Забрался под одеяло, сверху навалил всё тряпьё, какое было. До утра пролязгал зубами, так и не смог согреться и уснуть…
Капитан Тин Тиныч бросил взгляд в окно, за которым быстро сгущалась темнота.
— Сегодня Томми должен вернуться из своего первого плавания, — негромко сказал капитан Тин Тиныч.
— О-ля-ля! — Капитан Жан поднял кубок. — За здоровье Томми, молодого капитана!
— Способный мальчишка, — прошамкал старый адмирал Колумб. — Куда, позвольте узнать, поплыл?
— На острове Хромого Осьминога выбросило на мель молодого дельфина. Томми взял курс на Осьминога, — ответил капитан Какследует и усмехнулся: — Уверен, Томми справится. Как любил говорить мой дедушка, всё надо делать как следует!
Не выдержав, болезненно самолюбивый капитан Нильс багрово покраснел и вскочил со стула. Ему во всём чудились намёки на «Весёлого Тролля» и его бумажные паруса.
— Это уже не первый раз, и если вы хотите сказать, что… — срывающимся от обиды голосом начал он. Но капитан Тин Тиныч со словами: «Бросьте, дружище! Никто и не думал вас обидеть…» — ласково и твёрдо надавив ему на плечо, заставил его снова сесть.
— Помню, как приплыл на остров мой корабль «Санта Мария», — между тем бормотал, качая головой, старый адмирал Колумб. — Да, прошло уже лет пятьсот, не меньше. О время, время!.. Корабль этот смастерил сам Христофор Колумб, когда ещё был мальчишкой…
Хозяйка таверны насадила на вертел гуся и принялась поворачивать его над огнём.
Жир, треща, закапал в очаг, вспыхивая и освещая прокопчённые кирпичи.
Сидевшая возле неё чёрная, как ночь, Кошка вытянула шею и облизнулась. Но тут же со скромным, безразличным видом отвернулась, как будто её хозяйка насадила на вертел не жирного гуся, а старый башмак.
Да, эта Кошка, с которой мы ещё познакомимся гораздо ближе, была отнюдь не глупа. К тому же, со свойственным кошкам лукавством, она отлично умела скрывать свои мысли. Пожалуй, и в сказке, да и на всём белом свете вряд ли вы бы нашли кошку хитрее этой.
Неожиданно массивная дверь таверны широко распахнулась. Ветер, пахнущий солью, морем, водорослями, плоско пригнул пламя свечей.
Через порог шагнул матрос Тельняшка, добродушный верзила с голубыми глазами.
Тельняшка бережно и нежно прижимал к груди большую рыбу с чешуёй крупной и блестящей, как наложенные одна на другую крупные монеты.
Этот на редкость застенчивый и молчаливый человек имел одну-единственную, но поистине необыкновенную страсть.
Всё свободное от вахты время он учил рыб разговаривать. Надо признаться, он достиг в этом немалых успехов.
Тельняшка начал с того, что научил говорить целую дюжину селёдок. Но селёдки оказались пустыми, надоедливыми болтушками. То там, то тут из воды появлялась селёдочная голова и что-то пищала. Целый день они обменивались новостями, сплетничали, болтали всякий вздор. Почему-то больше всех доставалось Морскому Коньку.
— Вы слышали, слышали!
— А что случилось?
— Как же так, живёте в море и ничего не знаете?
— Да Морской-то Конёк опять плавал в коралловый грот!
— Ай-яй-яй!
— А летучие рыбки вчера куда-то улетели! Я сама видела, как они готовили бутерброды на дорогу!
— Что вы болтаете! Да я их только что повстречала!
С утра до вечера над волнами неслись визгливые селёдочные голоса. Хоть уши затыкай. Тельняшке пришлось прекратить с селёдками все занятия.
Любимой ученицей Тельняшки была мудрая Сардинка. Немногословная, спокойная, зря ничего не скажет.
И вот именно с ней, с мудрой Сардинкой, матрос Тельняшка пришёл в таверну «Золотая рыбка». Он нерешительно остановился у порога, прижимая к себе дрессированную Сардинку.
Глаза Чёрной Кошки вспыхнули пронзительным зелёным светом.
— Погаси глаза! — негромко прикрикнула на неё хозяйка таверны.
Глаза у Кошки моментально погасли, стали пустые, жёлтые, плоские, как монеты.
Не будем скрывать, в этот миг Чёрная Кошка подумала: «Интересно, говорящая рыба вкуснее, чем не говорящая? Сдаётся мне, вкуснее, гораздо вкуснее… Хотела бы я это выяснить. Мур-мяу!..»
Но конечно, глядя на Чёрную Кошку, никто не мог бы догадаться, о чём она думает. Повторяю, она отлично умела скрывать свои мысли.
Все капитаны, как один, повернули головы, с интересом разглядывая дрессированную Рыбу. Тельняшка от всеобщего внимания совсем засмущался. К тому же надо добавить, чем больше в море появлялось говорящих рыб, тем молчаливей, как ни странно, становился сам Тельняшка.
— В чём дело, матрос Тельняшка? — спросил капитан Тин Тиныч.
— Капитан, — волнуясь проговорил Тельняшка, — пожалуйста, не удивляйтесь, что рыба на суше…
— Что? Рыбы насушим? — недослышав, переспросил несколько глуховатый адмирал Христофор Колумб.
— Плавала в заливе она… — снова начал Тельняшка.
— Заливная она? Тоже неплохо! — заулыбался старый адмирал.
— Лучше пусть она сама всё расскажет, — окончательно смутившись, сказал Тельняшка.
Тельняшка осторожно опустил Сардинку на пол, поставил на хвост.
Дрессированная Сардинка несколько раз покачнулась, но всё-таки устояла, растопырив плавники. Затем широко открыла рот, зашевелила жабрами.
— Пить хочет. Водички бы, — шёпотом попросил Тельняшка, — побольше…
Хозяйка, ласково улыбаясь, подала ему закопчённый чайник с мятыми боками.
Тельняшка начал лить воду из чайника прямо в широко раскрытый рот Сардинки. Рыба перевела дух, с облегчением громко вздохнула. Внутри неё что-то заскрипело с натугой, словно пришёл в движение какой-то старый механизм. И вдруг Сардинка заговорила:
— Темнота, хоть рыбий глаз выколи… Корабль Томми плыл, никому не мешал. Никого не глотал. Махал себе плавниками и плыл. Течение погнало корабль в темноте на Чёрный остров… Там засели пираты… Они взяли корабль на або… або…
Сардинка никак не могла выговорить непривычное слово.
— На абордаж, — тихонько подсказал Тельняшка.
— На а-бор-даж… — старательно повторила дрессированная Сардинка.
— Пираты?! Клянусь моей шпагой!.. — взревел адмирал Колумб, потрясая седыми желтоватыми волосами, завитыми по моде ещё тех времён. Дрожащими руками наполовину вытащил из ножен старинную шпагу, всю покрытую рыжими узорами ржавчины.
— Молодой капитан и все матросы всплыли кверху брюхом, — из последних сил прошептала дрессированная Сардинка. — Тут подоспели дельфины… Спасли… всех на берег…
Потрясённые капитаны смотрели на Сардинку, ждали, может, она что-нибудь ещё скажет. Но Рыба молчала. И никто не заметил, как хозяйка таверны и Чёрная Кошка быстро переглянулись, и Чёрная Кошка отвернулась, пряча зелёный торжествующий блеск глаз.
Тельняшка подхватил дрессированную Сардинку на руки, прижал к груди, с нежностью погладил по чешуе.
— Умница, как всё толково рассказала… Сейчас, сейчас в море
