Снова наступила никем не прерываемая тишина. Вельзевул, сделав ещё один глоток чая, вперился всепроницаемо мудрым взглядом в глаза собеседника, надеясь найти фальшь или лукавство. И лишь через минуту, потерпев в этом деле неудачу, отложил чашку с блюдцем в сторону. Медленно наклонившись вперёд, поближе ко взрослому, играющему роль ребёнка, уже не скрывая интереса во взгляде и голосе, Аджука произнёс:
— …Я весь внимание. Хочу услышать подробности.
4
Полгода спустя, окрестности замка Фенексов, тренировочная площадка
Обманный финт, и уйти с линии возможного «огня». Впрочем, без мысленных кавычек, действительно огня — ведь тот, кто получил бы только что возможность меня атаковать издалека, был бойцом из побочной ветви Дома. А значит, он как и все Фенексы, с огнём «на ты».
Но сам я сейчас — не «огонь», я — «вода»: такие же плавно-текучие движения, ускользающие шаги, неожиданные увороты, что вовсю опираются на транс предвиденья. Очередной шаг в сторону с мягким блоком древком своего тренировочного копья, отводящим плоскость клинка очередного оппонента. И снова, на первый взгляд, патовая ситуация: у моих «противников» численный перевес, которым они не могут воспользоваться — я вовсю сталкиваю их друг с другом, использую их самих для защиты себя от их «дальнобойных» товарищей, не позволяю взять меня в клещи. И если даже им и удаётся насесть на меня вместе, то максимум вдвоём, и всегда лишь с одного фронта (я могу сражаться хоть и с противниками за спиной, даже с закрытыми глазами, но сейчас мне нужно продемонстрировать именно свои тактические познания). Почему же тогда «патовая», спросите вы? Дело в том, что уже дважды нарвавшись на мою резкую контратаку, которая собственно двоих и выбила, мои оппоненты стали воспринимать меня всерьёз. И как бы крут я ни был, но они — матёрые бойцы Дома, каждый с многосотлетним стажем, который превосходит мой даже с учётом прошлой жизни. Меня спасает только транс и некоторые не слишком заметные трюки, вроде неудачных вывихов у противников при их резких движениях, и случайные спотыкания — те возможности ещё из самой первой своей жизни, которые я могу использовать в скоротечном бою. В остальном же онейромантия спешки не любит. К тому же, показывать мне что-то сверх того просто нельзя. Да и… интересно, в конце-то концов, чего я стою как боец.
Кувырок, воспользоваться своим чуть меньшим ростом, и двинуть объятым пламенем кулаком в челюсть! Не зря я брал уроки у единственной «двойной» Ладьи матери. Да и стоящий сейчас рядом с отцом, его Конь также натерпелся от меня, пока я упрямо доставал его с обучением и просьбами хоть кое-как соединить воедино мою магорыцарскую школу (выдал её за импровизацию и самообучение) с умениями, полученными от демонов Дома уже в этой жизни. Думаю, бывалый мечник догадался, что со мной не всё так просто, однако я об этом знать не могу — не умею мысли читать, а сам он докладывать отцу не стал, на что и был расчёт.
В последние полгода, ещё со встречи с Аджукой, я подналёг на физическое развитие — оно мне понадобится, учитывая то, что скоро предстоит сделать. Это не значит, что до этого я отлынивал — вовсе нет. Просто я таки решил, что бдительность семьи, наконец, достаточно ослабла, они достаточно привыкли к моим нестандартным «закидонам», и что настало время обозначить по-настоящему активный прогресс. Дальше терять время — попросту криминально.
Тем временем, пнуть чей-то слетевший элемент доспеха под ноги одному из демонов, и запустить в другого магическую молнию, пока от меня на секунду отстали. Первый неуклюже и очень неудачно заскользил металлом под ногой по отполированному камню, а второй сразу же условно выбыл. Отлично! Всё идёт по плану.
