Я это называю «нервнорождество».
* * *
Тебе это не кажется слишком примитивным? Его кровь смоет все пятна. Мы ж не пятновыводитель продаем.
* * *
– О, вот и веточка. Не вижу остальных частей дерева.
– Нахер философию.
* * *
– Извини шкипер, больше не повторится. Надеюсь, домой мне не звонили. Я сказал Эндж, что был с вами. Мать моей телки, мы всю ночь были в больнице. Легкий приступ, небольшой удар. Не может двигать левой рукой. Это восстанавливается, но я не ел, не спал…
– Телку отпорол?
– Ага.
* * *
– Сил, что даришь своей телке на Рождество?
– Наличку. Только этим можно прекратить нытье "Почему я сижу дома одна по выходным?"
* * *
– Возможно, она напоминает мне вас.
– Чем?
– Она умная, сексуальная, итальянка.
* * *
Погода холодная как сиськи твоей сеструхи. Там такая толпень ребятишек!
* * *
– Санта! Мы так и не назначили Санту!
– Может ты?
– Я? Я в этом ничего не понимаю, у меня нет детей.
– Ну и что? У Санты нет детей.
– Угу, странно. У мистера и миссис Клаус не было детей.
– Ну, может, поэтому они все и замутили.
– Я всегда думал, что эльфы их дети.
– Они их там в полный рост эксплуатировали.
* * *
– Да, но все основано на лжи.
– Да хоть на жопе моей основано, какая разница?
* * *
– Холодно!
– Слышь, мудак, ты всегда зимой в пижаме ходишь?
* * *
– Видел куда он побежал?
– Должен быть где-то недалеко, ты ему полбашки отстрелил.
* * *
– Он мне как брат. Ближе брата. Но теперь он трагическая фигура.
– В смысле?
– Алкоголь, наркота, позорит семью. Сердце разрывается.
* * *
– Ты не поверишь. Он убил шестнадцать чехословаков. Раньше был дизайнером внутренних помещений.
– А квартирка у него херовая.
* * *
– А знаешь, какая погода в Мексике?
– Сегодня как в Чили, а девки еще жарче?
* * *
– Может он сам нас выслеживает?
– С чем? С хером в руках?
* * *
– Какой у тебя план? Жрать кетчуп?
– Надо было заехать в «Рой Роджерс».
– А мне надо было Дейл Эванс трахнуть, но как-то не сложилось.
* * *
– Эгоист херов, я тут умираю!
– Ну так сдохни уже наконец!
* * *
Пошел ты нахер, Поли! Плевать мне капитан ты или кто! Сейчас мы – два мудака заблудившихся в лесу.
* * *
– Я вам сразу говорю, то она кажется нормальной, то она на всю голову отшибленная.
– Я же спрашивала у вас, кажется она вам счастливой или нет.
– И я должен был сообразить, что она запустит ростбиф мне в башку?
* * *
Думаешь, я в холодильнике жил пока тебя не встретил?
* * *
– Она выходит замуж за младенца? Удачи!
– Смотри, он тянет ручку к ее щеке. Такое прекрасное, невинное умиротворенное дитя. Пойдем поедим.
* * *
Стоит о ней заговорить, как вы строите странную рожу, и потом спрашиваете: «Она счастлива?» Или «она вам никого не напоминает?» И все это со странной рожей, как будто вам это не нравится.
* * *
Ага, надо было поломать декану ноги, потому что тебе книжку лень почитать!
* * *
Надо отдать должное твоему отцу – яйца размером с жопу ирландской шлюхи.
* * *
– Это коровье бешенство.
– Ужасно, что английское правительство не сообщило раньше.
– Может, они не хотели устраивать панику в стаде?
* * *
– Верно, кончил, где захотел и ушел.
– Моя мать была такая же. Бездонная черная дырка.
– О, теперь мать. Сдаюсь. Сожги меня на костре.
* * *
– Этот хер и впрямь доктор.
– Почти угадал, доктор по херам.
* * *
Какая разница, что говорят у тебя за спиной, если не смеют сказать в лицо?
* * *
– Мы нуждаемся в повторении того, что нам близко, даже если это плохо для нас.
– Глории необходима драма, эгоизм, постоянное внимание к себе. Однажды, в исполнении вашей матери это выдавалось за любовь.
* * *
– Тони?
– Тони, че такое?
– Короче, это Вито, ты сказал позвонить через 5 минут.
– Не-не-не, сейчас я ничем не занят.
– Вижу, паренек протирает ему лобовое стекло, в зеленой кепке такой.
– Так много?
– Птицы тут летают, кусты через дорогу.
– Ну, я смогу добраться за полчаса.
– Вижу не то кролика, не то белку, может опоссум.
– Ладно, увидимся.
