глядя на столешницу.
- Дерьмо, - бормочет Грей. - Мне не следовало говорить этого. Это был комплимент, клянусь. Я возьму свои слова назад, если...
- Не смей, - восклицаю я, поднимая на него взгляд. - Это было самое милое признание, которое мне когда-либо говорили.
Его улыбка кривая и немного неуверенная.
- Тогда нам следует поработать над улучшениями результата этого рекорда.
Я знаю, он пытается придать ситуации легкости, но вероятно, сейчас Грей сожалеет, что рассказал мне эту историю. Я тоже в какой-то степени сожалею об этом, потому что своими словами он превратил меня в комок нервов. Глядя на прошлое этого невменяемо великолепного, милого и вдумчивого мужчины, который сейчас является моим другом, я ощущаю боль потери. С самого начала я отнесла его в категорию френдзоны, не желая развивать более глубокие чувства к парню, который, как я знаю, игрок, и дразнит меня, словно своего лучшего друга. И это было здорово, потому что я хотела дружить с Греем. Я дорожу этим.
Вот только сейчас я начала гадать, а может все-таки мое решение было ошибкой. Могли ли мы стать кем-то большим, чем просто друзьями, если бы я не провела эту линию на песке? Но "что если" сейчас не имеет значения; теперь мы друзья, и я не стану рисковать этим ради мечтаний о чем-то большем. К тому же, через несколько месяцев, я вернусь в Лондон, и между нами будет целый океан.
Улыбаясь Грею в ответ, я осторожно кладу руку на свою ноющую грудь и пытаюсь изгнать это чувство потери.
Глава 3
Заезжая на круговую аллею перед домом моего отца, Грей медленно присвистывает.
- Вот это дом.
Это - уродство. Один из новых особняков в стиле юга, который имитирует замок, но в то же время в его строительстве использовались кирпич и терракотовая мозаика, поэтому становится очевидным, дом новый и никогда не будет выглядеть аристократично. Знаю, мой отец расстраивается из-за того, что мы не хотим жить вместе с ним, но он редко бывает дома, и это место буквально отзывается эхом, когда вы заходите внутрь. Мы с Фи не теряем надежду, что отец сдастся и найдет себе какой-то милый таунхаус, более подходящий для нашей маленькой семьи.
Я поднимаю взгляд на дом.
- Иногда, когда я смотрю на это место, то чувствую себя словно огромная мудила.
Грей удивленно смеется.
- Почему?
- Я знаю, сколько людей убили бы за возможность здесь жить. А я не хочу этого. Ненавижу это место. И, не знаю... Я чувствую себя неблагодарной.
Он наклоняет голову, чтобы лучше разглядеть дом.
- Я не знаю, Мак. Дом есть дом. Этот кажется мне не особо домашним.
Я медленно качаю головой.
- Но я не должна жаловаться на это. Меня всю жизнь баловали. Я беру деньги у своих родителей, и мне не нужно обеспечивать себя самостоятельно. Каким человеком это меня делает?
- Моим другом, - он скрещивает руки на груди и напряженно смотрит на меня. - Так что не гони на себя. Черт, Мак, ты надорвала свой зад и закончила обучение на год раньше. Не похоже на то, чтобы ты таскалась по вечеринкам и спускала деньги на ветер. Знаешь, что меня расстраивает?
- Что? - спрашиваю я, немного улыбаясь, потому что он такой милый, когда сердится, а его брови движутся ближе к линии роста волос.
- Всю жизнь нам говорят усердно работать, стремиться к большему, делать все, что можем, чтобы наша жизнь была неординарной. Деньги, власть, слава, все хотят этого. Но тут приезжаешь ты и вдруг говоришь, что должна стыдиться и скромничать? - он качает головой. - К черту все это. Я говорю - живи своей жизнью на собственных условиях. Если кто-то станет судить тебя, основываясь на материальных вещах, то знай, это - их проблема.
Моя улыбка становится шире, и я поднимаю руку к его предплечью, где накачанные мышцы бугрятся под теплой кожей.
- Тогда так я и сделаю.
- Чертовски верно, - бормочет он все еще сердито. - И больше никаких дурных чувств из-за вещей, которые дают тебе любящие тебя люди.
- Ладно.
Он фыркает, не глядя на меня, и барабанит пальцами по розовому рулю.
- Тогда где тебя высадить?
- Подвези меня к открытой галерее возле гаража. Мы живем за ней.
Грей проезжает в глубину участка, и перед нами появляется маленький домик для гостей.
- Вот это дом, - говорю я. - Или по крайней мере его приближенный вариант.
Из-за оконных перегородок и остроконечной крыши он больше похож на домик лесника. У него высокий фундамент, а к парадному входу ведет лестница.
- Этот выглядит по-домашнему, - говорит Грей, и в его тоне слышится довольство.
Как только мы выходим из машины, Фи открывает передние двери. Ее кожа зеленоватого оттенка, но сестра широко улыбается.
- Так, так, так. Взгляните, что притащила кошка.
Из-за своей миниатюрности и гибкости, коротких светло-русых волос и больших зеленых глаз, моя сестра похожа на болтливую Тинкер Белл. И я чертовски по ней соскучилась.
- А вот и Фи-Фи, - кричу я, усмехаясь.
- Долговязая Айви, - она переминается с ноги на ногу, словно хочет сбежать по лестнице и наброситься на меня. Традиционно мы именно так и приветствуем друг друга - объятьями и поцелуями. Но очевидно Фи слишком больна для этого сейчас. Ее взгляд перемещается от меня к Грею. Я почти смеюсь, видя, как ее челюсть отвисает, а тело распрямляется.
- Фиона, это Грей Грейсон.
Грей, который прямо сейчас выгружает мой чемодан из багажника, поворачивается и улыбается ей.
- Привет. Я много о тебе слышал.
Фи откашливается.
- Аналогично. Хотя похоже, что моя сестра упустила некоторые существенные подробности. Я бы как следует поприветствовала тебя, но тебе, вероятно, лучше держаться от меня подальше в данный момент, - Фи кривится, словно она только осознала, что стоит в дверях, одетая в свой махровый розовый халат и тапочки в виде головы Спанч Боба. - На самом деле, - говорит она тихо, - я сейчас собираюсь прилечь. Увидимся позже, Айви.
Я ощущаю на себе сердитый взгляд, прежде чем Фи практически убегает в дом.
- Она унижена, - говорю я Грею, пока мы вместе направляемся к дому. - Фи хочет, чтобы парни видели ее лишь при полном параде.
- Она милая, как нераспустившийся бутон, - говорит Грей счастливо.
Я бы заволновалась, но он выглядит незаинтересованным в Фи, так что я скорее ощущаю облегчение. Я дружила с парнями, которые сохли по Фи. И это никогда не заканчивалось хорошо.
Дом представляет собой открытое пространство с гостиной в центре, по одну сторону от которой расположен обеденный стол, а по другую Г-образная кухня. Фи сменила здесь декор, с тех пор как я уехала. Сейчас стены коричнево-шоколадного цвета, а диваны обтянуты кремовыми чехлами из микрофибры. Между ними стоит журнальный столик из искусственно состаренного дерева, и на стене висит целый набор фото с городскими пейзажами, образуя собой нечто вроде рисунка решетки.