…Ну да, в отличие от занятий магией, по отношению к изучению которой мне никогда и никак не препятствовали (было бы странно, учитывая мою колоссальную к ней «предрасположенность» ещё с детства), физподготовка встречала отпор буквально у всех, включая даже просто «неравнодушных посторонних наблюдателей». Однако остановить меня не могло ничто, включая отцовский запрет. Просто однажды я, примерно после того как обрёл способность к мгновенной регенерации, пришёл для тренировки не в своё любимое уединённое место, а в тренажёрный зал для бойцов Дома. И под недоумевающими взглядами начал вполне грамотно делать разминку и растяжку. Когда меня захотели выпроводить под благовидным предлогом, я закрылся барьером, который могли бы пробить лишь повредив и мне. Спустя некоторое время понабежали слуги, подошёл один из командиров бойцов, и начал меня увещевать о том, что, мол, я могу навредить себе неправильными тренировками. В ответ я, всё также не снимая барьера, подошёл к одному из тренажёров, вставил руку в ножничного типа залом креплений из труб, и под бледнеющими лицами сердобольных нянек вывернул конечность в локте в обратную сторону. Под противный чавк раскурочиваемого сустава, я без ненужных оправданий или объяснений заявил в духе, мол, «я — Фенекс, и мне не страшны никакие тренировочные травмы». Естественно, через секунду моя превратившаяся в пламя рука стала целой, однако выражения лиц присутствовавших демонов… я тогда сильно пожалел, что забыл записать нейро-образ.
Разбирательств тогда в итоге было немало, меня таки привели под светлы очи отца, и я прямо сказал ему, что я так или иначе собираюсь стать сильнее. Либо вопреки его словам, либо благодаря его поддержке. Естественно, он отправил меня с наказом прекратить заниматься ерундой. На следующий день всё повторилось. И на следующий. На меня попытались властно надавить авторитетом прожитых лет, а спустя ещё день и наказать, но… как толком накажешь такого странного «ребёнка», как я? Запереть в комнате — так я придумаю, как заниматься в ней. Или выберусь магией. Лишить сладкого? Я и так был к нему безразличен. Жалостливая просьба мамы «не подвергать себя опасностям взрослой жизни в таком раннем возрасте»… мне пришлось буквально переломить себя и свою сыновью любовь к этой заботливой женщине, но уже на следующий день я вновь занимался с её точки зрения «непотребством». Однако, как бы там ни было, меру я всегда знал, и не занимался слишком долго или до надрыва. Да и магия отнимала у меня гораздо больше времени. Демоны из числа Дома, знающие в физподготовке толк, всё же стали сначала за мной наблюдать, а затем и прямо тренировать, когда отец, наконец, слегка смягчился, оценив моё упорство в вообще-то полезном лично для меня деле. Но о тренировках по самозащите, не говоря уже об обучении боевым искусствам, речь не шла ещё до-о-олгое время, поэтому мне приходилось почти что буквально выпытывать знания и умения из боевиков из свиты отца и матери.
Отдаю свистом и быстрым ручным знаком приказ последнему выделенному мне бойцу, и тот послушно кидается в «самоубийственную» атаку, пока я сдерживаю двоих. Молодой парень из моей команды успевает ткнуть двоих моих «противников», прежде чем его сносят. Вот только пока его «убивают», я успеваю расправиться ещё с одним, в итоге оставшись с последним своим на сегодня «противником» один на один.
…Это была не первая моя «жертва» в данном спарринге. С самого его начала и далее, мне не раз пришлось пойти на количественно выгодный размен. В настоящем бою, если бы на кону действительно стояли жизни моих людей, я бы не стал так охотно прибегать к жертвенной тактике. Способности онейроманта почти всегда предполагают возможность реализации идеальных планов и подготовки множественных путей отступления заранее. Редко когда необходимо действительно стоять насмерть — обычно можно попытаться перегруппироваться, оставив за собой ловушки, точно зная когда и как тебя будут преследовать враги. Однако взирающим на меня со зрительских мест демонам нужно показать именно мою готовность жертвовать рядовыми бойцами клана ради моего собственного выживания и нанесения большего урона противникам, чем было нанесено нам. В этом и заключается суть сего дурацкого испытания… на котором я скорее уж вынужден играть на публику, чем действительно сражаться.