– Ну, продолжение следует. Похоже, я нужен Тони, увидимся в другой раз.
* * *
Он уже 2 года как умер. На самом деле срок годности по этой теме вышел на прошлой неделе.
* * *
– Мистер Любимов два часа оттирал вашу мочу. ДНК полностью совпадает.
– Он первый начал, я могу все пересдать.
* * *
– Я впахиваю, чтобы платить за все это! Дом на шесть тысяч квадратных футов, жратва на столе, видеоигры, всякие скутеры и велики, колумбийский университет, и чего ради? Ради вот этого?
– Хреново быть тобой.
* * *
– Я не соглашался никуда ехать.
– Мы просто смотрим.
– Мы просто смотрим, а потом ты туда поедешь.
* * *
– Знаете, мы никогда не обсуждали, что вы желаете своим детям.
– Я не хочу, чтобы они валялись в Бунтоне с простреленной рожей.
* * *
– Давай не будем невинность изображать.
– Когда я соберусь изобразить невинность, я тебе скажу.
* * *
– Постоянно давят, и родители тоже. Сестра учится в Колумбии и родители ждут, что и я туда поеду.
– Мы называем это «тухлое мышление». Это как у алкоголика: никто его не заставляет, он сам пьет.
– Я не алкоголик.
* * *
Это тебе четко разъяснят. А пока запомни выражение: будь проще.
* * *
– Чем Хадсон отличается от твоей прежней школы?
– Я не знаю.
– Я понимаю, что не знаешь. Я вот, что тебе расскажу: в твоей школе, и это неплохая школа, ты прав, слишком большой упор на то, что хорошо для тебя, что хорошо для Джонни, что хорошо для Дженни. А здесь: высшее благо – что хорошо для армии.
* * *
Мы даем детям слишком много альтернатив. Неудивительно, что они теряются, а потом, когда все становится плохо, спихиваем их в вечно стремящуюся к прибыли индустрию реабилитации.
* * *
– Ты хочешь сделать из него профессионального убийцу?
– Может хватит уже? Они солдаты, армия соединенных штатов ни в каких войнах не участвует.
– Они маршировали с винтовками, Тони!
– Это символы, стволы заткнуты.
– Символы чего?
– Уважения!
* * *
Он считает, что весь мир на его чувствах держится. Пусть научится быть мужиком!
* * *
– Ты опоздал.
– Завтра я приду вовремя. А ты останешься дураком навсегда.
* * *
В музее носов выставили Мону Лизу.
* * *
Эту тему я тебе подарил, пока ты целыми днями своих жирных свиней трахал в офисе столярного профсоюза.
* * *
– Я опять за рулем ни с того ни с сего!
– Ну и что? Я должен объяснять, почему мне надо, чтобы на этой неделе возил ты?
– Не дай бог ты что-то объяснишь!
* * *
– Энтони, я тебе рассказывал, как у меня был «Харлей»? Я на нем мог уделывать «Порши».
– Но не «Бокстер» моего папы.
– Тебя как зовут?
– Мэтт.
– Мэтт, без обид, но «Бокстер» твоего папы – это «Порш» в бабских трусах.
* * *
– Ты ж не еврей, а, Мэтт?
– Наполовину.
– А, не важно, он понимает, что это шутка.
* * *
– Ты что здесь делаешь?
– Да был тут рядом у Бакулы, решил заглянуть поздороваться.
– Хорошо, хорошо. Как он?
– Он жирный.
* * *
В нем карат больше, чем в Багзе Банни.
* * *
– Знаешь, Квазимодо все это предсказал.
– Кто предсказал?
– Ну все эти проблемы: Ближний Восток, конец света.
– Нострадамус. Квазимодо – это горбун из Нотр-Дама.
– Да, точно, Нотрадамус.
– Нострадамус и Нотр-Дам. Это совершенно разные вещи.
– Ну все равно интересно, так похожи, а? Я всегда думал, окей, горбун из Нотр-Дам. Но в команде Нотр-Дама есть еще защитник и полузащитник.
– Это же Собор!
– Ясное дело, я в курсе! Просто говорю, интересное совпадение. Что? Хочешь сказать, ты никогда не размышлял над другими смыслами Нотр-Дама?
* * *
– Ты с ней где познакомилась?
– В универмаге, и что?
– Подумай, Эдриана, подумай: такая девка с такой жопой, у нее нет парня, ей не понравился Поли.
– Ой, можно подумать, Джуд Лоу.
– Какая разница! Ты вообще нихрена не видишь? Она ж лесбиянка!
* * *
– Они все стояли там, выпивали и рыдали с этих жутких слащавых идиотских итальянских баллад. Омерзительно! Когда я вышла из ресторана, меня вырвало.
