Пролог
Долгое время я сталкивался с Такеши Китано на улицах Токио. Судьбе было угодно поселить нас в нескольких метрах друг от друга, в самом центре столицы, в квартале Минато, неподалёку от «Киллер-стрит».
Китано всегда сопровождали личный шофёр Цуёши Нишимура (актёр, снимавшийся в большинстве его фильмов), ассистенты, родители или друзья. Впервые я заговорил с ним в начале весны 2003 года, ещё не до конца осознавая, что хочу взять у него интервью. Он был любезен и приветлив. Мне показалось, его удивило, что по соседству живёт французский журналист. Такеши Китано обещал побеседовать со мной, как только у него появится время. «До скорого», — сказал он.
Ждать пришлось более двух лет.
Однажды весенним вечером 2005 года (за несколько месяцев до этого во Франции с огромным успехом в прокат вышел его фильм «Затойчи») Китано пригласил меня на ужин. Я воспользовался возможностью задать ему несколько вопросов для моей статьи. В завершение вечера он предложил мне встретиться на следующий день, чтобы продолжить беседу. Тогда я ещё не предполагал, что эти выходные станут основой долгих взаимоотношений, наполненных уважением и дружбой. В последующие четыре годами виделись примерно раз сорок.
Мои знания о Такеши Китано ограничивались именем и несколькими фильмами. Я знал телевизионного двойника, популярного Вита Такеши (этот псевдоним Китано использовал для сцены и телевидения в течение тридцати лет), который, появляясь на экране чуть ли не каждый день, стал для меня практически родным. Кроме того, я видел его на гигантских афишах, что регулярно украшали стены японской столицы.
Долгие годы дерзкие шутки Китано заставляли меня смеяться. Меня впечатляли его смелость и уверенность. Но отныне все было по-другому: культовый японский актёр, которым я втайне восхищался, заинтриговал меня с новой силой.
Мне хотелось разгадать секрет человека, ставшего чем-то большим, чем просто знаменитость, показать личность этого исключительного «соседа». Кто этот Китано, внешне невосприимчивый к запретам и лишённый стыда? Кто скрывается под маской человека-оркестра, комика, телеведущего и успешного режиссёра? Что вдохновляет свободный разум сына пятидесятых годов, автора повествований и размышлений о японском обществе, о жизни и счастье?
Постепенно в ходе наших разговоров я узнал о его простом происхождении, о боксёрском прошлом, о занятиях бейсболом, об игре в бульварных пьесках, о головокружительном подъёме и, конечно, о его собственных фильмах, в которых перемешались чрезмерное насилие, жёсткий юмор и детская наивность. Озадаченный, я прочёл множество книг, горы комментариев и критических статей — всё, что написано о нём за тридцать лет. Я пытался лучше разобраться в демонах Китано, в дьяволе, засевшем в душе и теле, в учителе, которым восторгается множество последователей.
* * *
Лето 1994 года. Мрачное, затянутое облаками небо. Влажность словно проникает под кожу. Внезапно по радио сообщают ужасную новость — Такеши Китано при смерти. Знаменитый японский режиссёр находится в коме после страшной автомобильной катастрофы. В последнее время из-за постоянного напряжения его дела шли не очень хорошо. Китано испытывал недоверие к окружающим, его преследовало разочарование, ему казалось, что его новый фильм («Сонатина») плохо встречен японской критикой. Китано был полон планов, но, сняв комедию, почувствовал, что его силы на исходе. В свои сорок семь лет больше всего на свете он боялся скуки. Пережив кризис сорока лет, он с ужасом ждал пятидесятилетия. Рано на рассвете, когда жирные токийские вороны пировали у мусорных баков, Китано разогнался на своем мотоцикле — пропустив перед этим пару стаканов — и на полном ходу влетел в парапет. Ещё до того, как он вошёл в штопор, его близкие заметили, что он не в лучшей форме. Через несколько часов новость облетела все телеканалы: притормозив на обочине, таксист обнаружил раненого и искалеченного Такеши Китано.
