Иные тяжкие последствия - Михаил Француз

***

Черный официальный костюм. Не люблю такие. И редко надеваю. Но сейчас на мне был именно такой. Черный и официальный. Я полчаса как вернулся с похорон Фордмана. А теперь вот сидел на кресле в своей Крепости Одиночества и хмурился, рассматривая страницу текста на экране своего ноутбука.

Страница текста… со списком погибших в первые шесть дней спецоперации по принуждению к миру Афганистана. Триста сорок шесть фамилий. Триста сорок солдат с сержантами и шесть офицеров. Трое – летчики.

Триста сорок шесть парней, которых послал на смерть лично я.

Там же, на ноутбуке был и второй файл. Но тот без фамилий и гораздо меньше по объёму. В нём была статистика по уничтоженным боевикам: тысяча триста восемьдесят человек. Был и ещё один файлик, в котором приводилось число погибших мирных жителей: восемьсот семьдесят шесть. Такие вот три файла.

Первые два взяты из официальных отчётов военных. Третий сгенерировала «Алиса», собрав сведенья путём анализа и обработки данных, получаемых со спутников, висящих над Афганистаном. Их там сейчас много. Целых три тысячи. Я наделал их и повесил там, дополнив ими основную Сеть сразу после того, как талибы сбили американским «Стингером» военно-транспортный самолёт Boeing C-17Globemaster III с морпехами на подлёте к аэродрому в Кабуле. Сто пять жизней за шесть секунд. Сто два пассажира и три члена экипажа. В первый же день операции.

Днём позже была устроена засада на пути следования колонны через горный перевал – сорок пять единиц техники сожжено. Восемьдесят шесть военнослужащих убито, сорок два ранено. И всё это до того момента, пока я не отдал «Алисе» приказ стрелять на поражение. Фигурально «нажал на кнопку»… Как Уитни.

Теперь Интеллектуальный Помощник отслеживает все взлеты и посадки самолётов, а так же перемещение колонн по территории. Отслеживает и открывает огонь со спутников при первых же выстрелах или выпущенных ракетах, которые «Алиса» наловчилась сбивать прямо в воздухе. Потери уменьшились. Но всё равно… даже «Алисе» не уследить за всем. А по моим рукам течёт кровь. Много крови.

Вот, сижу после похорон, читаю сводки, в задумчивости кручу в руках пистолет. Наградной «Кольт» Фордмана. Из которого он и застрелился.

Откуда он у меня? А разве мне так сложно его себе получить? Матери Уитни он не нужен. Полиции тем более. А я вот себе взял. На память.

- У тебя тут прямо картинная галерея, - раздался от лестницы голос Брюса Уэйна. Естественно, я давно знал о его приближении. Я засёк ещё его машину, когда она подъезжала к ферме, но не счёл нужным это как-то показывать. Тем более не пошёл встречать. – Чьи это работы? Твои?

- Нет. Моей знакомой. Тины Грир, - не оборачиваясь, ответил я.

- Это той самой, картину которой недавно выкупили из коллекции Мориса Денёфа за десять миллионов долларов? – уточнил Уэйн, показывая свою информированность. – Как она называлась?

- «Сердце Любимого», - сказал я. – Она перед тобой. Первая слева, - да, я выкупил у того коллекционера первую работу Тины. Вчера. После того, как она принесла мне ещё две своих картины. Одну продала за миллион долларов: «Два лица». А вторую просто подарила: «Возвращение с войны». На ней был изображён, в её фирменном стиле, по центру холста морпех в парадной форме. Но со спины и только от пояса и выше. Морпех, который подносит пистолет к виску и спускает курок с одной стороны головы. И фонтан крови с другой стороны… Да, Тина умеет сделать больно. Но и таланта ей действительно не занимать.

Теперь у меня в Крепости Одиночества целая экспозиция: «Сердце Любимого», «Глаза Монстра», «В руках Бога», «Два лица», «Возвращение с войны».

- Да, талантливая девочка, - тоже признал Уэйн, полюбовавшись картинами. – Не замечал у тебя страсти к огнестрельному оружию.

- Это? – посмотрел на «Кольт», который крутил в руках. – Это пистолет моего знакомого. Наградной… он из него застрелился три дня назад. Сегодня похоронили.

- Морпеха? – бросил взгляд на картину Уэйн.

- Да, - коротко ответил я.

- И что ты с ним делаешь?

- Вот думаю повторить его «подвиг», - вздохнул я.

- Из-за него? – нахмурился Уэйн. Хотя он и так-то не улыбался.

- Нет, - ответил я. – Из-за них, - кивнул на экран ноутбука. Уэйн подошёл, повернул машинку к себе и наскоро просмотрел файл.

- Понятно. И что же тебя останавливает? – хмуро спросил он.

- Наверное то, что вот так, - я встал с кресла, подошёл к окну, выпрямился по стойке «смирно», приложил пистолет к виску и выстрелил. – Сделать просто, - дым рассеялся, сплющенная пуля отлепилась от виска и упала на пол. – Слишком простой выход, Брюс. Бегство от ответственности за свои ошибки. Не мой вариант, - бросил пистолет на стол я.

- Впечатляет, - признал Уэйн, подобрав пулю и покатав её на ладони. – И какой же вариант «твой»?

- Посылать и дальше пацанов на смерть, - мрачно ответил я, сложив руки за спиной и глядя в окно, в даль. – Чтобы они-таки закончили то, для чего и пришли в эту грёбаную страну. Чтобы смерть этих трёхсот сорока шести не была напрасной.

- Всё же это твои лазеры бьют с неба в Афганистане?

- Мои, - не стал отпираться я. – Жаль, что поздно бить начали. Надо было «жать кнопку» раньше.

- Ты ведь понимаешь, какую панику среди властей разных стран вызвал? – уточнил Уэйн.

- Да плевать мне на них, Брюс, - поднял голову выше, устремив взгляд в небо я. – Они ничего не сделают. Планета полностью под моим контролем. Как Готэм под твоим, только мой контроль плотнее. Любой из них занимает своё кресло только до тех пор, пока я не обращаю на него внимание. Все средства связи и коммуникации полностью в моих руках. Все банки, все службы, все базы силовиков. При этом, даже, если меня найдут, физически не смогут мне ничего сделать. Я неуязвим и бессмертен. Я сам по себе, без учёта всех моих технических примочек – самое совершенное и смертоносное оружие