- Не волнуйтесь, от всего этого ничего не останется. Уж мы-то знаем, как водные прогулки развивают аппетит у здешних обитателей, да и у гостей. Кстати сказать, леди Ангелике это вовсе не повредит.
Мужчины, откланявшись, спешат удалиться.
- И вот ещё что. - Золотая леди неожиданно берёт меня за руки. - Иоанна... Вы ведь невольно стали опекать эту бедную девушку, и, значит, вправе принимать решения, касающиеся её будущего. Мы будем рады, если Ангелика с нами останется - не на день, не на два - навсегда. Или, по крайней мере, до момента, пока к ней не вернётся память, и она не станет полностью дееспособна. Вы же видите, как ей здесь хорошо, как естественно она вживается...
Конечно, вживается. Ещё на берегу я обратила внимание, как похож этот вид на мир с Гелиных рисунков. И не только вид. Были здесь и старшие женщины-покровительницы, и озеро с камышами, и крыльцо перед домом с колоннами... И тут я не успела, грустно думаю. Как-то так получается, что везде я вылезаю с инициативой, а кто-то другой только выглянет - и всё решит гораздо удачнее. Конечно, ей тут будет лучше. Я бы и сама не отказалась здесь погостить, да нет у меня уже ни времени, ни выбора.
- Мы будем рады,- повторяет леди Аурелия. - И дабы вы не подумали, что речь идёт только о ней, скажу прямо: если вы всё-таки решитесь остаться в нашем Мире - добро пожаловать в Каэр Кэррол.
Она ждёт ответа.
- Благодарю вас, - отвечаю я. Голос мой звучит гораздо суше, чем полагалось бы, но это от волнения. - Но я не могу принимать решение за Ангелику. Она уже не в том полудетском состоянии, в котором мы её нашли. Сейчас, когда к ней полностью вернулся разум, лучше спросить у неё самой.
- Конечно, дорогая, - легко отвечает леди. - Конечно. Я поняла. Но, по крайней мере, вы останетесь у нас погостить до завтрашнего дня? Отдохните немного от бытовых забот, вам ещё понадобятся силы.
Я только качаю головой.
- Да ведь меня ждут! Ян, бедняга, будет с ума сходить от беспокойства, если я не появлюсь к вечеру.
- Майкл предупредил его, что вы можете задержаться здесь на ночь. Иоанна, я же не настаиваю, я просто хочу напомнить, что Ангелике будет приятно побыть с вами хотя бы ещё немного. Ведь вы, - она запинается, - вы расстанетесь навсегда...
Навсегда. И не только с Гелей. Да, я хочу, безумно хочу побыть здесь ещё немного, ещё чуть-чуть. Сохранить в памяти их тепло и любовь, их заботу и участие.
Я соглашаюсь.
Глава 16
... Вот странность: не могу понять, почему день десятый пребывания в этом Мире никоим образом не отложился в памяти. Я не помню, чем закончился визит в Каэр Кэррол, попрощалась ли я с Гелей, не могу сказать, как добиралась назад: на Лютике ли или в том же прекрасном экипаже, в котором прибыла в своё время в замок. Осталась лишь тень воспоминаний, намёк на то, что было, как и на то, что дорогой мой сэр даже не заехал во двор Васютиного дома, ограничившись лишь пожатием руки мне и кивком издалека Яну.
Именно с Яном, а не с Наставником, мы затем проезжаемся по оружейным рядам и подбираем мне лёгкую кольчужку, новый лук и засапожник, - последний вроде и не нужен, но его мне собирался купить Васюта, значит, пусть будет. Но и это видится как-то смутно. Куда подевался за это время Мага - без понятия. Чувствую какую-то несообразность во всём происходящем, но обдумать это не могу, события - как вода, утекающая меж пальцев, и я не в силах сосредоточиться ни на одном...
И вот настаёт ОН, день одиннадцатый и мои десятые сутки, истёк срок, оговоренный воеводой Ипатием, и я могу спокойно отправляться в путь без урона чести воеводиной, своей собственной и Наставника, который за меня отвечает.
Маршрут обговорен, припасы, довольно немудрящие, собраны. Дом заперт, ключ вручён на сохранение Петру. Обнимаемся на прощание - с ним, с Ольгой, с Лельчиком-Петрухой зеленоглазым, когда во двор неспехом въезжает воевода. У меня сжимается сердце. Что ещё он придумал? Кажется, я честно выдержала все пункты нашего соглашения, и пусть только попробует меня задержать!
Он спешивается, неторопливо подходит. Вижу, весь присыпан серо-бурой пылью, как Васюта в свой последний непонятный полупризрачный приезд - видать, из тех же мест пожаловал. Устал воевода, устал, даже усы поникли, словно притомились вместе с ним. Но глаза по-прежнему блестят с хитрецой.
- Ну, не поминай былого, краса моя, - говорит он, сграбастывает меня и целует троекратно в обе щёки. - Благодарю за всё: и за то, что служилого человека уважила да ребят с заставы не сдёрнула, и за то, что товарища нашего не подвела, и за песни твои, и за ласку. Успеха тебе в квестах, обережница.