Его состояние было безнадёжно. Прогнозы врачей оставались неутешительными. Для определения точного состояния нервной системы было необходимо, чтобы лучшие специалисты провели рискованную операцию. Некоторые средства массовой информации поспешили и опубликовали непроверенные данные.
Однако Китано пришёл в себя в рекордно короткий срок, выйдя из комы, словно бабочка из кокона. Видно, его время ещё не пришло. Режиссёр даже отказался от трепанации черепа, которую советовали провести хирурги. В больнице Китано не только выздоровел, но и решил начать новую жизнь. Эстетическая медицина сотворила чудо, чтобы вернуть его прежнее лицо. Но сам Китано прежним уже не будет.
Испытания сильно изменили его. Не оставляя работу на телевидении, Китано решил большую часть времени посвятить кино.
С тех пор «дом Китано» не перестаёт развиваться. Основу офиса — агентство по подбору актёров и киностудию Китано создал вместе со старинным другом, Масаюки Мори. Сценарист, режиссёр, актёр и монтажёр, Китано словно родная мать заботится о членах своей команды и учениках.
Тридцать лет спустя после своего скромного дебюта в квартале Асакуса Тоно, как его называют близкие, встал во главе целой империи в закрытом мире японского телевидения. Он смог не только заработать много денег, но и стать настоящим кумиром как голубого, так и широкого экрана. Его независимое предприятие не знает, что такое кризис: по правде говоря, Китано — одна из самых процветающих звёзд японского телевидения и один из самых искусных режиссёров современной Японии.
* * *
Мальчишка из бедного токийского квартала, Китано взбирался на все новые ступени успеха: сначала театр, затем телевидение, благодаря которому он получил пропуск на большой экран. Сегодня Китано — признанный мэтр мирового кино.
За эти годы я смотрел, а затем снова и снова пересматривал его фильмы: зрелищный «Жестокий полицейский», потрясающая «Точка кипения», волнующая «Сонатина», прекрасный и мучительный «Фейерверк» {получивший «Золотого льва» на Венецианском кинофестивале 1997 года), таинственные «Ребята возвращаются», жестокий «Брат якудза», фантастические и поэтические «Куклы» (навеянные традиционным кукольным театром бунраку), нежную комедию «Кикуджиро» и обновляющий «Затойчи» (удостоенный «Серебряного льва» за режиссуру на Венецианском кинофестивале 2003 года). Фильмы Китано, кажущиеся порой абсурдными, заполняют невидимые постороннему или незаметные на первый взгляд пробелы в понимании социальной жизни Японии. Его кино рассказывает о японской самобытности, показывая простых людей из рабочих кварталов Токио. В этих фильмах содержится ключ к пониманию национальной культуры: к примеру, можно узнать, над чем смеются японцы, которые вроде бы славятся своей серьёзностью.
На экране Китано высмеивает правила приличия. Он не боится совмещать несовместимое. Разрушая привычные жанры, Китано показывает абсурдность повседневной жизни. Сколько бы ни называли его «Японским Чаплином» «Тарантино Страны восходящего солнца», «Бастером Китоном Японии», это никогда не мешало ему в своих жестоких фильмах снимать длинные планы цветущей сакуры, показывать нежнейший отлив искрящихся волн или любоваться лесом под плотным покровом снега. Фильмы Китано, как и кино Акиро Куросавы, сродни живописи. Она ощущается и в «Точке кипения», и в «Кикуджиро», и в «Ахиллесе и черепахе», будто он хочет преобразить реальность.
Обладая удивительной манерой режиссуры и минималистской актёрской техникой, Китано не знает себе равных в искусстве создавать на экране тонкую атмосферу простоты и наивности, которая одинаково далека как от американского и европейского, так и от азиатского кино. В поисках искренности Такеши Китано играет с природой вещей, продолжая дарить ощущение праздника. Некоторые из его фильмов пользуются за границей огромным успехом. Публика обожает как его неистовые и меланхоличные детективы, так и яркие комедии — фильмы, выдающие страсть режиссёра к жесточайшим насмешкам.
