И ЕЩЕ.
В ушах медленно и мерно стучало сердце. Мое сердце. В голове разрасталась тяжесть. Пульсация. Я будто чувствовал напряжение электрических цепей в собственном мозгу, будто ощущал, как зарождается передача нервного сигнала в синаптических щелях, передается от нейрона к нейрону, и бежит по миелиновым волокнам, и дальше, к каждой мышце, и…
Никогда так сильно не ускорялся, и, каюсь, стало интересно. Я просто позволил увлечь себя опасному, безрассудному любопытству — а насколько я вообще быстрым могу быть?
Где же мой настоящий предел?
Мир остановился, в нем оставалось лишь мое бесконечно ускоренное мышление, и я видел, понимал, что Шото Тодороки делает.
Он очень быстро разогревал воздух, который сам до этого и охладил.
Шото создавал Большой Взрыв, ВЗРЫВ, ВЗРЫЫЫЫыы… мама дорогаааая!
Вся гребанная бетонная площадка, целиком, да даже с дерном по бокам, да даже со стенами, выросшими посреди арены, взлетала на такой же гребанный воздух!
Если бы у меня была шляпа, я снял бы ее перед Мастером — до его возможностей моим маааленьким и застенчивым взрывам было как до Луны. На которую я, судя по всему, и полетел.
Но шляпы не было — был только матерящийся в слоу-мо Нирен Шода, отчаянно удирающий от кусков бетона, ставшего вдруг стаей птиц. Видимо, Цементос тоже на Неджире засматривался…
Множителями с ладоней я медленно поднял себя в воздух над осколками, еще выше, выше самых высоких трибун стадиона, выше всех этих людей, почти к облакам, почти к солнцу…
Казалось, будто внизу я вижу Большой Взрыв в миниатюре.
Со скрипом ворочая головой, я огляделся, стараясь составить лучшую траекторию. У меня мало времени. Скоро камни начнут падать, а мозги уже, такое ощущение, дымятся. Больно.
Разглядел улетающую вверх тормашками Полночь. Забавно.
Медленно вытянул руку, с интересом рассматривая этот замедленный мир. Вторую… теперь ногу…
Оперся на ближайший, кубической формы, бетонный кусище размером с двух меня. Перенес вес, двигаясь будто сквозь смолу…
Оттолкнулся и неловко шагнул вперед, чувствуя, как рвутся мышцы от диких скоростей и таких же диких перегрузок.
Головная боль начала нарастать.
Теперь сюда…
Больно! С*ка!
Теперь…
* * *
Музыкальное сопровождение:
https://youtu.be/ytO9PuLuC98?t=155
Тогда же.
Спортивный Стадион Академии Юэй.
Кен Ишияма, преподаватель современной литературы и профессиональной этики в Академии Юэй, также известный как Городской Герой Цементос.
Когда молодой Шото Тодороки отправил весь стадион на поиски небесного рая, Кен разразился высококультурными проклятиями и попытался остановить безумных первокурсников.
И ведь не в первый раз уже такое! Каждый раз он выполняет свой сокровенный долг и пытается вовремя успеть, и чаще всего — успевает, но тут…
Но огромную пятислойную преграду, которую он выставил между сдуревшей молодежью, мощный взрыв Тодороки даже не заметил.
Слава богу, Шода не полез в самый его эпицентр, но…
Что ж, это произошло мгновенно. Но где же студенты? Где Тодороки⁈ Где Шода⁈ Не пострадал ли кто⁈ Нужно поймать, нужно…
Увы, возможности преподавателя литературы были лимитированы: бетона, не размолотого в крошево, на земле практически не осталось. Да что там, даже его собственный помост из специального запаса на чрезвычайный, как раз вот такой случай — и тот смело, будто метлой могучего дворника.
Не все знали об этом, но одна из слабостей Цементоса заключалась в том, что он не мог контролировать цемент или бетон, если они находились в воздухе. Необходима была связь с землей… а кроме того, нужен был и тактильный контакт.
К тому же имелась и вторая слабость. Нужен был источник, настоящий, не-причудный цемент. Бетон. Клинкер, на худой конец. Да даже шлаковый или силикатный сойдет…
Все выше перечисленное делало Кена совершенно бесполезным, например, в горах.
Или вот сейчас.
Аж зависть на мгновение кольнула — Тодороки-младший мог сам создавать свой лед.
Но преподаватель литературы быстро подавил совершенно неприемлемое чувство, не соответствующее высокой планке этического компаса профессионального героя. Нащупав хоть какие-то остатки подконтрольного бетона, он обеспокоенно вгляделся в сыплющиеся с неба осколки арены.
Тодороки — был в порядке. Каким бы сумасшедшим этот спокойный, казалось бы, ученик не оказался, себя от собственной атаки Шото защитить догадался. И сейчас он, тяжело дыша, застыл у самого края арены, среди осколков льда и падающих кубов бетона.
Но где же… На поле его нет, и у стен нет, так где же…
Поворачиваясь всем телом и привычно костеря собственное тело, Цементос огляделся и попытался нащупать взглядом падающего, изломанного или, не дай директор Незу, расчеленного ученика. Надеясь хотя бы поймать то, что от него осталось. Но…
И тут с трибун послышались крики.
И Цементос взглянул на арену. Вернее, наверх.
И совершенно нелитературно охренел.
Потому что среди кусков бетона, низвергающихся вниз, металась злая серая молния, все набирая и набирая сумасшедшую скорость и снижаясь…
Нет, не молния.
Это кто-то бежал, бежал вниз по обломкам, пока не…
С пробирающим до костей грохотом эта молния обернулась Ниреном, мать его, Шодой, который метеором рухнул с небес — прямо перед Тодороки.
Поднялась волна щебня и пыли…
От чего сын Старателя кубарем выкатился за пределы арены, пробив собственный лед — и ошеломленно шлепнулся на задницу.
А залитый кровью Шода, от которого веяло жутью и угрозой, сделал шаг вперед, неотрывно глядя на Тодороки…
И прорычал:
— ТЕБЕ ПОНАДОБЯТСЯ ВСЕ ТВОИ СИЛЫ, ЧТОБЫ ХОТЯ БЫ НЕ ОТСТАВАТЬ!
После такого Кен тоже аккуратно сел, где и стоял.
«Мне нужен отпуск, — подумал Цементос отрешенно, разглядывая падающие с неба снежинки. — Где-то, где нет безумных первокурсников. Окинава? Нет, с Тодороки, Мидории или Шоды станется попасть туда на практику. Гавайи, может быть? Нет, туда могут заглянуть американские почитатели Всемогущего. Может быть, Антарктика? Да…»
Иллюстрации:
Спокойный. И слегка обледеневший.
Уже не очень спокойный.
"Да, я клялся и божился, что не буду этого делать левой рукой, но теперь я
АЖ ВОСПЫЛАЛ!!1"
Та самая стена производства Цементоса.
Большой Взрыв. Был в оригинале. Моя любимая сцена во всем аниме.
Где-то там прыгает Шода.
По-английски этот прием Тодороки называется «Flashfreeze Heatwave», и суть его заключается во взрывном разогревании предельно охлажденного воздуха. Реалистичность… вызывает сомнения, однако канон есть канон. Будем считать, что Шото шарит за физику.