Тут уж я сама его обнимаю, не выдержав. Прости, Ипатий, что плохо о тебе думала, то не со зла, а от смешной подозрительности, присосавшейся ко мне в последнее время. Дурное вижу там, где им и не пахнет.
Он напоследок ещё раз стискивает меня в железных объятиях так, что поскрипывают кольчуга и перевязь. Оглядывается на дробный топот копыт.
- У-у, провожатых у тебя сколь набралось... Меня с собой возьмут ли? Девицы суровые, мужской пол не жалуют, ты уж вступись за меня, - говорит, посмеиваясь, а сам охорашивается, приглаживая примятую под шлемом полуседую гриву.
Во дворе становится тесно. А как вы думаете, ежели сразу вопрётся пятнадцать всадников? Вернее, всадниц. Потому что заваливается к нам в полном составе вся Лорина ватага во главе с предводительшей-красой, и с неразлучным дружком её, Аркадием. И я буквально столбенею, потому что впервые вижу их в полных боевых доспехах. Сияют лёгкие мифриловые латы, лошадки потрясают плюмажами, девицы - копьями, солнце скачет со шлема на шлем. Шумно, пыльно и весело.
- А как ты думала? - Лора хохочет. - Чтобы мы, да подруге боевой, с которой бок о бок вражин отстреливали - и шикарные проводы не устроили? Мы с вами и с воеводой до самой заставы доедем. И попробуй только откажись! И лошадку твою привели; помнишь Веснушку?
Аркадий застенчиво улыбается, поводит плечом, демонстрируя великолепную пластинчатую броню, хотя не представляю - оборотнику-то она на кой? Нора со щенячьим радостным визгом кидается прямо под копыта его коня, но тот мгновенно замирает, как вкопанный, и я с облегчением перевожу дух. Тут всё в порядке.
Я поглаживаю Веснушку по шее.
- Лора, - говорю растроганно, - так у меня уже есть лошадка!
- Так будет заводная, в дороге нелишняя. И попробуй только откажись!
Это я уже поняла.
Без особого труда и без посторонней помощи вскарабкиваюсь в седло, пусть и мужское; немногие часы тренировок, оказывается, не прошли даром. Пару чересседельных сумок Ян вручает мне, ещё две пристраивает у себя. У него вороной в яблоках конёк, молоденький, немного нескладный, немного упёртый, весь в нового хозяина.
- Давай сюда, - командует мне Лора, и Аркадий освобождает место рядом с ней. Мы выдвигаемся вперёд, после нас - Ян с Аркадием и воеводой, который вскоре под шумок слегка отстаёт - я же вижу, иногда оборачиваясь - и достаточно быстро находит с одной из девиц общую тему для разговора. Нора трусит в сторонке, чтобы не попасть ненароком под шальное копыто. У меня теплеет на сердце. Надо же, хоть до заставы проводят. А я-то жалела, что не успеваю с ними проститься...
Мы едем известным уже маршрутом, мимо бывшего Галиного дома. Случайные прохожие робко жмутся к обочинам, провожая почтительными взглядами. Из некоторых обывательских окошек высовываются мальчишеские головы, но сразу же втягиваются назад, видимо, не без помощи разгневанных родителей. Ежели встречаются парочки, то молодые люди старательно расправляют плечи и мужественно обнимают подружек, изо всех сил пытаясь не косить на подмигивающих амазонок.
И уже на самом выезде из города, когда я думаю, что больше ничему не удивлюсь, из-под меня словно седло вышибают. Потому что навстречу нам едут два безумно красивых всадника. Белый Рыцарь и Чёрный Рыцарь. День и Ночь. Инь и Ян. В полном боевом облачении.
- Иоанна, - сэр Майкл снимает шлем. - Вы хотели уехать, не попрощавшись?
И тут я начинаю что-то подозревать.
- Дорогой сэр, - говорю, - мой обожаемый Наставник! - и вижу, как он даже губы сжимает, чтобы удержаться от улыбки. - Как я рада вас видеть! А скажите-ка мне, к чему это у вас такие прекрасные доспехи?
- Чтобы проводить вас до заставы, дорогая, - отвечает он вполне серьёзно. Но глаза его смеются.
- А скажите-ка мне ещё, сэр, - продолжаю учтиво, - с каких это пор, чтобы проехать пару миль по пыльной дороге, паладинам приходится брать с собой пару заводных лошадей, простите, коней, да ещё и грузить их так капитально?
- С тех пор, как завелись степняки, дорогая, - отвечает он, - и некоторые настырные, но совсем ещё неопытные Ученицы рвутся в одиночку свернуть себе шею на опасных дорогах. Иоанна, вы и в самом деле думали, что мы отпустим вас одну? Я, как опоясанный рыцарь просто не могу допустить такого неслыханного нарушения приличий. Леди должна путешествовать только в сопровождении свиты.
